– Саша, вы обедали? Я нет. Давайте поедим. Мне одной не вкусно.

– Мне тоже.

– То-то вы ничего не едите! Такая худенькая!

Может, поэтому она думала, что я вампир? Но мне,

честно говоря, не нравится, как здесь готовят, а бегать в кафе некогда.

– Я мало ем. И не все люблю. И совсем я не худенькая, до совершенства далеко. Лукерья Леонидовна, что вам разогреть?

– Оставьте, Саша, я сама. Не надо усердствовать. Просто составьте компанию. Вы и так уже пришлись ко двору, даже Татьяна смотрит на вас милостиво. А она терпеть не может красивых женщин рядом с собой. У нее даже клиентки все страшненькие.

– С удовольствием пообедаю с вами.

Мы прошли на кухню. Лукерья разогрела борщ, а я достала из холодильника салат и кусок жареной рыбы. Ели молча. Потом целительница неожиданно подняла на меня свои круглые, как у совенка, глаза и спросила:

– Саша, а что вы, собственно говоря, молчите? Такая острая на язык. Что, боитесь меня?

– Нет, не боюсь – вы добрая. – Кажется, я произнесла это искренне, и не слишком слукавила, потому что поначалу Лукерья и вправду показалась мне доброй женщиной.

– Глупости, Саша, никакая я не добрая. Просто не злая. Улавливаете разницу?

– Вполне.

– Ну и как вам у нас? Нравится?

– Нравится, но я никак не могу понять, ну, как бы это выразить…

– Чем мы тут занимаемся?

– Нет, скорее, в чем суть помощи, которую оказывает магия. С предсказанием все более или менее ясно.

– Конечно, Александра Петровна небось вас наповал сразила? Она это может!

– Да, она меня удивила. Я не ожидала, что у нее такой сильный дар. Это ведь мало кому дано.

– Ерунда! Ошибаетесь, это дано всем, правда, не в такой степени, как Александре Петровне! У нее не только дар, у нее еще и талант! Все люди предчувствуют и предвидят то, что с ними должно случиться. Просто не могут объяснить словами. Вот томит и мучает что-то, а что – не понять. Вообще, каждый человек узнает о каждом все чуть ли не в первую минуту. Трудно только перевести это первое впечатление в суждение.

– Любовь и ненависть с первого взгляда?

– Ну, Саша, вся любовь и вся ненависть только с первого взгляда. Свыкаешься с этим постепенно. Не задумывались? Если вспомните свое первое впечатление о любом человеке, оно-то в конечном итоге и окажется самым правильным. Будете это развивать, постепенно научитесь читать себя, а потом и других людей. И станете как Александра Петровна.

– А почему вы так не делаете?

– Кто вам сказал, что не делаю?

– Значит, и вы?

– Да, Саша, просто я не слишком артистична, чтобы это нужным образом преподносить. И еще стараюсь не тратить силы на всех подряд, а только на тех, кто мне дорог. Я равнодушна к власти.

– А какое впечатление произвела на вас я?

– Хорошее. Я сомневалась, как вам будет здесь работаться с таким непоседливым характером. Вы ведь страшная непоседа, а, Саша? Теперь вижу, что вполне справляетесь. У вас, кстати, есть способности.

– Ну что вы, никакими способностями я не обладаю. Умею гадать, вот и все.

– Саша, все обладают способностями! Нет таких людей, которые своими эмоциями, своей волей не влияли бы на окружение! Каждая женщина – ведьма. А женщина страстная – ведьма вдвойне. Вы думаете, откуда порчи берутся?

Так, кажется, сейчас Лукерья сядет на любимого конька. Начнет рассуждать о порчах. Любимая тема нашей белой колдуньи.

– Делают какие-нибудь злые маги. За деньги.

– Такое бывает, но это редкость. В основном порчи возникают от ненависти людей друг к другу. Вот поссорились два человека, один забыл, а другой ходит и лелеет свою ненависть годами и все время желает обидчику зла. Вот порча и готова!

– Даже если тот, кто обиделся, не прав?

– Конечно не прав! Обида глупое чувство. Не в этом дело, а в том, что чужая ненависть, как стрела или как самонаводящаяся ракета, настигает человека и прилепляется намертво. Человека, как магнитом, тянет в самые неприятные и разрушительные для него места. Туда, где он может пострадать или погибнуть. Ведь ненависть активизирует ненависть. В том числе и к себе! А в каждом из нас ее предостаточно! В конечном итоге на человека влияет не порча, а подавленная агрессия. Порча только указала лишь на то, что ее много.

– Так что же, если рассуждать дальше в таком духе, выходит, порча в чем-то благо? Ведь она указала человеку на его «темную» сторону?

