Касается ль душистая перчатка

Ее листов-и слышно: c'est joli?.. '

Иль мышь над ней старается в пыли?..

Но этот черт совсем иного сорта

Аристократ и не похож на черта.

Перенестись теперь прошу сейчас

За мною в спальню - розовые шторы

Опущены - с трудом лишь может глаз

Следить ковра восточные узоры.

Приятный трепет вдруг объемлет вас,

И, девственным дыханьем напоенный,

Огнем в лицо вам пышет воздух сонный;

Вот ручка, вот плечо, и возле них

На кисее подушек кружевных

Рисуется младой, но строгий профиль...

И на него взирает Мефистофель.

То был ли сам великий Сатана,

Иль мелкий бес из самых нечиновных,

Которых дружба людям так нужна

Для тайных дел, семейных и любовных?

Не знаю. Если б им была дана

*это мило?.. (франц.)

Земная форма, по рогам и платью

Я мог бы сволочь различить со знатью;

Но дух - известно, что такое дух:

Жизнь, сила, чувство, зренье, голос, слух

И мысль - без тела - часто в видах разных;

(Бесов вобще рисуют безобразных).

Но я не так всегда воображал

Врага святых и чистых побуждений.

Мой юный ум, бывало, возмущал

Могучий образ. Меж иных видений,

Как царь, немой и гордый, он сиял

Такой волшебно сладкой красотою,

Что было страшно... и душа тоскою

Сжималася - и этот дикий бред

Преследовал мой разум много лет...

Но я, расставшись с прочими мечтами,

И от него отделался - стихами.

Оружие отличное - врагам

Кидаете в лицо вы эпиграммой...

Вам насолить захочется ль друзьям?

Пустите в них поэмой или драмой!

Но полно, к делу. Я сказал уж вам,

Что в спальне той таился хитрый демон.

Невинным сном был тронут не совсем он.

Не мудрено-кипела в нем не кровь,

И понимал иначе он любовь;

И речь его коварных искушений

Была полна - ведь он недаром гений.

"Не знаешь ты, кто я, но уж давно

Читаю я в душе твоей, незримо,

Неслышно; говорю с тобою - но

Слова мои как тень проходят мимо

73

Ребяческого сердца - и оно

Дивится им спокойно и в молчанье.

Пускай. Зачем тебе мое названье?

Ты с ужасом отвергнула б мою

Безумную любовь - но я люблю

По-своему... терпеть и ждать могу я,

Не надо мне ни ласк, ни поцелуя.

Когда ты спишь, о ангел мой земной,

И шибко бьется девственною кровью

Младая грудь под грезою ночной,

Знай, это я, склонившись к изголовью,

Любуюся - и говорю с тобой.

И в тишине, наставник твой случайный,

Чудесные рассказываю тайны...

А много было взору моему

Доступно и понятно, потому

Что узами земными я не связан,

И вечностью и знанием наказан...

Тому назад еще немного лет

Я пролетал над сонною столицей.

Кидала ночь свой странный полусвет,

Румяный запад с новою денницей

На севере сливались, как привет

Свидания с молением разлуки;

Над городом таинственные звуки,

Как грешных снов нескромные слова,

Неясно раздавались - и Нева,

Меж кораблей сверкая на просторе,

Журча, с волной их уносила в море.

Задумчиво столбы дворцов немых

По берегам тесннлися как тени,

И в пене вод гранитных крылец их

74

Купалися широкие ступени;

Минувших лет событий роковых

Волна следы смывала роковые;

И улыбались звезды голубые,

Глядя с высот на гордый прах земли,

Как будто мир достоин их любви,

Как будто им земля небес дороже...

И я тогда - я улыбнулся тоже.

И я кругом глубокий кинул взгляд

И увидал с невольною отрадой

Преступный сон под сению палат,

Корыстный труд пред тощею лампадой,

И страшных тайн везде печальный ряд;

Я стал ловить блуждающие звуки,

Веселый смех-и крик последней муки:

То ликовал иль мучился порок!

