— Не по вкусу пришлось, а? — с гордостью спросила она.

— Опухоль уже почти спала, через пару минут и вовсе буду в… — Я заикнулся и, едва успев стянуть маску, сблевнул за землю. Вытоптанная почва задымилась. — В общем, скоро буду в норме.

«Уже в норме», — сказал мне Комок.

«Отлично, а то не хотелось бы проводить второе из трёх генеральных сражений раненым».

— Уже в норме, — сказал я и помахал перед Шапокляк рукой, с которой прямо на глазах спадала опухоль.

Через секунду меня скрутил ещё один спазм, и на этот раз рвота продолжалась долго.

«Извини». — Эта зубастая паскуда издевалась.

«Да пошёл ты…»

Очухавшись, я улыбнулся Рите, а та покачала в ответ головой.

— У меня полгода ушло на этот яд.

— Что в лесу? — нетерпеливо спросил меня Свей.

— Тысяч пятнадцать одержимых, оккультистов от трёх до четырёх сотен, химер примерно столько же. Ну и Гниющий, который умеет вызывать из-под земли сосуды со Скверной, очень быстро превращающей людей в кости, лежащие в лужах гнили.

— Ты, кажется, ещё веселишься? — буквально прорычал босс. Его бесила моя жажда боя. Для него предстоящая битва вовсе не возмездие Культу, он думает о том, сколько человек из клана погибнет, сколько будет ранено, куда уводить людей в случае поражения. Что будет, если погибнет он. Я мыслил как убийца, которому дали работу, и я был готов её выполнять, он же был предводителем, на плечах которого лежит ответственность за сотню с гаком жизней здесь и ещё больше — в Каменном Мешке. Нет, конечно же, я тоже переживал за наших, и был готов отдать жизнь за их спасение, но ответственность я спокойно перекладывал на Свея. Хотя бы потому, что он гораздо лучше справится.

Я оскалился, показывая боссу вылезшие зубы.

— Радуюсь тому, что сегодня все получат по заслугам, — невнятно проговорил я в ответ.

Проревел горн.

— Готовимся к обороне! — рявкнул всем Свей. — Я на своё место, — сказал он Шапокляк и скосился на меня. — А ты куда пойдёшь?

Я расправлял за спиной Крылья Тени, а Комок, окончательно переваривший яд, разодрав левый рукав моего плаща, высунул наружу своё жало вместе с пастью, в которой уже начали водить хоровод ряды треугольных зубов. Я ещё раз ухмыльнулся, и в этот раз вместе со мной ухмыльнулась маска, сросшаяся с моим лицом.

На меня смотрели с ужасом, будто на чудовище. Но я и был чудовищем, хотя всё ещё оставался человеком, пусть где-то глубоко внутри. И буду им оставаться до тех пор, пока меня заботят судьбы других людей, плевать, как я выгляжу, и что за тварь живёт в моём теле. И пусть люди благодарят судьбу, что это чудовище на их стороне.

— Мне в строю будет тесновато, но я буду держаться недалеко.

— Отлично. По местам.

На левом фланге поднялся знакомый мне по первой встрече с Гаей столп света. Только в этот раз его сопровождал бешеный, закладывающий уши, визг одержимых, попавших под его действие. Верещали они так, будто их сжигают заживо и, думаю, это было недалеко от истины.

Я ощутил толчок тёплого воздуха, наполненного влажным смрадом сохнущей грязной одежды. Мимо меня пробежало десятка три героев во главе с Эшком. Охотники. Видимо, проводят разведку боем. Прикрыв глаза, я принюхался. На них — и, значит, на меня — пёрло около тысячи одержимых, за спинами которых маячило едва ли с десяток послушников. Никакой особо полезной информации герои не получат.

Я вслушался в Тень. Выходило, что оккультисты действовали по знакомому плану — большая их часть вместе с химерами и примерно половиной одержимых залегли в лесу, в то время как вторая половина безумцев ведётся горсткой послушников на убой. Вероятно, тоже планируют провести разведку боем, пожертвовав частью мяса — вряд ли Гниющий достоверно знал, где расположилось наше войско. Я отписался по этому поводу Свею, а сам двинулся за Эщком.

Впрочем, с охотниками я столкнулся почти сразу — они организованно отступали. Некоторые были ранены, одному оторвали руку, его тащили на себе двое товарищей. Пройдя ещё сотню шагов, я наткнулся на место их стычки с одержимыми. Около полусотни утыканных стрелами трупов громоздились на лесной тропе, другие одержимые отступили вглубь леса и топтались на месте. Если так пойдёт и дальше, их неуверенная разведка будет стоить им приличной части войска.

Хотя, когда на твоей стороне девятикратное преимущество, вряд ли думаешь о потере жалкой горстки самых бесполезных своих юнитов.

Я обошёл сгрудившихся у череды оврагов одержимых и нашёл кукловодов — дюжину оккультистов. Они не прятались, уверенные в том, что находятся в безопасности. Глупцы.

Мои иллюзии выросли из-под земли и одновременно навалились на каждого противника. После секундной паники, потеряв двух товарищей, послушники дали отпор. Их ментальные атаки за долю секунды рассеяли все мои иллюзии, из-за чего я провёл несколько неприятных секунд — мои глаза будто выдавливали, уши заложило до боли, а за уголки рта кто-то будто потянул крюком. Но Комок быстро справился с этой болью.

«Что за хрень? Крыс говорил…»

«Твой Крыс — убогий охотник. Эти иллюзии несут твой ментальный след, но при этом защиты от разумов оккультистов у них самих никакой нет, вот рикошетом ударило и по тебе. Нужно будет над этим поработать, жрецы Корда в этом плане ещё опасней будут».

Что ж, поработаем. Но пока нужно уничтожить оккультистов. Они не сидели без дела — из-под земли то тут, то там вылезали небольшие «сосуды», проливающиеся Скверной на землю. Скверна начинала кипеть, образуя что-то вроде защитного круга.

Где-то у стен города тем временем вновь что-то грохнуло, а потом раздались звуки уже ближнего боя. Видимо, оккультисты прощупывали оборону союзников то тут, то там, не собираясь переть вперёд цельным фронтом. Возможно, где-то оборона и не выдержит. Скорее всего, на позициях игроков. Потому-то я как можно сильнее должен оттянуть атаку на них.

Я раскрутил Теневой Вихрь, распростёр Крылья над ставкой оккультистов и прыгнул прямо в их круг. Скверна встретила меня отчаянным сопротивлением, но я продавил щит и ворвался в группу противников. Бойня продолжалась с минуту, а после я двинулся дальше в глубину леса, оставив за своей спиной разбредающуюся толпу одержимых.

Но на этот раз меня выследили. Внезапно я по колено провалился в лужу Скверны, вылившуюся из-под земли. Ноги жгло огнём. Я выбрался из лужи, но тут мне дорогу перегородил появившийся откуда-то из-за деревьев сосуд, вот только в этот раз из него не вылился поток жижи. Он лопнул пополам, и на меня набросилось нечто чёрное и бесформенное, закутанное в десятки слоёв тряпок и шкур. Я отбил первый натиск существа и отступил, старательно избегая разливающейся по земле Скверны, существо же метнулось куда-то в лес.

— Алексей, — тихо сказал я. — Это ты?

Это был он. Я чувствовал. Неестественно длинная деформированная левая рука с десятками щупалец вместо пальцев могла быть только даром от Гниющего моему старому другу.

— Я, — прошелестел его голос, сильно искажённый, но ещё узнаваемый.

На мои Крылья Тени спикировало несколько разлагающихся ворон. От соприкосновения с Тенью они лопнули, разлетевшись в разные стороны ворохом перьев и отравленных кусков мяса. Зашипел разлившийся яд, но Крылья выдержали.

— Почему ты примкнул к ним? — как-то жалко, словно обиженный ребёнок, спросил я.

Ответа на мой вопрос не последовало.

Я увидел его. Некромант спрятался в небольшой ложбинке. Намереваясь оглушить его, чтобы после битвы поговорить с глазу на глаз, я набросился на него, целясь из Тени в левую руку. Клинки впились в руку некроманту, кромсая плоть, чтобы отделить проклятый подарок Гниющего…

… и его плоть взорвалась, окутывая меня облаком яда, способного даже разъесть мою Тень. Я отшатнулся, пальцами правой руки сдирая со своего тела пятна из расплавленной одежды и яда.