Для нападения Спроул выберет открытое место, но заранее подыщет хорошие укрытия для атакующих и для себя. Поразмыслив, Килроун решил, что сам Железный Кулак не станет марать рук. Может случиться и такое: носитель новостей даже не заподозрит о заговоре и своей роли в нем. Тогда он обречен на смерть.

Когда вернулся Тил, Килроун перешел к другому окну и дал отдохнуть еще одному бойцу. И так целый день он перемещался по зданию, проверяя по очереди все окна и сменяя на время дозорных.

В госпитале дыру в стене частично заделали, закрыв ее опрокинутым столом, на который навалили кучу мебели и ящиков. Однако раненый индеец все еще лежал снаружи у пробоины, перетащить его оттуда не решались. И пока он был там, опасность оставалась.

Вдруг у лавки маркитанта на дальнем конце плаца появился индеец. Послышался звон разбитого стекла и треск дерева. Хопкинс выругался.

— Вот мерзавцы, что делают с моей лавкой! — воскликнул он. — А ведь я за всю свою жизнь ни разу не обманул ни одного индейца!

Индеец показался еще раз. Хопкинс долго прицеливался, прежде чем выстрелить. Смельчак подскочил как ужаленный и исчез за углом здания.

— Хороший выстрел, — заметил Риан.

Днем пуля рикошетом задела Дрейпера, царапнув его и не причинив серьезного вреда, только пошла кровь.

Теперь осажденные думали лишь о ночи, ее приближения ждали со страхом и дурными предчувствиями. Прибыли еще индейцы… По подсчетам Килроуна, их собралось уже около четырехсот. Перед заходом солнца лавку маркитанта охватило пламя, зловещим светом озарившее затянутое облаками небо.

Капитан приказал людям отдыхать, и сам попытался немного поспать. Грядущая ночь будет решающей. Он старался думать о ней деловито, но, когда вспоминал о женщинах и детях, его захлестывали эмоции. Не мог он выбросить из головы и мысль о Риболте, который уверенно и неизбежно шел прямиком в ловушку. Как предупредить его и тех шестерых смельчаков, знающих и опытных солдат, о грозящей опасности? Благополучное возвращение конвоя может все изменить. Риболт возьмет на себя командование, а он поскачет к Меллетту, или Пэддоку, или к обоим.

Если защитники переживут эту ночь… Если он сам останется жив…

Капитан Чарльз Меллетт вел свой эскадрон туда, где Бэттл-Крик пересекал каньон Оухи, и далее на север к лагерю близ истоков Дип-Крик. Хребты Оухи простирались к западу и северу от него, их склоны, поросшие лесом, поднимались вверх над лагерем на высоту до пятисот метров.

От лагеря до места встречи у Норт-Форк самая короткая дорога вдоль Касл-Крик почти параллельно Скво-Крик. Этой старой дорогой, проходившей через горы почти в двух милях от Скво, часто пользовались племена бэнноков и ютов.

— Смотрите, доктор, — сказал Меллетт, указывая на план, который начертил на земле, — мы направляемся вот сюда, а кратчайший путь проходит вот здесь, — и он указал на северо-запад. — Но мы не пойдем туда.

— А почему?

— Все просто. Если индейцы где-то рядом, то им, конечно же, известно о нашем продвижении. Они идут за нами по пятам. Вчера ночью убили одного солдата. Уверен, что они поджидают нас где-то в горах. Мы сделаем вид, что идем им навстречу, а затем неожиданно повернем на восток и пойдем обратно.

— Сэр?

Меллетт повернулся и увидел Кейта, стоявшего по стойке смирно.

— В чем дело, Кейт?

— Вот, сэр. — И Кейт протянул ему охотничий нож в ножнах. — Я только что снял его с индейца.

— Ты взял в плен индейца?

— Не совсем так. Я и не думал, что возьму его в плен, но когда увидел на нем нож, то воротился, и мне не стоило большого труда схватить его.

— А что это за нож, Кейт?

— Он принадлежал Листеру, сэр. Листеру из эскадрона «И».

Меллетт повертел нож в руках и теперь тоже узнал его. Листер часто показывал нож всем. Он — единственное, что ему удалось спасти после битвы в Канзасе. Но если Кейт отобрал у индейца нож Листера, то сам Листер должен быть мертв, а если он мертв, то что случилось с эскадроном «И»?