В молитвах я подслушивал упрек,

В бреду любви - бесстыдное желанье!

Везде обман, безумство иль страданье.

Но близ Невы один старинный дом

Казался полн священной тишиною;

Все важностью наследственною в нем

И роскошью дышало вековою;

Украшен был он княжеским гербом;

Из мрамора волнистого колонны

Кругом теснились чинно, и балконы

Чугунные воздушною семьей

Меж них гордились дивною резьбой;

И окон ряд, всегда прозрачно-темных,

Манил, пугая, взор очей нескромных.

Пора была, боярская пора!

Теснилась знать в роскошные покои

Былая знать минувшего двора,

75

Забытых дел померкшие герои!

Музыкой тут гремели вечера,

В Неве дробился блеск высоких окон;

Напудренный мелькал и вился локон,

И часто ножка с красным каблучком

Давала знак условный под столом;

И старики в звездах и бриллиантах

Судили резко о тогдашних франтах...

15

Тот век прошел, и люди те прошли;

Сменили их другие; род старинный

Перевелся; в готической пыли

Портреты гордых бар, краса гостиной,

Забытые, тускнели; поросли

Дворы травой, и блеск сменив бывалый,

Сырая мгла и сумрак длинной залой

Спокойно завладели... тихий дом

Казался пуст; но жил хозяин в нем,

Старик худой и с виду величавый,

Озлобленный на новый век и нравы;

Он ростом был двенадцати вершков,

С домашними был строг неумолимо,

Всегда молчал; ходил до двух часов,

Обедал, спал... да иногда, томимый

Бессонницей, собранье острых слов

Перебирал или читал Вольтера;

Как быть? Сильна к преданьям в людях вера

Имел он дочь четырнадцати лет,

Но с ней видался редко; за обед

Она являлась в фартучке, с мадамой;

Сидела чинно и держалась прямо.

Всегда одна, запугана отцом

И англичанки строгостью небрежной,

Она росла, - как ландыш за стеклом

76

Или скорей как бледный цвет подснежный.

Она была стройна, но с каждым днем

С ее лица сбегали жизни краски,

Задумчивей большие стали глазки;

Покинув книжку скучную, она

Охотнее садилась у окна,

И вдалеке мечты ее блуждали,

Пока ее играть не посылали.

18

Тогда она сходила в длинный зал,

По бегать в нем ей как-то страшно было;

И как-то странно детский шаг звучал

Между колонн. Разрытою могилой

Над юной жизнью воздух там дышал.

И в зеркалах являлися предметы

Длиннее и бесцветнее, одеты

Какой-то мертвой дымкою; и вдруг

Неясный шорох слышался вокруг:

То загремит, то снова тише, тише

(То были тени предков-или мыши).

19

И что ж? - она привыкла толковать

По-своему развалин говор странный,

И стала мысль горячая летать

Над бледною головкой и туманный,

Воздушный рой видений навевать.

Я с ней не разлучался. Детский лепет

Подслушивать, невинной груди трепет

Следить, ее дыханием с немой,

Мучительной и жадною тоской

Как жизнью упиваться... это было

Смешно! - но мне так ново и так мило!

20

Влюбился я. И точно хороша

Была не в шутку маленькая Нина.

Нет, никогда свинец карандаша

Рафаэля иль кисти Перуджина

77

Не начертали, пламенем дыша,

Подобный профиль... все ее движенья

Особого казались выраженья

Исполнены - но с самых детских дней

Ее глаза не изменяли ей,

Тая равно надежду, радость, горе,

И было темно в них, как в синем море.

21

Я понял, что душа ее была

Из тех, которым рано все понятно.

Для мук и счастья, для добра и зла

В них пищи много - только невозвратно

Они идут, куда их повела

Случайность, без раскаянья, упреков

И жалобы - им в жизни нет уроков:


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: