Однако, самой опасной для человека является не прямая химическая атака Слизня, а отравление медленное и незаметное. Если человек не замечает происходящего с ним, он начинает постепенно опускаться, стремаясь и шарахаясь от самомалейшего риска, реального или воображаемого, пока не превратится в полное чмо.
Большую часть времени Слизень дремлет в раковине, поэтому его обычно не видно. Двигается он тоже медленно, так что возможность манёвра у него ограничена. Зато везде, где он проползёт, остаётся противный липкий след, который чрезвычайно трудно стереть. Так, любые чувства, эмоции, воспоминания, сильно запачканные Слизнем, становятся настолько отвратительными, что человек предпочитает любой ценой избавиться от них. Как правило, эти фрагменты психики превращаются в так называемые "комплексы", с которыми приходится бороться специальными методами, как правило - психологическими, а в запущенных случаях - психиатрическими.
Отношения между Слизнем и Чёрным более чем понятны: они друг друга не переносят (и, как обычно, Чёрный бесконечно презирает Слизня, а тот платит ему бессильной ненавистью).
Слизень настолько гадок, что почти все тонкие фигуры брезгуют тесного общения с ним. Исключение составляют Червь (он единственный любит выделения Слизня и обожает ползать по его следам), Змей (будучи натурой тонко-извращённой, он иногда тянется к чему-нибудь пакостному), и Жёлтый. Соединение с этим последним порождает нечто неописуемо омерзительное: Жёлтого Слизня, покровителя предательства. Визуализировать эту фигуру сложно, да и небезопасно для душевного равновестия. Самое меньшее, чем можно отделаться после попытки прямого созерцания этой фигуры непреодолимой тошнотой, переходящей в рвоту.
10.2. Пара "Чёрный-Слизень" играет немалую роль в общественых делах. В частности, на ней основана любая общественная иерархия, - особенно в древних военно-аристократических обществах, где аристократия обуяна общественным Чёрным, а низшие классы инвольтируются общественым же Слизнем. В результате мы видим агрессивную верхушку и жалких, задавленных простолюдинов, при том не вызывающих ни малейшего сочувствия в силу их "подлого нрава".