– А она и есть благо, Сашенька. В этом Божьем мире все благо.

– Так уж и благо?

– Конечно, потому, что все на свете учит нас думать, видеть, принимать и любить.

– Это вас, Лукерья Леонидовна, учит, а многие так и живут в зависти и злобе! Разве к вам такие не приходят? Те, которые во всем обвиняют жен, мужей, соседок, свекровей и весь окружающий мир? Я сижу в приемной и волей-неволей слушаю эти разговоры.

– Да, в основном такие и приходят, мудрые да добрые как-то сами справляются. Ну и что? Я сниму с них то, что они насобирали, и расскажу почему. Раз расскажу, два расскажу, сто раз расскажу. Может, на сто первый раз и поймут. Если уж мне дано, значит, доля у меня такая. Вот сидит в салоне красоты врач, сводит бородавки и говорит, что, дескать, чтобы бородавок не было, надо организм почистить. Кто прислушается, клизмочку сделает, травок очистительных попьет, питание изменит, а кто так и будет из года в год к доктору бегать.

– Нет, вы все-таки очень терпеливая и добрая, я бы так не смогла.

– Ну, значит, смогли бы по-другому. И не добрая я – просто злиться не люблю. Скучно. Танечке нравится, а мне скучно. Я потом чувствую себя плохо. Хотите конфетку «Мишка на Севере» к чаю? Мне клиентки таскают! Есть разные, но «Мишки», по-моему, самые вкусные. Хотите?

– Хочу. Спасибо, Лукерья Леонидовна.

– Да что вы мне все Лукерья Леонидовна да Лукерья Леонидовна! Я что, такая старая? Я и обидеться могу. Зовите Луша.

– А обижаться неправильно.

А кто вам сказал, что я правильная? Если бы я была правильная, то была бы ангелом и летала бы себе на небесах. А если я с клиенток чертей гоняю, значит, есть у меня кой-какой должок на этом свете! И боюсь, не один! Ой, Сашенька, звонок!

– Да, это к вам, последний клиент на сегодня.

– Ну все, тогда я пошла к себе, а вы идите открывать и съешьте шоколадку.

Я отправилась встречать очередного посетителя. В приемную заглянула Александра Петровна:

– Сашенька, я могу вас сегодня отпустить пораньше. Точнее, мне будет удобнее, если в семь в салоне никого не будет. У меня очень сложный и очень личный клиент. Будет спокойнее без посторонних.

– Александра Петровна, я как раз собиралась в парикмахерскую, пойду не спеша.

– Вот и отлично. Пояс надели?

– И пояс, и амулет.

– Умница. Удачи!

Ровно в семь Александра Петровна закрыла за мной и Лукерьей дверь. Мы шли по направлению к метро, мне нужно было на трамвай или на маршрутку, но я решила немного пройтись с Лушей.

– Луша, можно я задам довольно бестактный вопрос?

– Задавайте, Саша.

– А скажите, почему вы с Татьяной такие разные, а работаете и не ссоритесь?

– Мы не только не ссоримся, мы еще и дружим. Саша, мы друг другу не соперники. Ни как женщины, ни как ведьмы. Я делаю то, что Таня делать не может, а она то, что я делать не хочу. Она наводит, а я снимаю. Понимаете?

– А разве так можно?

– Можно. У всех своя задача. Вы верите в прошлые жизни?

– Верю.

Мне кажется, я в прошлой жизни была такой, как она, – активной колдуньей. Ну и много злилась, конечно. Теперь убираю то, что понавешала на людей. А Танечка – мне напоминание. Поэтому я к Танечке нежно отношусь, и она это знает. К ней мало кто из женщин хорошо относится, впрочем, это взаимно. Но вы ее не судите. Кто знает, какая вы будете, когда получите ее силу? Можете гарантировать самой себе, что сила вас не развратит?

– Нет, не могу.

– Правильно. Так что смотрите на Таню и запоминайте.

Мы подошли к метро, попрощались. Лукерья Леонидовна поехала к себе на Сенную, а я пошла на маршрутку. На шумном Литейном лихой водитель с лязгом остановил у светофора, и я вышла. Пройти надо было еще метров тридцать мимо нарядных витрин. Был душный вечер, но даже в загазованном центре пахло молодой липкой листвой. Мне почему-то кажется, что в это время года город влюблен и живет ожиданием романа с наступающим летом. Во всяком случае, что-то такое витает в воздухе. В салоне красоты, как это обычно бывает в это время, сидело много народу. Мой парикмахер еще колдовала над клиенткой, заметила меня, кивнула: