— Спокойно, приятель, — строго приказал я. — Тихо! Я втиснулся внутрь и захлопнул за собой дверь. Зеркл отпрянул в глубь комнаты к разворошенной постели.

— Давай, — дыхнул я ему в лицо пивом, — приятель, одевайся!

Маленький человечек был в полосатых шортах, из которых снизу торчали узловатые ноги, а сверху — тощий торс. Лицо Зеркла было действительно основательно разбито. Оба глаза окружали багровые синяки, нижняя губа была совершенно расквашена. На левой скуле вспух воспаленный шрам. Опухли также рот и вся левая сторона лица. В результате вся его физиономия превратилась в безобразную маску.

Зеркл опустился на край постели и с трудом произнес сквозь разбитые губы:

— Одеваться? Зачем мне одеваться? Не торопись. В чем дело?

Он был не на шутку перепуган. Мне было неприятно продолжать эту игру, но я прорычал:

— Дракон хочет видеть тебя в городе. Он желает еще раз поговорить с тобой, друг.

— Я уже говорил с ним, — пропищал Зеркл тонким голосом. — Я не обманывал его. Честно!

— А он уверен, что ты обманываешь его относительно Джо и себя. Хитришь, Зеркл? Может, кто-то еще должен был заплатить, а ты указываешь на Джо, Джо ведь не может теперь ничего отрицать.

— Честное слово, мистер, я сразу вернул ему деньги, — скороговоркой пропищал Гарри.

На его разбитых губах пузырилась слюна. Он явно не хотел снова встречаться с Драконом. Глядя на его синяки и шрамы, я не решался его осуждать. Человек продолжал быстро говорить:

— Джо и я делали это вместе. Так я и сказал Дракону. Мы делали ставки по десять, двенадцать раз, пока не выпадал хороший приз. Джо расплатился со мной и сунул корешок от жетона с указанием победителя в общую кучу. Я должен был поскорее смыться. Потом мы собирались встретиться, и я бы поделился с Джо. Вот и все, что было. Клянусь, что это все. Никого больше, только мы двое. Я рассказал все Дракону. Зачем я должен ему еще раз это повторять?

Он нервно потирал руки, на лбу у него выступил пот.

— Я знаю только одно. Драк сказал, что если я тебя найду, то должен привести к нему, — строго сказал я.

— Пожалуйста, мистер, — жалобно заскулил он, — не надо. Он убьет меня. На этот раз он точно убьет меня.

— Ты утверждаешь, что не можешь рассказать, как пристукнули Джо? Ведь в ту ночь Джо должен был встретиться с тобой?

— Я ничего не знаю о том, что Джо убили. — Зеркл покачал головой. — Джо сказал, что, может быть, встретится со мной, а может быть, и нет. Он не появился, и я подумал, что он решил не приходить. — Лицо Гарри скривилось, будто он собирался заплакать. — Полицейские допрашивали меня. С пристрастием задавали разные вопросы. Я сказал им, что был дома. Я ничего не знаю о том, что случилось с Джо. Ничего, ничего! — закончил он со стоном. — Я уже рассказал Дракону все о Джо и о себе. Оставьте меня в покое!

Я с жалостью смотрел на этого маленького, скрючившегося на краю постели человека.

— О'кей, Зеркл. Расслабься. Я никуда тебя не поведу. Дракон не посылал меня сюда. Я пришел сам. Он поднял голову и недоверчиво посмотрел на меня.

— Я хотел услышать от тебя правду, — продолжал я. — Я боялся, что ты ничего не скажешь, если я сам спрошу тебя. Я знаю, что это гадкий трюк. Но я должен был все выяснить.

На его лице расплылось выражение облегчения.

— Так вы пришли не от Дракона? Он не требует меня к себе?

Я отрицательно покачал головой:

— Мне просто пришлось так действовать. Меня зовут Скотт. Шелл Скотт. Я частный детектив. Если я когда-нибудь смогу сделать что-то для тебя, то заходи. Мой адрес — в книге.

Глаза Зеркла сузились. Он осмысливал сказанное. И вдруг его охватил гнев.

— Наводчик! — прорычал он. — Грязный наводчик! Ты вонючий негодяй! Мерзкий сукин сын!

Лицо его исказилось, губы, выплевывавшие мне в лицо ругательства, треснули, капли крови потекли по подбородку и испачкали рот. Он продолжал выкрикивать злобные проклятия. Я дал ему возможность воплями облегчить душу. Я посчитал, что он заслужил это право.

