- Что? Пришли солдаты?

- Некогда объяснять.

Тирг пошел вслед за Гейнором и увидел, что вся деревня охвачена паникой. Двери и окна домов были прочно закрыты. Тут и там виднелось несколько испуганных лиц; на центральной площади староста деревни и несколько старейших роботов окружили Дорнвальда и его разбойников, которые явно в спешке готовились к отъезду. По другую сторону площади стояли на коленях другие робосущества и пели гимны. Перед ними возвышался Грурк, просительно вытянувший руки, глядя в небо. Все было охвачено призрачным фиолетовым светом, который, казалось, идет сверху.

Тирг сделал три шага на площадь и тут же застыл, подняв голову, в недоумении. Стройное гладкое длинное существо с жесткими неподвижными членами и столбами света, исходящими из нижней части, неподвижно висело в восточной части неба, словно наблюдая за деревней. Невозможно было на расстоянии определить его размер или удаленность, но у Тирга сложилось впечатление, что оно недалеко. Он стоял и смотрел.

- Жизнетворец послал к нам своего гневного ангела! - простонал староста деревни, ломая руки. - Изыди от нас, Дорнвальд, Приносящий-Горе-и-Общающийся-С-Проклятыми. Ты видишь, какое наказание ожидает нас за то, что мы поддались твоему предательскому подкупу?

- Забери с собой всех своих последователей! - закричал другой. Правда, что ты живой мертвец, собранный из частей в разграбленных могилах!

- Не убоюсь я Его гнева,

Не буду дрожать перед Его приходом,

Не задрожу перед зверем тьмы,

Ибо ноги мои ступили на тропу праведности.

Я не усомнился... - цитировал на площади Писание Грурк.

- Садись! - Один из разбойников подвел к Тиргу его верховое животное.

Тирг с трудом вышел из состояния транса и сел верхом.

- Но что же будет с Грурком? - спросил он у Дорнвальда, который уже поскакал на соединение с отрядом, собравшимся у выхода с площади.

- Он слышит только свои голоса и разговаривает только с небесным драконом, - крикнул в ответ Дорнвальд. - Нам нужно уезжать.

Из-за угла показалась толпа крестьян, размахивавших палками и косами, ее вел рослый угрюмый робот, вооруженный прочной свинцовой трубой.

- Ты не уйдешь, Проклятый! - крикнул он. - Ангел требует искупительной жертвы. Пусть забирает тех, кто призвал его сюда, а не нас!

- Вперед! - Дорнвальд обнажил меч и пустил свое животное галопом, остальные с оружием наготове последовали за ним. У Тирга сохранилось смутное воспоминание о том, как по обе стороны от них расступались и падали робосущества, вокруг все кричали, и вот уже все осталось позади... дорога, ведущая из деревни, свободна, последние дома исчезают из вида. Всадники галопом проскакали поля и замедлили ход, только когда снова оказались в дикой местности.

Оглянувшись, они увидели, что летающий зверь изменил свое расположение и последовал за ними, теперь он спустился ниже и приближался к ним сбоку. Потом быстро облетел их по кругу, освещая всадников своим фиолетовым светом, словно рассматривая их со всех сторон. Колонна осторожно продвигалась дальше, а дракон некоторое время оставался впереди. Наконец снова облетел их, повис сзади, поднялся выше и исчез в направлении деревни. Проходило время, но он не возвращался. Постепенно страх Тирга и его товарищей рассеялся.

- Что ты теперь скажешь о мифических о небесных существах, Искатель-Ответов? - спросил Тирга Дорнвальд, когда тот достаточно пришел в себя, чтобы разговаривать. - Есть у тебя ответ на этот вопрос?

- Нет, - покорно ответил Тирг. Он вспомнил предупреждение Грурка, что небесные голоса предвещают великие события. Может, он вообще ошибся в соей оценке этих голосов? До конца яркости Тирг почти не разговаривал. Постепенно холмы, окружавшие выход из последней долины, сгладились, и впереди открылось обширное пространство, покрытое песчаными дюнами, разбросанными камнями. Пустыня уходила вдаль, насколько хватал глаз.

15

В небольшом углублении у основания скального выступа на краю одной из пустынь Титана в оазисе света дуговых ламп, расставленных по периметру, стоял большой посадочный корабль. На склонах двигались огоньки. Это занимали свои скрытные позиции отряды сил особого назначения США и английских морских пехотинцев.

