И перси слабым трепетаньем

Хотят покровы оттолкнуть.

О, где ты, сердца друг бесценный!..

Но вот - и топот отдаленный,

И пыль знакомая взвилась,

И дева шепчет: "Это князь!"

Легко надежда утешает,

Легко обманывает глаз:

Уж близко путник подъезжает...

Увы, она его не знает

И видит только в первый раз!

То странник, в поле запоздалый,

Гостеприимный ищет кров;

Дымится конь его усталый,

И он спрыгнуть уже готов...

Спрыгни же, всадник!.. Что же он

Как будто крова испугался?

Он смотрит! Краткий, грустный стон

От губ сомкнутых оторвался,

Как лист от ветви молодой,

Измятый летнею грозой!

"Что медлишь, путник, у порога?

Слезай с походного коня.

Случайный гость - подарок бога.

Кумыс и мед есть у меня.

348

Ты, вижу, беден; я богата.

Почти же кровлю Бей-Булата!

Когда опять поедешь в путь,

В молитве нас не позабудь!"

Хаджи Абрек

Аллах спаси тебя, Лейла!

Ты гостя лаской подарила;

И от отца тебе поклон

За то привез с собою он.

Лейла

Как! Мой отец? Меня поныне

В разлуке долгой не забыл? Где он живет?

Хаджи Абрек

Где прежде жил:

То в чуждой сакле, то в пустыне.

Лейла

Скажи: он весел, он счастлив?

Скорей ответствуй мне...

Хаджи Абрек

Он жив. Хотя порой дождям и стуже

Открыта голова его... Но ты?

Л е и л а

Я счастлива. Хаджи Абрек (тихо)

Тем хуже! Л е и л а А? что ты молвил?..

Х аджи Абрек

Ничего! 349

Сидит пришелец за столом.

Чпхирь с серебряным пшеном

Пред ним не тронуты доселе

Стоят! Он странен, в самом деле!

Как на челе его крутом

Блуждают, движутся морщины!

Рукою лет или кручины

Проведены они по нем?

Развеселить его желая,

Леила бубен свой берет;

В него перстами ударяя,

Лезгинку пляшет и поет.

Ее глаза как звезды блещут,

И груди полные трепещут;

Восторгом детским, но живым

Душа невинная объята:

Она кружится перед ним,

Как мотылек в лучах заката.

И вдруг звенящий бубен свой

Подъемлет белыми руками;

Вертит его над головой

И тихо черными очами

Поводит, - и, без слов, уста

Хотят сказать улыбкой милой:'

"Развеселись, мой гость унылый!

Судьба и горе - все мечта!"

Хаджи Абрек

Довольно! Перестань, Леила;

На миг веселость позабудь:

Скажи, ужель когда-нибудь

О смерти мысль не приходила

Тебя встревожить? отвечай.

Леила

Нет! Что мне хладная могила?

Я на земле нашла свой рай.

350

Хаджи Абрек

Еще вопрос: ты не грустила

О дальней родине своей,

О светлом небе Дагестана?

Леила

К чему? Мне лучше, веселей

Среди нагорного тумана.

Везде прекрасен божий свет.

Отечества для сердца нет!

Оно насилья не боится,

Как птичка вырвется, умчится.

Поверь мне - счастье только там,

Где любят нас, где верят нам!

Хаджи Абрек

Любовь!.. Но знаешь ли, какое

Блаженство на земле второе

Тому, кто все похоронил,

Чему он верил, что любил!

Блаженство то верней Любови

И только хочет слез да крови.

В нем утешенье для людей,

Когда умрет другое счастье;

В нем преступлений сладострастье,

В нем ад и рай души моей.

Оно при нас всегда, бессменно;

То мучит, то ласкает нас...

Нет, за единый мщенья час,

Клянусь, я не взял бы вселенной!

Ты бледен?

Леила

Хаджи Абрек

Выслушай. Давно

Тому назад имел я брата;

И он, - так было суждено,

Погиб от пули Бей-Булата.

Погиб без славы, не в бою,

Как зверь лесной,- врага не зная;

331

Но месть и ненависть свою

Он завещал мне, умирая.

И я убийцу отыскал:

И занесен был мой кинжал,

Но я подумал: "Это ль мщенье?

Что смерть! Ужель одно мгновенье

Заплатит мне за столько лет

Печали, грусти, мук?.. О нет!

Он что-нибудь да в мире любит:

Найду любви его предмет,

И мой удар его погубит!"

Свершилось наконец. Пора!

Твой час пробил еще вчера.

Смотри, уж блещет луч заката!..

Пора! я слышу голос брата.

Когда сегодня а первый раз

Я увидал твой образ нежный,

Тоскою горькой и мятежной

Душа, как адом, вся зажглась.

Но это чувство улетело...

Баллах! исполню клятву смело!

Как зимний снег в горах, бледна,

Пред ним повергнулась она

На ослабевшие колени;

Мольбы, рыданья, слезы, пени

Перед жестоким излились.

"Ох, ты ужасен с этим взглядом!

Нет, не смотри так! Отвернись!

По мне текут холодным ядом

Слова твои... О, боже мой!

Ужель ты шутишь надо мной?

Ответствуй! ничего не значат

Невинных слезы пред тобой?

О, сжалься!.. Говори-как плачут

В твоей родимой стороне?

Погибнуть рано, рано мне!..

Оставь мне жизнь! оставь мне младость!

Ты знал ли, что такое радость?

Бывал ли ты во цвете лет

Любим, как я?.. О, верно нет!"

352

Хаджи в молчанье роковом

Стоял с нахмуренным челом.

"В твоих глазах ни сожаленья,

Ни слез, жестокий, не видать!..

Ах!.. Боже!.. Ай!.. дай подождать!..

Хоть час один... одно мгновенье!!."

Блеснула шашка. Раз - и два!

И покатилась голова...

И окровавленной рукою

С земли он приподнял ее.

И острой шашки лезвее

Обтер волнистою косою.

Потом, бездушное чело

Одевши буркою косматой,

Он вышел и прыгнул в седло.

Послушный конь его, объятый

Внезапно страхом неземным,

Храпит и пенится под ним:

Щетиной грива, - ржет и пышет,

Грызет стальные удила,

Ни слов, ни повода не слышит

И мчится в горы как стрела.

Заря бледнеет; поздно, поздно,

Сырая ночь недалека!

С вершин Кавказа тихо, грозно

Ползут, как змеи, облака:

Игру бессвязную заводят,

В провалы душные заходят,

Задев колючие кусты,

Бросают жемчуг на листы.

Ручей катится - мутный, серый;

В нем пена бьет из-под травы;

И блещет сквозь туман пещеры,

Как очи мертвой головы.

Скорее, путник одинокой!

Закройся буркою широкой,

353

Ремянный повод натяни,

Ремянной плеткою махни.

Тебе вослед еще не мчится

Ни горный дух, ни дикий зверь,

Но если можешь ты молиться,

То не мешало бы - теперь.

"Скачи, мой конь! Пугливым оком

Зачем глядишь перед собой?

То камень, сглаженный потоком!..

То змей блистает чешуей!..

Твоею гривой в поле брани

Стирал я кровь с могучей длани;

В степи глухой, в недобрый час,

Уже не раз меня ты спас.

Мы отдохнем в краю родном;

Твою уздечку еще боле

Обвешу русским серебром;

И будешь ты в зеленом поле.

Давно ль, давно ль ты изменился,

Скажи, товарищ дорогой?

Что рано пеною покрылся?

Что тяжко дышишь подо мной?

Вот месяц выйдет из тумана,

Верхи дерев осеребрит,

И нам откроется поляна,

Где наш аул во мраке спит;

Заблещут, издали мелькая,

Огни джематских пастухов,

И различим мы, подъезжая,

Глухое ржанье табунов;

И кони вкруг тебя столпятся...

Но стоит мне лишь приподняться;

Они в испуге захрапят,

И все шарахнутся назад:

Они почуют издалека,

Что мы с тобою дети рока!.."

Долины ночь еще объемлет,

Аул Джемат спокойно дремлет;

Один старик лишь в нем не спит.

354

Один, как памятник могильный,