Поиски девушка начала с каюты братьев, пока те обгорали на палубе за картами. Матросская команда из семи человек не мешала, занимаясь обслуживанием судна. Беглая разведка на болтающей посудине не принесла успеха. Что за чертовщина такая, удивилась Анастасия и уже, скорее спортивный азарт, чем жажда наживы, заставил ее облазить всю яхту, рассекающую углеводородные волны Черного моря. Руководствуясь здравым смыслом и фильмами по видео о тех, кто прячет и тех, кто ищет, девушка обнаружила тайник в носовой части яхты. Это был своего рода шкафчик-купе, вделанный в борт. - По левому борту, - усмехнулся я. - А ты откуда знаешь? - вспыхнула Анастасия. - Я там сидел, - пошутил. - Но по правому борту. Не ту ты, милая, открыла дверь. - Очень смешно, - фыркнула. - И дверь я открыла ту, - и продолжила интригующее повествование. К своему огорчению, искательница приключений обнаружила громадные спортивные сумки - их было шесть. Поначалу решила, что они забиты платежеспособной долларовой зеленью; увы, надежды не оправдались: под руками оказались тугие, в прозрачном полиэтилене, двухкилограммовые упаковки, перехлестнутые клейкой лентой. Не трудно было догадаться, что находилось в сумках. Далеко не мука из Греции, где все есть. - И ты взяла упаковочку, - предположил я, - для себя и друзей? - Ну и что? - равнодушно пожала плечами. - Там много было. - И с детским простодушием добавила. - Я-то всего... по одному мешочку из каждой сумки. - И объяснила мне. - Чтобы незаметно было. Она объяснила мне это по той причине, что я находился в критическом состоянии. Мне, menhanеter, которого ничто не могло удивить в этом пошлом мире, было дурно: я открыл рот и, таращась на эту лучезарную простушку, никак не мог защелкнуть пасть. Наконец выдавил из себя: - Что ты сказала? - А что? - Из каждой сумки по упаковке?! - Ну да! - подтвердила с доверчивой улыбкой. - Подумаешь добра на килограмма два. - На двенадцать, родненькая, на двенадцать килограмм, - я взялся за голову. - Но зачем тебе столько? - Как зачем? - удивилась в свою очередь. - Чтобы продать. Зачем еще? Действительно, засмеялся я, как это сам не догадался. А ты знаешь, родная, сколько миллионов зелененьких ты решила дернуть у братцев и тех, на кого они ходят под парусами. - И на сколько? - спросила без особого энтузиазма. - На три-четыре. И это считай, что продешевила. - Смешные цены, - задумалась, морща фарфоровый лобик. - Смешно другое, как тебе удалось перетащить "дрянь" на берег и кому собиралась впарить такое количество?

- Что? - она о чем-то думала своем, потом, переведя дух, обстоятельно объяснила, что все очень просто: товар был перепрятан в три греческие амфоры, прикупленные по случаю на Кипре. По прибытию в родную заводь умненькая девочка решила не рисковать: не дай Бог моряки кокнут бесценную посуду, и вечером пригласила в качестве грузчика Вовика Катышева. - Есть такой, - проговорил сквозь зубы и даже представил эту замечательную картину: мальчик старательно загружает амфоры в салон красного "пежо", отмечая их вес. - А не спросил ли Вовик, почему амфоры такие тяжелые? - Спросил,- легко ухмыльнулась Анастасия. - Только не говори, что ты прятался в багажнике. - Я скажу другое: за свой труд он получил грамм несколько, не так ли? Сорок грамм, если быть точным. Она без труда призналась, что и такой мелкий, глупый факт случился в ее юной биографии. - Вовику бы хватило на шесть лет, - заметил я. - На каждый день. - И что? - А он решил сделать бизнес, - ответил я и попросил продолжить увлекательное повествование. После того, как товар оказался в надежном местечке, Анастасия встретилась с лучшей подружкой Викой Шкурко. Что может быть крепче школьной дружбы, хотя Виктория была постарше и умела, как она утверждала, устраиваться в этой забубенной жизни. Первая встреча по острой проблеме состоялась в "Парусе", где под звон бокалов с шампанским подруги мило поворковали. На прощание Анастасия передала для оптового покупателя образец товара - передала в достаточной количестве, чтобы он мог убедиться в его высочайшем вкусовом качестве. - И сколько, - решил уточнить я, - грамм? - Грамм? - победно переспросила дурочка. - Неужели одну амфору? - вскинулся я. Нет, всего одну упаковку, последовал ответ. Я перевел дух: с тобой, девочка моя, как на американских горках: кишки прилипают к гортани. И что же дальше? А дальше: через день-другой Виктория по телефону сообщила, что есть богатенький покупатель, который готов встретиться с продавцами, чтобы обговорить цену.