В шлюпке Замбендорф и Абакян, со шлемами в руках, неуклюжие в космических скафандрах, пробирались к выходу между других таких же фигур, сидящих и стоящих в тесноте кормовой каюты. Они остановились у двери, ведущей в контрольную рубку посредине корабля. Шарль Жиро, заместитель руководителя экспедиции, разговаривал в изображением Лехерни на экране. Лехерни следил за происходящим с борта "Ориона". На других экранах видна была окружающая местность. На один экран изображение передавалось с летящего на большой высоте аппарата; видны были движущиеся точки. Компьютер создал изображение в неестественных цветах - изображение приближающихся всадников-талоидов. Именно они были избраны для первого контакта - отчасти из-за своего небольшого числа, отчасти из-за изолированности. Все считали, что это уменьшит возможные осложнения.

- Я вижу, здесь все психологи, - заметил Замбендорф, увидев Мейси, Вернона Прайса и Малькольма Уэйда, сидящих поблизости.

- Ну, у нас для этого есть причина, - ответил Вернон. - А какого дьявола тут оказались вы двое?

Замбендорф укоризненно покачал головой.

- Если вам удалось успешно разоблачить несколько любительских трюков, - сказал он, - вы совсем не должны предполагать, что ничего подлинного не существует. Не слишком опирайтесь на обобщения, основанные на личном опыте. Это не научный подход, знаете ли.

- Хорошее замечание, - сказал Уэйд. - Именно это я им и говорю все время.

- А что, вы считаете, что талоиды телепаты? - с любопытством спросил кто-то.

Замбендорф позволил себе снисходительно улыбнуться, как человек, у которого есть что сказать, но который не имеет права говорить.

- Допустим, я здесь по личной просьбе руководителя научной части экспедиции.- Можно сказать и так. Мейси раздраженно отвернулся.

Тем временем Абакян негромко разговаривал с одним из офицеров в контрольной рубке. Замбендорф сделал шаг вперед и посмотрел через плечо Абакяна. Как раз вовремя, чтобы услышать вопрос Лехерни с экрана:

- По вашему, это меняет ситуацию, Шарль? Если хотите снова погрузить людей и подождать лучшей возможности, я разрешаю это.

Жиро покачал головой.

- У нас достаточно огневой силы на случай враждебных действий. Будем продолжать. Полковник Уоллис согласен со мной. Мы решили оставить дуговые лампы, чтобы известить о своем присутствии.

Предыдущие наблюдения показали, что талоиды обладают ограниченной способностью видеть в нормальной части спектра.

- Что происходит? - спросил Замбендорф.

Абакян указал на экран, на котором видны были приближающиеся талоиды.

- Вторая группа талоидов преследует и быстро догоняет первую, сказал он. - Примерно тридцать... и с этими ходячими повозками. - Было известно, что талоиды обладают невероятными ходячими экипажами, которые перетаскиваются машинами на колесах.

- Вторая группа хочет присоединиться к первой?

Абакян покачал головой.

- Никто не знает, Карл. Но первая не торопится. Либо им все равно, либо они не подозревают о преследователях.

- Первая группа талоидов остановилась, - объявил оператор. На экране точки достигли дальнего конца широкого плоского углубления за подъемом. Отсюда им должны быть видны наши лампы.

Жиро несколько мгновений изучал изображение, потом повернулся к капитану корабля, стоявшему рядом.

- Остальной персонал - наружу, - приказал он.

Капитан щелкнул переключателем и заговорил в микрофон.

- Внимание. Наземному персоналу надеть шлемы и собраться у выходного шлюза. Все оставшиеся члены наземного персонала - к выходному шлюзу.

Пять минут спустя Замбендорф и Абакян вышли на платформу из шлюза и остановились, гладя на непроницаемую стену тьмы за дуговыми лампами. Не обращая внимания на лестницу, Абакян сделал шаг с платформы и позволил двадцати двум фунтам своего веса поплыть к поверхности внизу. Замбендорф последовал за ним. Все новые фигуры появлялись из шлюза. Еще мгновение - и Замбендорф коснулся почвы чужого мира. Несколько мгновений они с Абакяном смотрели друг на друга сквозь прозрачные лицевые пластины шлемов. Оба молчали. Потом повернулись и пошли к группе встречающих, которая собралась в пятидесяти ярдах, на краю освещенной площадки.