Медленно наступали сумерки. В вагоне вспыхнули световые плафоны, электропоезд сбавил скорость, стал тормозить, и динамик прохрипел название райцентра. Бэлла заторопилась к выходу. Антон взял баул и пошел за ней.

— Жалкая провинция, даже такси нет, — сказала Бэлла, сойдя на перрон.

— Откровенно сказать — не Рио-де-Жанейро, — с некоторой ехидцей проговорил Антон. — Придется двигать на своих двоих.

Он поставил на перронный асфальт баул, огляделся. Из соседнего вагона вместе с другими пассажирами вышла Березова, мельком взглянула на него и затерялась в толпе. От вокзала к ним шел Кайров. В белой с засученными рукавами рубашке, черных брюках и сияющих даже при свете перронных фонарей туфлях бывший старший инспектор уголовного розыска был так же подтянут и изящен, как и в форменной одежде. Поздоровавшись, он с улыбкой сказал:

— Если не ошибаюсь, вам требуется носильщик.

— Вообще-то, мы можем и вдвоем управиться. — Бэлла повернулась к Антону: — Как считаешь?

— Я не здешний, — уклончиво пошутил Антон.

— Смотрите, какой осторожный, — Бэлла весело засмеялась, показала на Кайрова. — Вот отчаянный мужчина, галантен до невозможности. Ты специально нас встретил, чтобы помочь нести баул?

— К сожалению, нет. Со дня на день жду жену из отпуска. Замаялся с дочуркой.

— Я тебе что говорила? Надо было дочь с ней отправить. Балуешь женушку. Вот бы мне такого мужа…

— Таких, как я, с гитарой поискать…

— Утти-путти, — бантиком сложив губы, произнесла Бэлла. — Какие мы сегодня гордые!

— Одним из факторов, дающих человеку гордость, является свобода, — с пафосом сказал Кайров. — Сегодня мы ею как раз и располагаем.

— В таком случае возьмите, гордец, баульчик. В нем полдюжины бутылок сухого.

— Ты слышал? — Кайров подмигнул Антону. — Размочим.

В тоне, каким говорил Кайров, сквозила необычная для него искренность и простота. Отказываться от компании было нельзя хотя бы ради того, чтобы узнать, что за дружба связывает Бэллу с Кайровым и знает ли что-либо Кайров об отношениях Бэллы с Семенюком.

— Почему ты не познакомил меня с Бирюковым раньше? — спросила Кайрова Бэлла.

Кайров улыбнулся:

— Среди мужчин конкуренция существует не только в капиталистическом мире. А зачем мне лишние конкуренты?

— Как прикажешь тебя понимать?

— Боялся, женишь Антона на себе.

— Разве это плохо?

— Смотря для кого. Я, к примеру, не жгу за собой мостов.

— Циник ты, Кайров.

— Бэлка, не бей ниже пояса.

Антон молча шел рядом с Кайровым, приглядывался к нему и все больше не узнавал своего бывшего непосредственного начальника. Он впервые оказался с ним в столь непринужденной обстановке и сейчас удивлялся перемене. Красивое, обычно строгое лицо Кайрова теперь было беззаботным и легкомысленным. В то же время чувствовалось, что в чем-то Кайров играет, испытывая неловкость от двусмысленности своего положения. Он как будто даже заискивал перед Антоном, словно хотел растопить когда-то возникший между ними лед.

Болтая, прошли по мосту через реку. Возле дома культуры разгуливали парочки, слышалась музыка. У районного узла связи Бэлла неожиданно остановилась. Достала из баула кошелек, подала Кайрову ключ от английского замка, категорично сказала:

— Квартиру знаешь. Свари кофе. Я забегу на телеграф. Если Тоська скоро сменяется, приглашу, чтобы зашла после смены. Повеселимся.

— Понял что-нибудь? — поглядел ей вслед Кайров и опять подмигнул Антону, как тогда, на перроне. — Девица без предрассудков. За коллектив — горой. Не хуже Славы Голубева.

— Давно с ней знаком?

— Порядком, — неопределенно сказал Кайров и сразу же спросил: — Ты магазином занимаешься?

Антон кивнул.

— Мутно?

— В свое время прояснится.

— Продавщица утром сегодня отравилась, знаешь?

— Из-за этого и приехал из Новосибирска.

