- До имения десять миль, - Константин огляделся. К нам спешили двое. Это за нами.

Встречающие подхватили наш багаж.

- Я надеюсь, нам не придется идти пешком все десять миль?

- Что вы. Уже пришли, - Константин подвел нас к небольшому составу; паровозик и вагон. - Дядя построил ветку до Рамони.

Вагон оказался роскошным салоном - специально для встреч дорогих гостей, пояснил Константин. Его одного так бы не встречали.

- Как-то будут провожать, - рассмеялся Холмс.

Лес подступал прямо к полотну, казалось, еще немного, и ветви деревьев заколотят по вагону.

Потянуло дымом, гарью.

- Никак, пожар, - я выглянул наружу. Невдалеке горел подлесок - трава, кустарник, а несколько мухиков пытались сбить огонь.

Константин поговорил со слугой.

- Засуха. С Мокия нет дождя.

- С Мокия?

- Народная традиция - отмечать дни именами святых православной церкви. С середины мая. Если в скором времени не приударит дождик, пакала свеколка. Сухие грозы землю жгут, говорят мужики.

Поезд замедлил ход. Напротив вагона стоял экипаж. Нам не пришлось даже прикоснуться к багажу: все сделали слуги.

Меж деревьев голубела вода.

- Это наша речка, Воронеж. Проблемы с мостом - надо строить каменный, под тяжелый состав.

Мост и вправду был неказист: деревянный, на сваях, выкрашенный в темно-зеленый цвет, он напоминал замшелого дракона, притворявшегося спящим, в надежде на рассеянного путника, который примет его за настоящий добропорядочный мост.

А дальше, дальше и выше, стоял замок, словно сошедший с детских книг с кокетливыми зубчатыми башенками, стрельчатыми окошками и всеми прочими финтифлюшками времен Короля Артура.

- Замок Ольдбургских, - сообщил Константин делано-равнодушно, даже не поворачиваясь к замку лицом. У нас-де этих замков - девать некуда.

Нам удалось миновать непроснувшийся мост. Деревья правого берега надвинулись, заслоняя собой добрую старую Англию, на смену видению пришел аромат - тоже из детства, аромат сластей, рождественских даров, счастья.

- Конфетная фабрика. Видите, между ветлами, трехэтажная. А дальше завод. Завод осенью заработает, а фабрике круглый год без роздыху. Золотые медали парижской и лондонской выставок.

Экипаж въехал во двор. Фонтан перед замком бодро шипел водяными струями, а сам замок вблизи обретал объем, вес, сущность, и уже не казался ненастоящим, сказочным.

Нас поселили не во дворце, а рядом, в большом флигеле, называвшемся "Уютное". И действительно, жилище наше было весьма милым, более того, роскошным, но роскошью не броской, а добротной и скромной - если такая возможна вообще. Дубовые панели, ковры, красное дерево. Самого Константина поселили рядом, сорок шагов от "Уютного", в "свитских" номерах. Ничего, очень даже неплохо. Свитские номера - значит для лиц, сопровождающих высоких гостей, для свиты.

Мажордом передал, что принц Петр ждет нас через три часа, желая, чтобы мы сначала отдохнули с дороги. Ужин в семь пополудни, по случаю лета одеваться без формальностей.

Принц встретил нас радушно.

- Располагайтесь, пожалуйста, - он указал на кресла.

Мы сели, а его высочество зашагал по ковру, большому, но изрядно потертому.

- Благодарю, господа, что вы смогли откликнуться на мою просьбу. Дело, которое заставило прибегнуть к вашей помощи, на первый взгляд может показаться мелким, но поверьте, для меня, для всей нашей семьи оно имеет исключительно важное значение. Сигару? - спохватился принц Петр.

- Я предпочитаю трубку, - Холмс полез в карман.

Сигару взял я, не знаю уж зачем. Я не сторонник курения вообще, а сигары пробовал редко. Однажды, если мне не изменяет память. Наверное, действовала атмосфера: принцы, замки, Россия.

- Здесь, в этом кабинете - мой рабочий сейф. Неделю назад я заметил, что из него исчезли драгоценности моей жены: кольцо с бриллиантом и пара рубинов. Пропажа неприятна и сама по себе, но особенно из-за некоторых обстоятельств, связанных с камнями.

- Каких же? - Холмс наслаждался своей трубкой, а я безо всякого удовольствия пускал дым в потолок - тоже не простой, облицованный деревом, по которому были выжжены десятки миниатюр. Шахрезада, тысяча и одна ночь.

- Камни - приданое жены и весьма редкие. Бриллиант - двенадцать карат, а рубины просто уникальны - они светятся в темноте. По преданию, это камни египетских фараонов, и их потеря особенно огорчительна.

- В сейфе хранились только эти драгоценности?

- Да. Собственно, жена держит свои украшения в нашем имении Ольгино, а эти камни я принес исследовать на радиоактивность. Я подозреваю, что свечение является следствием содержания в рубинах примеси радия, и хотел повторить опыт доктора Беккереля - положить на фотопластинку, обернутую светонепроницаемой бумагой. Так вот, я их принес, а на следующий день, когда намеревался провести эксперимент, они пропали.

- А почему вы не стали делать опыт в своем имении?

- Хотел воспользоваться лабораторией отца. Да и ему было любопытно проделать с камнями несколько экспериментов по оптике. Собственно, это была его идея - насчет радия.

- Следовательно, о том, что драгоценности здесь, знали вы и ваш отец, принц Александр. Кто-нибудь еще?

- Жена. Я, разумеется, взял драгоценности с ее согласия.

- Позвольте взглянуть на сейф.

Принц подвел Холмса к стене.

- А, сейф Майера. Солидный ящик. - Холмс осмотрел дверцу. - Сколько ключей от этого сейфа?

- Один.

- Где он?

- Здесь, в конторке, - принц открыл ящичек. - Вот он.

- Вам не кажется бессмысленным заводить отличный сейф, а ключ держать там, где его может отыскать и ребенок?

- В сейфе обычно не хранится ничего особенно ценного. Ключ же лежит в секретном отделении конторки. К тому же кабинет в нашем отсутствии всегда заперт.

- Заперт? Но ведь кто-то его убирает?

- Да. Да, разумеется. Но в доме никогда не было краж.

- Позвольте ключ.

Холмс подошел к окну, под увеличительным стеклом рассмотрел бородку.

- Хорошая работа. Откройте, пожалуйста, сейф, - он вернул ключ принцу.

Дверца, дюймовая сталь, бесшумно открылась. В глубине виднелись бумаги, конверты, папки.

- Где находились драгоценности?

- Видите, здесь дополнительное отделение, с шифром.

Действительно, в правом верхнем углу был еще один ящичек, сейф в сейфе, с четырьмя рукоятками.

- Камни хранились в нем?

- Да. Как видите, опасаться чего-либо причины не было.

Холмс рассмотрел рукоятки.

- Буквенный шифр. Свыше двухсот тысяч комбинаций. Кому известно слово?

- Мне. И отцу.

- Оно где-нибудь записано?

- Нет, мы его помним, оно простое: "зеро".

Холмс несколько минут внимательно изучал сейф.

- Видите ли, мистер Холмс, - принц положил в пепельницу сигару, не нскуренную и наполовину. Нервничает. Годы, проведенные вместе с Холмсом, не прошли впустую: я подмечал и беспокойное шевеление пальцев, и бледность лица. Пульс, наверное, под восемьдесят. - Главная непрятность заключается в том, что камни - рубины - просит на время Александра Федоровна.

- Простите, кто?

- Это я должен извиниться. Снобизм - называть запросто ее импреаторское величество. Но она - жена шурина. К тому же произносить титул - верный способ привлекать внимание посторонних. Мы стараемся этого не делать.

- Зачем императрице понадобились камни?

- Видите ли... Сейчас в моде увлечение оккультными науками: спиритизм, мессмеризм, что там еще. А рубины якобы упоминаются в "Книге Мертвых", древнеегипетском папирусе. Возможно, это действительно те самые камни. Императрице они понадобились для спиритических сеансов. Ольга, конечно, согласилась исполнить проьбу. Поэтому я и поспешил с опытами, кто знает, на сколько рубины понадобятся Александре Федоровне. И вот - они пропали. Очень неудобно, неловко.

- Когда вы получили просьбу императрицы?