— Аз есмь такой, какой аз есмь — скромно ответил Билли, не заметивший тончайшей иронии в словах своего друга.

— А вот и наши юные друзья, — расцвел в сердечной радости Зодиак Мозговорот, — Джонни Грустняк, Бобби Соккет, дуйте сюда, — и два суровых мстителя присоединились к компании Зеда за столиком ресторашки Грязинг-Хилтона.

— Ну что нового, — подождав, пока друзья хлебнут пивка с дороги, поинтересовался Зодиак Мозговорот.

— Слушай, Зед, — рыгнул Джонни-Грустняк, — смотри, что это за срань Господня, — и небрежным жестом бросил на стол Кинжал Страшной Мести, полученный от Генри Пастилкина.

— О, великие Боги Валгаллы, он решился дать тебе это?! — в благоговейном ужасе воскликнул Зодиак Мозговорот и, казалось, от вида Кинжала Страшной Мести он стал в два раза зодиачнее и в три раза мозговоротнее.

— Мой бедный мозг, — со вздохом произнес Джонни Грустняк, — несчастный мой котелок был перегружен выше всякой меры. Старый нацист прикидывается пакистанцем и гонит неимовернейшие телеги про Вотана, Христа, про Гитлера-трансвестита в Амстердаме и кучу прочей хрени. Вынудил меня взять эту хрень, иначе бы там поножовщина началась бы, клянусь Адом и преисподней, какой-то полоумный старик.

— Не стоит так пренебрежительно говорить о нем, Джонни, — заметил Билл Драммонд. — Как никак дедуля шестьдесят лет щемится в Англии под видом пакистанца, это тебе не хухры-мухры, — глубокое уважение к замаскировавшемуся старому нацисту звучало в голосе Билла. Надеюсь, ты его разделяешь, уважаемый читатель.

— Мальчик мой, — отеческим тоном заговорил величайший Зодиак Мозговорот, который и в самом деле являлся отцом народов в некотором роде, — сын мой, тебе выпала великая честь.

— Эти подонки изнасиловали и убили твою прекраснейшую сестричку, принцессочку нежнейшую, — опять встрял Билл, — неужто ты думаешь, что месть за нее — простое дело, нет, оно не простое, а акт вселенского мистического делания.

— Я только не пойму, причем тут Вотан и Христос? — мрачно огрызнулся Джонни-Грустняк.

— Боги всегда будто ни при делах, а на самом деле шустрят по полной, — внес теологическую ясность мудрейший богослов Зодиак Мозговорот, — вспомни, например, Троянскую войну, там от божественных вмешательств просто не продохнуть было, они всех там достали.

— Да, и необходимо не забывать, что вонючий фашистский ниггер плюс ко всему еще и паршивый вудуист, — добавил Билл и пернул в подтверждение своих слов.

Серьезность диалога серьезнейших людей требовала какой-то разрядки и последовал щелчок изысканных аристократичных пальцев Зеда-величайшего — он подозвал официантку.

— Отвертку на данный момент я считаю мутить надо следующим образом, — строго проинструктировать официантку было просто необходимо, она же дрожала от страсти рядом с Зодиаком, и ее аппетитная попка, обтянутая черной юбчонкой, дрожала как мимоза на ветру и потрескивала словно арбузик созревший. — Четыре водки на единицу сочку апельсинового, и чтоб он свежий был, из Флоридочки самой.

Официантка упорхнула, вдохновленная надеждой на объятия страстные, прочтенные в глазах Зеда-сексуальнейшего. И действительно, электрическое потрескивание попки затронуло какие-то импульсы, такие же электрические, в коре головного мозга Зодиака Мозговорота и разряды эти самые приняли форму мыслей об интимной встрече с официанточкой.

— Короче, братва, нам надо линчевать остатки «Говностаи Сатаны» в полном соответствии с ритуалами Шотландской Ложи. Раз уж сам ГИТЛЕР решил передать нашему юному другу Кинжал Страшной Мести.

— Да, но где теперь нам их искать? — сокрушенно произнес Джонни. — Мы их трепем и трепем, а они может уже свалили апельсины и айву в Азербайджане собирать.

И такая надежда светила в голубых глазах Джонни-Грустняка, он глядел на Зодиака Мозговорота как Ватсон на своего Шерлока.

И смекалка, коначно же, не подвела мудрейшего Зеда.