— Туда концы ведут? Нащупал что-нибудь? Антон улыбнулся:

— Ты как будто в уголовном розыске не работал.

— Извини. Профессиональное любопытство, еще не могу отвыкнуть, — смутился Кайров. — Тут сплетни поползли. Мол, целая шайка-лейка работает. Будто Лиду Чурсину в субботу с главарем видели, будто этот главарь, чтобы концы скрыть, приказал ей отравиться. Короче говоря, мелют такое, что волосы дыбом.

— Откуда эти слухи?

— Черт их знает. Экспедиторы перед концом работы в конторе базарили — магазин ведь наш. Прицыкнул на них, замолкли.

— А твое мнение?

Кайров помолчал, перебросил в другую руку баул:

— Забегал я при начале ревизии в магазин. Первичное впечатление — передрались преступники в магазине. Вешалки с одеждой повалили, штабель упаковочных ящиков рассыпали. Загадочен и характер проникновения в магазин. Вроде бы кто-то побывал в нем, совершил преступление, а затем еще одна группа нагрянула. Короче, черт-те что и сбоку бантик.

Кайров свернул к подъезду одного из многоквартирных благоустроенных домов. Поднялись на второй этаж. Кайров, как свою собственную, быстро открыл дверь и пропустил Антона вперед.

Квартира у Бэллы была просторной. На полу валялись журналы мод; на диване — гитара, кофточки, платья; на столе — немытая посуда. Казалось, хозяйка оставила квартиру, страшно куда-то торопясь. Но даже и этот беспорядок не мог скрыть того хорошего вкуса, с каким были обставлены комнаты.

Антон ступил на ворсистый, чуть не во всю комнату, ковер и с улыбкой спросил:

— Мы в квартире дочери авиаконструктора?

— Полковника в отставке всего-навсего, — ответил Кайров. — Старики, наверное, всю свою мебель из Новосибирска сюда перевезли.

— Девочка недурно живет. «Жигулей» или другой подобной тачки, случайно, не имеет?

— Можешь сделать блистательную партию. В качестве приданого тачка системы «Волга» гарантируется.

— К сожалению, золотой запас жениха составляет с процентами всего сто один рубль ноль четыре копейки.

— Не имеет значения. Хозяйке этих апартаментов до звона в ушах хочется замуж. В таких случаях, смею заверить, большую роль играет общественное положение жениха, а не его запас. Тебе который годик от роду?

— Двадцать шестой миновал.

— И уже старший инспектор уголовного розыска!

— Временно исполняющий обязанности.

— Не заметишь, как постоянное исполнение начнется. Парень ты неглупый, настырный.

— Скажи откровенно, почему ты уволился из милиции? — спросил Антон.

Кайров сел на диван, взял гитару и положил ее к себе на колени.

— Мне уже за тридцать, — задумчиво ответил он и улыбнулся, — Социологи утверждают, что в этом возрасте нормально развитые люди начинают искать свое место в жизни.

— Не жалеешь, что ушел?

— В чем-то жалею, в чем-то нет. Конкретнее? Ты вот сейчас маешься и не видишь просвета с магазином. А мне все до лампочки. Моя работа теперь такая: шесть часов вечера пропикало — у меня и головушка не болит. Как говорят, подайте шляпу — я пошел…

В коридоре коротко звякнул звонок. Антон подошел к двери, отвел защелку. В квартиру, запыхавшись, влетела Бэлла:

— Должна огорчить, мальчики. Тоська заступила только что на дежурство. Присутствовать не сможет. А жаль: веселая девчонка, с ней не заскучаешь.

Она быстро пронеслась по квартире, и сразу кофточки с платьями оказались в шкафу, журналы — в тумбочке, а посуда со стола — на кухне. И уже из кухни раздались ее команды:

— Бирюков, ищи в серванте штопор, открывать будем бутылки. Кайров, не сиди истуканом, доставай фужеры или весели нас!

Антон подошел к серванту. Открыл один ящик — в нем лежали салфетки. Во втором увидел столовые ножи, серебряные ложки и вилки. Здесь же лежала распечатанная пачка сигарет и телеграмма. «Срочно приезжай. Игорь», — мельком прочитал Антон, порывшись, среди ложек отыскал штопор и выставил на стол три фужера. Кайров взял гитару, попробовал струны и, глядя на кухонную дверь, за которой орудовала Бэлла, грустно запел: