— Ништяк! — выдохнула Вика из пухлых губок. — Мне тут нравится.

— То ли еще будет! — заверил Мишка и разлил для начала бутылку кагора.

Зелье оказалось не таким уж и плохим — в головы шибануло здорово. Видно, настаивали кагор не на монастырских травках, а как меньшее, на табаке или курином помете, да и потом щедро разводили на спирту. Сергей начинал косеть не на шутку, в глазах поплыло. Но усилием воли он вернулся в сознательное состояние. Привалился к Светочке, охватил ее пониже талии рукой, губами прильнул к шее — стало тепло и сладостно. Она положила ему руку на плечо, легонько поглаживала.

— Уф! Жарища! — пробасил Мишка и стянул через голову свитер.

В комнате и на самом деле было жарко, топили так, будто за окном Оймякон или Якутск, по меньшей мере.

Но форточка в этой квартире открывалась лишь в знойные летние денечки — Мишка смертельно боялся сквозняков, по этой части у него просто заскок был какой-то.

Сергей расстегнул ворот рубахи на две пуговицы. Нашептывания певца становились все интимнее, мелодия вкрадчивей.

Мишка снова оторвался от раскрасневшейся блондиночки.

— Не-е, не могу! — заявил он. — Если дамы не возражают. — Последовали взгляды в стороны «дам», и плотоядная улыбка свела его губы. — Если дамы не возражают, я разоблачусь немного.

Мишка стянул через голову рубаху и остался по пояс голый, немного грузноватый, но в меру, с сохранившимся еще с лета загарчиком.

— Представим, что мы на пляже в Сочах! — протянул он певуче и вновь приник к Вике. — Палит ласковое южное солнце, аромат магнолий щекочет ноздри, плещутся волны, набегают на желтый горячий песок.

Вика, расслабленная и безвольная, вдруг резко отшатнулась, вскочила на ноги. Глаза ее были туманны.

— Я тоже хочу в Сочи! — провозгласила она немного капризно, притопнув каблучком и свысока поглядела на улыбающегося Мишку. — Под магнолии, на песочек! Хочу-у!

Она расстегнула «молнию» на зелененькой бархатистой кофточке, аккуратно сняла ее и не менее аккуратно повесила на стул, стоявший у стены. Потом вернулась к Мишке.

Совсем узенький и полупрозрачный бюстгальтер почти не скрывал ее высоких и полных грудей.

Вика прислонилась к Мишке спиной, и он, простонав нечто неопределенное, изловчился и через плечо опустил ей руку на грудь, еле касаясь кожи и чуть перебирая длинными ухоженными пальцами.

— Солнышко припекает, — еле слышно пролепетала Вика и прикрыла глаза.

Света поглядела на Сергея. Но он, ощутиз вдруг непонятно почему кахую-то искусственность, надуманность ситуации, не стал следовать Мишкиному примеру, а прошептал ей на ухо.

— Потанцуем?

Света сразу же встала, протянула к нему руки. Они перебрались на свободное место, прильнули друг к другу. В этот миг из-за спины послышался томный громкий стон-подвыванье. Но это был уже не Мишка, это вытягивала рулады Вика.

Невнятный и нечленораздельный стон послужил будто сигналом для Светы. Она резко отстранилась от Сергея, отпихнула его обеими руками. Глаза сверкнули зло, она сразу перестала напоминать школьную комсомольскую активисточку и стала похожей на разгневанную, но ждущую чего-то женщину.

— И я хочу на пляж! — почти выкрикнула, с вызовом, упрямо.

Сергей пожал плечами и улыбнулся. Он заметил, что пальцы у нее подрагивают и лицо становится каким-то нервным, беспокойным.

— Ну так… — пробубнил он, глядя ей в глаза.

И этого оказалось достаточно. С каким-то непонятным вздохом облегчения Света дрожащими руками стянула с себя свитерок и небрежно бросила его на диван. Сергея снова повело — под свитером не было ничего, совсем ничего, кроме чистого белого женского тела: над плоским животом, переходящим в узкую и гибкую талию, чуть покачивались от резкого движения два неожиданно больших полушария грудей с темными влекущими сосками… Но она не дала ему времени рассматривать себя, снова привлекла, прижала. Они закачались в ритмах нехитрой и чарующей мелодии.

От прикосновения нежного и упругого женского тела Сергей на какое-то мгновение протрезвел. Он почувствовал, как она впилась ему пальцами в плечи — с силой, страстно и уверенно, будто требуя от него чего-то.

Но в это время Мишка крикнул от стола:

— Бокалы полны, товарищи отдыхающие! Просьба отольнуть от дам и прильнуть к ним.

Сергей почти на руках поднес ее к столу. Усадил себе на колени. Она по-прежнему вжималась в него, словно стыдясь наготы, не желая поворачиваться к Мишке, к Вике.

А Вика распустила свои белокурые волосы и стала похожа на русалку, только что вышедшую из реки или омута, не хватало лишь чешуйчатого хвоста.

— Вздрогнули! — произнес тост Мишка и проглотил смесь коньяка и кагора. Крякнул, закусил яблоком.

Света с Викой выпили по полстакана, не церемонясь, без упрашиваний. Сергей плыл, его будто по волнам несло.

Он потянулся было к стакану, наполненному до краев. Но Мишка вдруг, заглянув в глаза, сказал глухо:

— Может, пропустишь?! Нет? Ну смотри, чего-то ты кислый какой-то!

Света, чуть отпрянув и не обращая внимания на разговоры, расстегивала рубаху на Сергее.

— И мы хряпнем! — сказал он.

И выпил. До дна. До последней капельки вытянул, пролив лишь с наперсточек ей на спину. Света вздрогнула, но тут же прижалась плотнее — она наконец-то стянула с Сергея рубаху.

— Ну, тогда и мы повторим! — Мишка снова разлил всем. Всем, кроме Сергея. Тот мотнул головой.

Вика первой выпила. Поморщилась. Но тут же рассмеялась.

— А теперь я хочу в море! — проговорила она, сюсюкая, как маленькая девочка. — Хочу в воду!

— Вперед, лапка! — приободрил Мишка и слегка отпихнул ее от себя.

— В море-е! Все в море! Купаться! — объявила Вика и полезла на стол.

Она раскачивалась в ритме музыки из стороны в сторону. И никак не могла справиться с молнией на юбке, при этом грудь, с которой уже давно сполз бюстгальтер-полоска, она шаловливо и кокетливо прикрывала другой рукой.

— Стриптиз! Номер люкс! — громогласно проговорил Мишка, встал и поклонился так, будто он сам раздевался на виду у всех.

— Нет! В море! — вновь притопнула ножкой Вика. — В ласковые волны! Все! Купаться!

У Сергея пересохло в горле. И он в два глотка осушил стакан, в котором было налито для Светы. Она и не заметила этого, вывернув шею и продолжая тереться об него грудью, она наблюдала за Викой, губы подрагивали, тянулиськуда-то.

— Опа!

Вика наконец справилась с «молнией», через голову сняла юбку и принялась накручивать ею вверху, сжимая краешек в вытянутой руке. Почти в такт этому вращению вращались и ее полные бедра, обтянутые полупрозрачной и ничего не скрывающей тканью колготок.

— В море! — еще громче выкрикнула она и спрыгнула со стола. Тут же уселась Мишке на колени.

— Море принимает купальщицу! — доложился Мишка и чмокнул ее в щеку. — Ну, поехали!

Он вытянул свой стакан. Потом поднес другой стакан к губам Вики, она выпила из его рук, потом слизала капельки вина с пальцев.

Сергей плеснул себе коньяку, выпил. Он уже не понимал, что делает. Ему вдруг стало плохо. До того плохо, что он спихнул Свету с коленей и побрел, придерживаясь за стены, в ванную — думал, сейчас начнет рвать. Но нет, его не рвало, лишь мутило — очень сильно. В голове все смешалось, перепуталось. Но он еще понимал, что происходит вокруг. И потому расслышал Мишкины слова, обращенные к уже натянувшей на себя свитерок Свете.

— Прогуляй дружка, лапа, прошу тебя! Через десять минут он будет огурчиком, точно говорю. Ну давай, давай! А мы с девочкой Викой, ягодкой, — он зачмокал ее в ухо, пока передохнем немножечко на диванчике, лады?! Потом в мы продляемся! Ну, вот и славненько!

Мишка вдруг прильнул к Свете а долго, взасос целовал ее, потом выпустил, подтолкнул к Сергею.

— Ну-у, вперед!

Это было последнее, что помнил Сергей.

Правда, он очень смутно ощущал какое-то время Светy рядом с собой. Они сидели на заснеженной лавочке, потом пытались идти куда-то, он падал, она его поднимала, и снова, и снова… Потом вообще образовался черный провал, з котором не было никого, ни Мишки, ни Вики ни Светки, ни даже улиц и домов.