— Сэр, но нож — это не все. На индейце была шинель сержанта Билла Джордана. Я просто не принес ее. И она… она вся в крови, сэр.

— Ты уверен?

— Да, сэр. Я своими глазами видел, как сержант нашивал на нее шевроны. Я их узнаю всегда.

Чарльз Меллетт встал. После таких известий лицо у него стало серым. Если Джордан и Листер мертвы, то скорее всего эскадрону «И» и полковнику Уэббу пришлось туго. Возможно, их разбили. Маловероятно, что индейцам удалось бы стащить с Джордана шинель, если только его не подстерегли и не убили, когда он был один, скажем, в разведке… Или если всех не перестреляли… Уэбб вряд ли отправил бы Джордана в разведку. Листера — да, но не Джордана, которым командование очень дорожило. Выходило, что эскадрон разбили.

— Чарли, — спросил Ханлон, — а может, мы двинемся туда сегодня ночью? Возможно, кому-нибудь из них нужна моя помощь.

Солдат все еще ждал. Меллетт повернулся к нему и приказал:

— Кейт, пришли ко мне сержанта Дюнивана, сами пока отдохните. Мы выступаем ночью.

Когда Дюниван появился из темноты, Меллетт обратился к нему:

— Сержант, пусть люди отдохнут. Никаких костров. Сейчас восемь. Мы разобьем здесь лагерь, а в два часа ночи выступим. — Он немного помолчал. — Я надеюсь, ты говорил с Кейтом?

— Да, сэр. Я видел индейца, сэр.

— Ты тоже считаешь, что он носил шинель Джордана?

— Уверен, сэр.

— Тогда можно предположить, что эскадрон полковника Уэбба попал в беду. Значит, там, наверху, нас поджидают индейцы. Я бы попросил, сержант, передать это всем.

— А как далеко до Норт-Форк? — спросил Ханлон.

— Если идти самым кратчайшим путем, то миль двадцать, — ответил Меллетт. — На восемь миль дальше, чем тот путь, которым мы предполагали идти.

— О черт, жалко. Пока мы здесь сидим, люди там, наверно, умирают.

Меллетт кивнул:

— Знаю, но, пойдя через перевал, я рискую всеми своими людьми. Если они еще живы, то сопротивляются, и, могу поклясться, им нужен каждый мой солдат. Разница во времени три или четыре часа, а то и меньше, если нам повезет. Я не могу рисковать своими людьми из-за столь малого выигрыша во времени. Но я забочусь не только о том, чтобы сохранить моих солдат. Нам нужны данные разведки.

— Думаешь, на перевале нас ждет засада?

— Ты знаешь это не хуже меня, Карт. Будь я на месте Таинственного Пса, то устроил бы засаду именно там.

— А как насчет другого пути?

— Мы и там можем наткнуться на них, и скорее всего так и будет. Но здесь меньше шансов для неожиданностей и лучшие условия для ведения боя.

Оба помолчали, вдыхая прохладный воздух, напоенный запахом полыни и сосны, смешанным с дымком. То тут, то там в разрывах облаков мерцали звезды.

— Чарли, ты считаешь, они разделались с ними? — спросил Ханлон.

Немного подумав, Меллетт ответил:

— Боюсь, что так, Карт. Джордан — правая рука Уэбба, да и Уитмена тоже. В любом случае он находился где-то рядом с ними. Кроме того, — добавил он, — шинель Джордана и нож Листера взяты у одного индейца. Вероятно, там грабили всех и вся… мне так кажется.

В два часа после полуночи эскадрон снялся с лагеря. В половине пятого он сделал привал у Поул-Крик и напоил лошадей. Ему предстояло преодолеть еще три мили лесистой местности, с востока окаймленной отвесными скалами. Перед ним лежал самый трудный участок пути.

— По-моему, наш маневр уже разгадали, — заметил Меллетт, обращаясь к Ханлону. — Наверное, бэнноки подождали какое-то время, но поскольку мы не объявились, то они выслали дозорных. Полагаю, мы скоро на них наткнемся, но тратить время не будем и пойдем дальше своим маршрутом.

Уже занималась заря, когда эскадрон вышел из леса. Скалы на востоке закрывали солнце, но его первые лучи окрасили их пики в золотисто-розовый цвет. Эскадрон довольно быстро продвигался вниз по каньону. Дорога была ровная, и каждый солдат держал наготове винтовку.

Кейт проехал вперед, чтобы осмотреть местность. Вдруг он развернулся и поскакал обратно.