На Западном побережье я не был уже несколько лет. Почти всю ночь я проспал, но когда стюардесса принесла утром кофе, проснулся и принялся разглядывать в иллюминатор землю. Пустыня, между прочим, смотрится куда аккуратней, нежели земля, поросшая растительностью, и проблемы сорняков там нет, но сверху мне виделись такие пространства, где здоровенные сорняки в полном цвету были бы только на пользу.

Часы показывали 11.10, когда самолет замер на бетонной полосе в лос-анджелесском аэропорту, поэтому я перед тем, как встать, выйти на трап и спуститься, перевел стрелки на десять минут девятого. Было тепло, стоял легкий туман, но солнце было плотно укрыто облаками. К тому времени, когда я получил свой чемодан и нашел такси, лицо и шея у меня стали уже мокрыми и пришлось вытереть их платком. Правда, в машине меня обдуло ветром, но, боясь подхватить воспаление легких в чужом городе, я наглухо закрыл окно. Люди смотрелись так же, как в Нью-Йорке, а вот архитектура строений и пальмы казались какими-то картинными. Не успели мы добраться до отеля, как пошел дождь.

Я съел обычный свой завтрак, а потом поднялся в номер и принял обычный свой душ. Номер у меня — я остановился в «Ривьере» — был чересчур многоцветным, но мне это не мешало. Правда, в нем попахивало плесенью, однако из-за дождя открыть окно я не решился. Когда я побрился, оделся и разобрал чемодан, было уже больше одиннадцати, а потому я позвонил в справочную и спросил номер телефона Кларенса О. Поттера, проживающего в Глендейле по адресу 2819 Уайткрест авеню.

Я набрал номер, и после трех гудков женский голос произнес: «Алло!»

— Будьте любезны попросить к телефону миссис Кларенс Поттер, — вежливо, но не чересчур сладко попросил я.

— Я слушаю. — Голос был высокий, однако без пронзительных нот.

— Миссис Поттер, это говорит Томпсон, Джордж Томпсон. Я приехал из Нью-Йорка, вы меня не знаете. Я здесь по делам, и мне хотелось бы побеседовать с вами по одному важному поводу. Я готов встретиться в любое удобное для вас время, но чем раньше, тем лучше. Говорю я из отеля «Ривьера» и мог бы подъехать прямо сейчас, если вас это устраивает.

— Как вы сказали? Томпсон?

— Совершенно верно. Джордж Томпсон.

— Но зачем я вам? В чем, собственно, дело?

— Вопрос весьма личного характера. Я ничем не торгую, не беспокойтесь. Мне нужно разузнать у вас кое-что о вашем покойном брате Леонарде Дайксе, и наш разговор никаких неприятностей вам не доставит, а быть может, и пойдет на пользу. Я был бы вам крайне благодарен, если бы сумел повидать вас сегодня.

— Что вы хотите знать про моего брата?

— Это не совсем телефонный разговор, миссис Поттер. Позвольте мне заехать и побеседовать с вами.

— Что ж, приезжайте. Я буду дома до трех.

— Спасибо. Я тотчас отправляюсь в путь.

Что я и сделал. Схватив шляпу, я вышел из номера. Но внизу в вестибюле меня задержали. Я уже бежал к выходу, как кто-то позвал: «Мистер Томпсон!», а поскольку я был целиком сосредоточен на моем задании, то чуть было не испортил дела. Но вовремя спохватился и, когда повернулся, увидел, что портье протягивает посыльному желтый конверт.

— Вам телеграмма, мистер Томпсон.

Я вернулся, взял конверт и вскрыл его. Телеграмма гласила: «Черт побери, сообщи, благополучно ли прибыл?» Я вышел, сел в такси, сказал шоферу, что мы едем в Глендейл, но сначала должны остановиться возле какой-нибудь аптеки. Когда он подъехал к аптеке, я пошел в телефонную будку и продиктовал телеграмму «Добрался благополучно. Еду на встречу с интересующим нас объектом».

Пока мы целых полчаса добирались до Глендейла, осадков выпало не меньше, чем на три четверти дюйма. Уайткрест авеню, по-видимому, только что продолжили, ибо она еще не была заасфальтирована, а дом под номером 2819 стоял почти в самом конце улицы, и над ним уже совсем на краю обрыва возвышалось какое-то, наверное, недавно высаженное дерево, все в маленьких листочках и крохотных цветочках.

Перед домом росли две покосившиеся пальмы и еще одно дерево. Таксист остановился прямо на обочине дороги — с правой стороны колеса омывал поток воды глубиной дюйма в четыре, — и объявил:

— Приехали.

— Да, — согласился я, — только я не тюлень. Может, подъедете к дому?

Он что-то пробурчал, подал назад, въехал в развороченную землю, которой предстояло превратиться в подъезд к дому, и остановился шагах в двадцати от входной двери большой розовой коробки с коричневой отделкой. Я заранее предупредил его, что ждать меня не нужно, а потому расплатился, вылез и нырнул к двери, которая была защищена от стихии козырьком размером с крышку ломберного столика. Когда я нажал кнопку звонка, чуть ниже уровня моих глаз появилась щель размером три на шесть, и оттуда донесся голос:

— Мистер Джордж Томпсон?

— Я самый. Миссис Поттер?

— Да Извините, мистер Томпсон, но я позвонила мужу и передала ему наш разговор, и он сказал, чтобы я никого из посторонних в дом не впускала. Знаете, здесь еще так необжито… Поэтому если вы просто скажете мне, что вас интересует…

Косые струи дождя, посмеиваясь над навесом с карточный стол, заливали меня в тех местах, которые не были прикрыты плащом, а под плащом было не менее мокро, чем снаружи, ибо я обливался потом. Положение было не то что отчаянным, но явно требовало внимания.

— Вы видите меня сквозь отверстие? — спросил я.

— Да. Для этого оно и приспособлено.

— Как я выгляжу?

— Мокрым, — хихикнула она.

— По-вашему, я похож на преступника?

— По-моему, нет.

По правде говоря, меня это порадовало. Я пролетел три тысячи миль, чтобы взять на пушку эту самую миссис Поттер, и, прими она меня с распростертыми объятиями, мне пришлось бы терзаться угрызениями совести. Теперь же, стоя под проливным дождем по приказу ее мужа, я не испытывал ни малейшего стыда.

— Послушайте, — сказал я, — вот что я вам предложу. Я литературный агент из Нью-Йорка, и на разговор нам потребуется минут двадцать, а то и больше. Подойдите к телефону, позвоните какой-нибудь приятельнице, лучше если она живет поблизости. Скажите ей, чтобы она не вешала трубку, подойдите сюда и отворите дверь. Вернитесь бегом к телефону и попросите приятельницу не вешать трубку и дальше. Я войду и сяду на другом конце комнаты. Если я сделаю хоть шаг, с вами будет ваша приятельница. Годится?