Состязание, которого все с таким нетерпением ждали, началось. К тому времени уже окончательно рассвело, небо стало из темно-синего голубым и прозрачным, солнце ослепительно сияло на вершинах и играло на сбруе и рукоятках плетей, которыми всадники ожесточенно махали перед собой. Некоторые из этих рукояток были старинной работы, с насечками и инкрустацией, и передавались от отца сыну, от деда внуку, как и снаряжение лошади, и старинные пастушеские сумы, вышитые яркими, не тускнеющими узорами, которые приводят в восторг знатоков. Никто не смотрел вверх, а странная звезда между тем все росла в размерах, и, когда она повисла над вершиной горы, похожей на чустскую тюбетейку, она уже была размером с футбольный мяч, затем с небольшой круглый стол. Садясь на гору, которая была позади лужайки, где сидели зрители, странная звезда была уже не звездой, а круглой и плоской тарелкой около десяти метров в диаметре. Вместе с ней на вершину опустилось белое плотное облако, похожее на гигантский сгусток тумана, и вскоре уже ничего нельзя было рассмотреть на вершине, которая стала посадочной площадкой неземных пришельцев.

* * *

Шестилетний внук престарелого Ислам-кари, бывшего наездника, обыкновенно укладывался спать далеко за полночь. Неугомонный, быстрый, он наполнял своим шумом и беготней весь дом. Но вчера Санджар улегся спать пораньше: дед обещал ему, что возьмет с собой на состязания, а так как бывший наездник не только прекрасно разбирался в правилах улака, качествах лошадей, но и обладал редкой памятью и острым юмором, то выходить с дедушкой на люди стремились все родственники старика. Что уж говорить о Санджаре! Вот почему, едва на рассвете рука Ислам-кари дотронулась до него, мальчик вскочил, мгновенно оделся и вскоре был готов в путь. Ислам-кари собирался медленнее. Он тщательно умывался, затем прилаживал на голове белоснежную чалму. Надев поверх рубашки с глухим воротом халат из адраса* и обувая ичиги, он некоторое время постоял у порога, глядя на жену, неподвижно лежащую в глубине комнаты.

_______________

* А д р а с  - полосатая шелковая ткань.

Вот уже около двух лет старая женщина лежала больною, не имея возможности ни встать, ни даже поднести ко рту еду: ноги и руки у нее не двигались, каждое движение причиняло нестерпимую боль. Лекарства давали облегчение на некоторое время, но пока медицина была бессильна против тяжкого недуга. "И откуда к ней прилипла эта злосчастная болезнь? - думал Ислам-кари. - Ведь была в молодости такая неугомонная, певунья, и в старости все в доме на ней лежало; со всем она справлялась и никогда не жаловалась. А теперь? Взгляд потухший, равнодушный. Вот что делает с людьми болезнь!"

Вздохнув, он вышел из дома, посадил внука впереди себя на лошадь и медленно поехал к лужайке, где проходили соревнования. Не та была уж прыть и у лошади, и у всадника, и пока они добрались до места, соревнования уже начались. Дедушка, едва стреножил коня, тут же впился глазами в яркое и быстро меняющеся зрелище внизу, пытаясь определить, кто впереди. А Санджар, наоборот, изумленно оглядывался и вертелся во все стороны. Все ему было интересно - и лошади, бешено мчащиеся внизу, и дальние горы, вершины которых блестели в лучах ослепительного весеннего солнца, и то, почему отсюда дома кишлака кажутся такими маленькими... Внезапно взгляд его остановился на вершине горы, похожей на чустскую тюбетейку. Облако, покрывавшее ее, вело себя странно: оно словно всасывалось в огромную воронку, клубилось наверху и по бокам и медленно оседало вниз.

- Дедушка! А дедушка! - подскочил к Ислам-кари внук и попытался повернуть его к себе. - Ты посмотри только!

- Что тебе? - пробормотал дедушка, не отводя глаз от игры наездников.

- Вот, посмотри, облако какое!

- Облако! Нашел диковинку! - снова проговорил дед, недовольный тем, что его отвлекают от интересного зрелища. - Лучше сядь рядом и смотри вперед. Для чего я тебя сюда привел?

- Да ты посмотри!

- Не мешай! - отмахнулся дед.

Санджар обиженно отошел в сторону, сел возле куста боярышника и уже не спускал взгляда с облака, которое постепенно уменьшалось, словно его всасывала внутрь горы какая-то сила. И вот показалось что-то серебристое, круглое... Еще несколько секунд, и стало видно, что на вершине горы стоит на тонких "ножках" серебристая "тарелка", чуть наклонившись в сторону лужайки со зрителями.

- Дедушка! - опять не выдержал Санджар, подбегая к Ислам-кари. - Там что-то село, похожее на тарелку! На межзвездных пришельцев!

- Вот постреленок, не дает покоя! - пожаловался соседу Ислам-кари. Вертолет сел, так он тут готов фантазии разводить!

Он, занятый улаком, даже не посмотрел туда, куда изо всех сил указывал, прыгая и дергая его, непоседливый внук.

Обиженный Санджар отпустил деда и задумался. Вертолет? Он часто видел вертолеты над кишлаком, видел их и по телевидению. Нет, на вертолет это непохоже. Похоже это больше всего на то, что тоже иногда показывает телевидение в каких-нибудь приключенческих или фантастических фильмах. Он не знал слова "фантастика", но хорошо запомнил, что на землю могут спуститься откуда-нибудь со звезды или с Марса космонавты, и люди в фильмах принимают их приветливо, как дорогих гостей. А вдруг это чудо случилось с ними? И первый, кто встретит гостей, будет он, Санджар!

Посидев немного, он сначала нерешительно, потом все быстрее стал пробираться прочь. Дед, занятый соревнованиями, не обратил внимания на то, что Санджар, выйдя на дорогу, повернул влево и стал карабкаться вверх - с горы легче было выйти к "тюбетейке".

* * *

...В нижней части "тарелки" автоматически раскрылся люк, на землю медленно опустился своеобразный эскалатор, по которому сошли трое. Выглядели они довольно необычно: вместо головы - белоснежные улиткообразные наросты, но в отличие от улитки наросты были пористыми, они вздымались и словно дышали. Полосатые их скафандры разделял яркий красный пояс с многочисленными кнопками, отверстиями, в которых светились и мигали лампочки. Высотой они были около четырех метров, но третий явно отличался от двух первых: он был чуть выше среднего человека, и движения его были более порывистые и резкие, чем у других. Космонавты двигались вначале неуклюже и медленно, вероятно, настраивая свои приборы применительно к условиям незнакомой им планеты. Но вскоре движения их стали более плавными и уверенными, на отростках, напоминающих руки, засветились приборы, похожие на наши часы.