-- Хэлло, Джимми! -- радушно приветствовал его Барбер.-- Познакомьтесь: мистер Ричардсон -- мистер Смит.

-- Очень рад с вами познакомиться! А как правильно пишется ваше имя? -Ричардсон первый громко заржал над своей шуткой.-- Послушай, Ллойд, скажи честно: ты что-нибудь знаешь или нет? Морин убьет меня, если я вернусь домой пустым.

Барбер бросил вопросительный взгляд на Смита -- тот доброжелательно разглядывал Ричардсона.

-- Ну, вот мальчик Берти говорит -- кое-что слышал.

-- Мальчик Берти,-- Ричардсон так и обратился к Смиту,-- очень прошу вас, если...

На губах у Смита появилась тонкая улыбка.

-- Номер пять как будто выглядит совсем неплохо. Но поторопитесь -через минуту старт.

-- Номер пять,-- повторил Ричардсон.-- Вас понял. Скоро вернусь.-- И галопом понесся вниз по бетонным ступеням -- полы пальто развевались за спиной.

-- Этот парень, скорее всего, душа доверчивая, а? -- поинтересовался Смит.

-- Единственный ребенок в семье,-- пояснил Барбер.-- С тех пор так и не может преодолеть в себе этого недостатка.

Смит вежливо улыбнулся.

-- Откуда ты его знаешь?

-- Летали в одной эскадрилье.

-- В твоей эскадрилье? -- недоверчиво переспросил Смит, глядя вслед быстро уменьшающейся в размерах фигуре.-- Тоже пилот?

-- Угу.

-- Хороший пилот?

Барбер пожал плечами:

-- Лучшие погибли, а худшим достались все медали полкового ящика.

-- Чем он занимается в Париже?

-- Работает в какой-то фармацевтической компании.

Ударил гонг -- лошади помчались к первому препятствию.

-- По-моему, твой друг опоздал.-- Смит поднес к глазам бинокль.

-- Да, скорее всего,-- согласился Барбер, наблюдая за сбившимися в кучу лошадьми.

Лошадь под пятым номером упала, не преодолев четвертого препятствия. Сначала вырвалась вперед, вместе с еще двумя лошадьми, но вдруг упала на землю и покатилась. Основная группа обошла ее по сторонам. Четвертое препятствие в самом дальнем конце дорожки, и отсюда трудно сказать, что там произошло. Однако через несколько секунд кобыле с трудом, но все же удалось встать на ноги, и она на легком галопе поскакала за остальными, волоча за собой разорванные поводья. Барбер заметил, что жокей все еще неподвижно лежит на земле -- в неловкой позе, лицом вниз, голова оказалась под плечом.

-- Деньги потеряны,-- спокойно констатировал Смит; отвел бинокль от глаз, вытащил из кармана кипу билетов, разорвал, бросил на бетонную скамью.

-- Дай-ка мне твой бинокль! -- Барбер протянул руку.

Смит, сняв через голову кожаный ремешок, передал бинокль. Тот настроил его порезче на далекое препятствие, где все еще не двигаясь лежал жокей. К нему подбежали двое, перевернули его на спину... Вот обе фигуры, склонившиеся над безжизненным телом в рубашке со звездами темно-бордового цвета, в фокусе. Даже в бинокль видно, как двое отчаянно суетятся, делая какие-то непонятные движения. Наконец, они подхватили жокея с обеих сторон и неловко побежали со своей ношей прочь с ипподрома.

-- Черт побери! -- выругался Ричардсон, снова с трудом преодолев подъем на верх трибуны.-- Окошко закрылось, как раз когда я...

-- Напрасно жалуетесь, мистер Ричардсон,-- утешил его Смит.-- Все мы оступились у четвертого препятствия.

Ричардсон расплылся в широкой улыбке.

-- Ну вот, первое везение за весь день!

Внизу, перед трибуной, лишившаяся наездника кобыла лавировала, бегала рысцой по дорожкам, а за ней гонялся грум1, пытаясь схватить ее за разорванные поводья.

Барбер следил в бинокль за действиями двоих, пришедших на помощь жокею: они вдруг положили его на траву, один опустился на колени, приложил ухо к шелковой жокейской рубашке, постоял с минуту в такой позе, поднялся. Вновь двое подняли неподвижное тело и понесли не торопясь,-- похоже, теперь нет нужды в спешке.

Барбер вернул бинокль Смиту.

-- Пойду домой. С меня на сегодня хватит спортивных состязаний.

Смит метнул в него острый взгляд; поднес бинокль к глазам и стал пристально следить за двоими, которые несли жокея. Потом положил бинокль в футляр и, повесив его на тонком ремешке на плечо, хрипло сказал:

-- Здесь погибает, по крайней мере, один жокей в год. Ничего неожиданного в таком виде спорта. Я отвезу тебя домой.

-- Что, этот парень умер? -- спросил Ричардсон.

-- Он был слишком стар,-- пояснил Смит.-- Слишком долго занимался этим делом.

-- Свят-свят! -- запричитал Ричардсон, глядя вниз, на дорожки.-- А я-то жалел, что опоздал поставить на него! Подсказка называется! -- скорчил по-детски оригинальную гримасу.-- Ставка на мертвого жокея.

Барбер уже спускался по лестнице.

-- Я с тобой,-- поспешил Ричардсон.-- Опять день невезения...

Все трое спускались молча. Зрители стояли, разбившись на маленькие группки, отовсюду доносился угрожающий, свистящий шепот -- печальная весть распространялась по трибуне.

Подошли к машине; Барбер устроился на заднем сиденье, предоставляя Ричардсону свое право сидеть впереди, рядом со Смитом. Ему хотелось хоть сейчас, хоть немного побыть наедине с собой. Смит ехал медленно, не говоря ни слова. Даже Ричардсон произнес всего одну фразу, когда ехали между двух рядов голых, высоких деревьев.

-- Ну и денек, черт бы его побрал! Этот идиотский забег стоил мне три тысячи франков!

Барбер сидел в углу, с полузакрытыми глазами, чтобы смотреть в окно. Из головы не выходила картина, как эти двое во второй рад подняли жокея с травы... Выбор Смита на сегодняшний день... Он плотно сжал веки -- и перед ним всплыли карты, разложенные на кровати в номере отеля. Широкое Средиземное море; необозримое, открытое водное пространство... Вдруг он почувствовал запах гари -- самый отвратительный запах на войне, запах твоих сгоревших надежд. Вонь раскаленного металла, плавящейся резины... Подсказка Смита...

-- Ну, приехали,-- раздался голос Смита.

Пришлось открыть глаза: машина стоит на углу тупика, ведущего к входу в его отель; он вышел.

-- Подожди минутку, мальчик Берти,-- передать хочу кое-что тебе.

Смит испытующе глядел на него.

-- Это так неотложно, Ллойд?

-- Пожалуй. Вернусь через минуту.

Быстро поднялся в свою комнату; карты сложены пачкой на бюро, за исключением одной -- лежит, развернутая, отдельно: подлеты к Мальте. Сложил ее, сунул все карты в пакет из плотной манильской бумаги и вернулся к автомобилю. Смит стоял на тротуаре, курил, нервно удерживая за поля шляпу,-поднялся ветер, упорно гнал опавшие листья по асфальту.