При выходе я кивнул нелепой тетке, стоявшей у подъезда:

— Кажется, я получил все, что мне было нужно, мадам. Большое вам спасибо.

Она пытливо посмотрела на меня:

— Все в порядке?

— Конечно, — ответил я. — Все в порядке, Хэтти.

В тени было не меньше девяноста девяти градусов по Фаренгейту. Верх у моего «кадиллака» был опущен, и сиденья раскалились, как сковородки. Глаза мои жгло, голова болела, спину ломило. Практически все части моего тела требовали лечения. В первой попавшейся забегаловке я проглотил чашку кофе и сразу же направил «кадиллак» в город.

В магазине «сюрпризов» Генри демонстрировал какой-то паре художественные слайды. Я прошел в дверь за книжным шкафом и сразу окунулся в шумную атмосферу деловой активности.

Толстый лысый человек в слаксах и белой спортивной рубашке, прислонясь к стене, изучал программу.

— Какой заезд сейчас в Голливуде? — спросил я его.

— Пятый. Начался несколько минут назад. Ты уже поставил? — откликнулся он, подняв на меня глаза.

— Нет. — Я покачал головой. — Я только вошел. Как дела?

— Ужасно. Я закинул хороший кусок в пари на эту Фэнси Дэн и держал пари на Иста. А он выползает из ворот, бежит всю дорожку, сильно отклоняясь на поворотах, и у фотофиниша проигрывает. И я вместе с ним теряю то, что поставил. Ну что это такое, я тебя спрашиваю!

Я сочувственно прищелкнул языком:

— Может быть, поправишь дела в следующем заезде?

— Может быть. — Лысый с сомнением посмотрел на меня. — Эта Джуди Дрим выглядит надежно, как свинцовая труба. Но после этой последней я, право, не знаю. Послушай, — добавил он дружелюбно, — выбери эту Фэнси Дэн в следующий раз. Конечно, они сбавят сумму выигрыша, но, мне кажется, она должна выиграть. Надо выбирать, во всяком случае, то, на что ты уже заключал пари.

— Конечно, — сказал я, листая страницы программы, прикрепленной к стене.

Я просмотрел список лошадей, участвующих в пятом заезде в Голливудском парке, выигрыш в котором составлял пять тысяч долларов. Привлекали внимание неизвестные лошади. Я остановился на Амбассадоре. Это был рысак-трехлетка, что должно было плохо отразиться на сумме пари по сравнению с более старыми лошадьми. Но скакун выглядел как классный рысак. Больше всего, конечно, мне понравилось его имя.

В заезде участвуют десять лошадей, и, естественно, на всех десятерых заключено много пари.

Я давно уже понял, что можно выиграть на бегах, и даже не один раз. Но единственный способ выиграть — это пользоваться неофициальными сведениями. Иначе следует просто отказаться от игры на бегах.

Итак, я подошел к окошечку кассы и поставил на Амбассадора десять долларов. Был субботний вечер, и деньги принимали два парня. Я отдал свои десять долларов парню с большими ушами.

— Номер семь в пятом. Победит Амбассадор. Голливудский парк.

— Как ваши инициалы?

— Ш.С., — сказал я, и ушастый написал их сверху на квадратном белом листочке. Потом он приписал:

«№ 7, в пятом, Г.П.» Под этой загадочной надписью он добавил «10-0-0» и инициалы. Опустив мои десять долларов в щель металлического ящика, он вручил мне копию листка. Итак, у меня теперь было десять жетонов, поставленных на шелковистые ноздри Амбассадора.

Между двумя кассирами на высокой табуретке сидел рослый и плечистый тип с деревянным лицом. Вы, конечно, сталкивались с такими экземплярами.

— В чем дело? — удивленно спросил я кассира, которому отдал деньги. — Дракон ставит теперь над вами, ребята, надзирателя?

В первый раз ушастый открыто посмотрел на меня.

— Это правильно, приятель, — решительно заявил он. — Мне нравится, что он здесь. Каждый знает, что я ухожу с пустыми руками. Гляди, сзади парень, который думает заключить пари.

Я вышел из очереди. Дракон явно не хочет, чтобы повторилась история Брукса — Зеркла. Я понял, что их маленькая уловка могла срабатывать, причем достаточно искусно.