— Они будут прятаться в лесу в Уитби под сухим дубом и мы накроем их до рассвета. Так что готовьтесь, парни, а у меня, покамест, маленькое личное дельце, — и Зед подмигнул официантке, принесшей заказ, и та покраснела как Ленинская гвардия при встрече с вождем.

— И так, дорогуша, еще одну водочку в четыре единицы на одну единицу сока притарань ко мне в номер, — сказал Зодиак Мозговорот официанточке, когда его друзья ушли, — я хочу посмотреть телевидение чуть-чуть.

Ну и сидит он такой величественный в своих апартаментиках значит, и она приходит вся такая смущенная.

Он ей «мерси-пардон-бонжур», а она ему: "Ах, вы и по-французски умеете?" А он и отвечает ей так изысканно: «И по-французски тоже, ибо как завещали галантные кавалеры наиблагороднейших старинных времен, французский — язык любви нежной и страстной».

Она вся вспыхнула, встрепенулась, и на одном дыхании выпискнула из глубин груди девичей признание речитативное: «Зовут меня Франсин и мне пятнадцать лет, я девственна пока, и в вас почти что влюблена».

— Зачем, девочка, дело встало, приступим прямо щас, чтоб не терять времен мгновенья драгоценные, — в ответ речитативом напел Зодиак Мозговорт.

— Ох, сударь мой, лишь через час смогу я быть у вас, и познавать пути любви под вашим руковоством мудрым и умелым, — пропела девочка и побежала прочь. — Сейчас я занята увы, но час всего один вы пребывать в нетерпеливом ожидании должны, — слышался уже из коридора ее напев.

А чем заняться возбужденному до осатанения мужчине в ожидании трепетной пятнадцатилетней девчонки? Да уж… Сложнейший и архиважный вопросец. Тут даже Ленин задумался бы крепко, это тебе не революцию сделать. Это не вопросина типа «Чем заняться мертвецу в Денвере?», кто видел этот фильмец, тот поймет, а кто не видел, тот просто приколется.

Неспроста я кинофильм припомнил, ибо Зодиак Мозговорот тоже решил кинишко позырить. Пошарил по каналам, по новостям и войнам, и мягким серфингом додрейфил до внутреннего порно-канала Грязинг-Хилтона. «Жополандия» — была порнушкой еще той, той самой, от которой и стар и млад шишкой шипеть начинают. А Зодиак Мозговорот как мужчина склада малость философского, пораскинул мозгами и призадумался. «Вот предстоит мне страстное свиданье с девою младою и неопытной. Чтоб пылом страсти не обжечь невинности цветок, немножко поразмяться не мешает». А джинсы у него узенькие по-пункерски, по-модному, оно, конечно, стильно и фигуры красоты обтягивает, но когда елда до небес воздымилась — неудобняк получается.

Он штанишки значит и снимает, аккуратненько на спинку кресла, которое в стиле Людовика там какого-то между прочим. А трусы-то, трусы-то — срамота одна, уж мокренькие. Не вынесла душа поэта, как говорится, если возвышенно вещать. Ну на обтрусканном белье, как советуют психоаналитики, фиксироваться лишний раз не стоит, и наш герой переходит к активному ожиданию предмета своей страсти.

Так что когда его предмет обожания, девица невинная вступает в чертог предстоящих ей утех неизведанных, то что она видит: могучее тело Зодиака Мозговорота лежит на ковре, пушистом и дорогом, трусы над ним шатром воздымаются, и в том шатре рука джентльмена выполняет изящные и величественные возвратно-поступательные движения. И хрипы и стоны, и хрипы и стоны, то неги священной глас!!!

— О, дева неразумная, — воскликнул торжественно Зодиак Мозговорот, своих манипуляций в трусах воздымленных не прекращая, — я открою тебе чертоги мудрости древнейшей и великой. Тайны гностиков познаешь ты отныне и во веки веков. Мы будем Богу милы, и миловаться божественно так же!!!

И вдруг заговорил на каком-то не очень понятном славянском наречии. Да не просто заговорил, а какие-то заклинания зашаманил просто-напросто. И при том значительно энергичнее лысого погнал в трусах. Туда-сюда, туда-сюда, аж скрипит, как палуба фрегата под адмиралом Нельсоном.

— Что же это, что же это, объясните быстро мне, ибо истекает из меня молоко страсти и сок нежности, — простонала охуевшая девственница.