- И вы полетели в "Орлиное гнездо"? - проявил феноменальную проницательность. - И сколько вас птичек было? Должно быть, четверо? Компания доморощенных мошенников состояла из двух подружек, Суховея и Татарчука. Их участие в деле не удивили Анастасию: Игорек любил Вику и был Васечке дядей. - Стоп! - вскричал я. - Кто кому дядя? Я правильно понял: Суховей и Татарчук родственники? - Ну да! А что тут такого? Я только покачал головой: проклятье! Я же читал дело Суховея И. С. и факт его родственных отношений с одним из сотрудников органов безопасности никак не был указан. Более того, я обратил внимание на протокольную фотографию лавочника - кого-то он напоминал? Теперь понятно кого. Эх, Вася-Вася, черт тебя дернул связаться с дядей, не самых честных правил. - Итак, вы поехали и приехали, - сказал я и задал несколько конкретных вопросов. - Как на допросе, - проявила недовольство, - в ментовке. - А ты что там была? - отвлекся. - Не была, но знаю. - Ладно, - отмахнулся. - И кто вас встретил в "гнезде"? Никто: она вместе с Викой остались в "пежике" слушать музыку и балдеть. Как это балдеть? А просто - нюхать героинчик. А что тут такого? - И что потом? - решил не обращать внимание на эту проблему. Ничего: через час из санатория выкатился автомобиль Татарчука, и подружки получили информацию, что сделка состоится через день. Ее сумма - два миллиона долларов. Два миллиона, ахнули от счастья дурехи. И занюхали эту сногсшибательную новость таким количеством мела, то бишь героина, что только чудо спасло "пежо" от улета в ущелье.

- Ну, хорошо, - сказал я на это, хотя ничего хорошего пока не видел. Меня интересует, где десять килограмм товара? - А я откуда знаю? - удивилась Анастасия. - Я все передала Шкурочке. Это к ней, - и вспомнила. - Ой, ее уже нет. Существенное замечание, отметил я и задумался о возникшей сложной ситуации. Создавалось впечатление, что калейдоскопная трубка оказалась в руках дитя, которому осточертело крутить ее перед своим озорным глазом и у него, ребенка, возникло крепкое желание хватить игрушку о камень, чтобы посмотреть на отдельные цветные осколки.

Осколки из последних событий не складывались в гармоничный узор. Видимо, "художник" торопился и позабыл нанести заключительные мазки. Кто и что остался за рамкой с незаконченным пейзажем? Вот в чем вопрос. Если в комфортабельном "Орлином гнезде" обитает Папа-дух, то мои проблемы решены. Но убыть, не разгадав до конца смертельный ребус?..

Одно из моих положительных качеств - любопытство. И я задал очередной вопрос своей спутнице - вопрос о братьях, упрятавших ее в домашнюю каталажку: как они объяснили свое такое решительное поведение? - Никак. И не думали со мной объясняться. - А когда это случилось? - Когда нашли меня на яхте, - искривила капризные губы. - Оставил меня одну отдуваться, очень мило. - Мы же уговорились, но все равно прости, - повинился. - Все будет хорошо, - поцеловал холодный, как у собаки, нос. - Спи. - Опять спи? - возмутилась. - А кто мне обещал купаться в луне? - И топнула босой ногой. - И не говори, что не обещал. - Была прекрасна и феерична в своем младенческом гневе. - Или плаваем, или я... Я тебя больше не знаю! Вот! Каюсь, когда такие юные и непосредственные ведуньи, угрожают мне подобным образом, я теряюсь - не люблю женских истерик и слез. Я готов исполнить любое сумасбродное желание. Для меня главное, чтобы женщина не храпела и тогда я у ее ног - и между.

...Теплый ночной дивноморский воздух был пропитан томлением и негой, позволю себя столь высокий версификаторский слог. Хотя на самом деле пахло рыбой, богатой на полезный фосфор, и йодистыми водорослями. Лиманная вода хранила дневную жарынь и казалось, что мы плещемся в гигантской ванной, наполненной энергией дневной горячей звезды. Серпастый парус проносился в облаках - лунная дорожка лишь угадывалась, что не имело значения для тех, кто баловался на мелководье. Хемингуэйевский старик на берегу точно бы решил, что это две глубоководные акулы случайно гуляют на поверхности и побежал бы за дырявой сетью или гарпуном. - Мужчина должен быть чуть красивее обезьяны, - заливалась от смеха Анастасия. - Но ты ею остался, мой милый! - Ах так! - чувствовал в руках вибрирующее юное тело. - Утоплю за такие слова и мне ничего не будет! - Но ты лучшая в мире обезьяна в воде! Ха-ха!


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: