Буданов очень переживал по поводу того, что большинство офицеров его полка погибли не в открытом бою, а были убиты снайпером, при этом говорил, что домой вернется только после того, как «они добьют последнего боевика».

15.02, не дождавшись окончания отпуска, Буданов уехал в Чечню. По показаниям матери и сестры, Буданов по возвращении из отпуска заехал к ним на один день, и его невозможно было узнать, он постоянно курил, почти не общался, «вывести его из себя ничего не стоило», не мог сидеть на одном месте. Показывая фотографии погибших и их могил, плакал, и они его в таком состоянии раньше не видели…».

КОРОТКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ. Как следует из показаний начальника медицинского пункта 160-го полка капитана Купцова – а Купцов видел Буданова ежедневно, – бывали случаи, когда у него в течение 10-15 минут настроение менялось по нескольку раз. От нормального, добродушного до неадекватной ярости от любой мелочи. Во время боев эти качества усилились. В момент гнева Буданов мог швырять на пол и в окружающих настенные часы, телефонные аппараты, все, что попадалось под руку. Психологический и психический статус Буданова, по словам Купцова, в октябре 1999 года (то есть еще ДО смерти товарищей-офицеров и боев в Аргунском ущелье) уже приобрел «извращенные формы».

Продолжим цитирование АКТа:

«Буданов сам с оружием в руках ходил в атаки, принимал участие в рукопашных. После боев в Аргунском ущелье пытался лично вынести тела погибших. После гибели офицеров и солдат полка на высоте 950,8 Буданов винил себя в их гибели, постоянно находился в подавленном состоянии. Он мог ударить подчиненных, швырял в них пепельницы. В середине марта 2000 года, потребовав навести порядок в палатке, бросил гранату в печку. В результате взрыва никто не пострадал, и он добился наведения порядка офицерами.

С середины февраля 2000 г. полк находился в резерве командования и дислоцировался возле населенного пункта Танги. Буданову ставилась задача: проведение разведывательно-поисковых мероприятий, установление засад, осуществление вторичной проверки паспортного режима жителей села[32], задержание подозрительных лиц.

Буданов и его подчиненные отмечали, что в то время обстановка была очень сложной, было непонятно, где враг, где друг, а где линия фронта. С 22 по 24 марта 2000 г. полк проводил разведывательно-поисковые мероприятия. Решили осмотреть ряд домов в Танги и обнаружили двух «рабов», вывезенных насильно около 10-15 лет назад из Центральной России.

Получив эту информацию, 26.03.2000 Буданов решил лично проверить обстановку в Танги[33]. Задержав двух чеченцев, Буданов приказал их связать и посадить в БМП. В полку один предъявил документы на имя Самбиева Шамиля и попросил возможность поговорить с Будановым наедине. Через 15-20 минут Буданов приказал вновь выехать в Танги, пояснив, что Шамиль согласился показать дома, где проживают лица, причастные и помогающие боевикам. Во время следования по селу чеченец показывал интересующие их дома, в том числе дом белого цвета на юго-восточной окраине, где проживает «снайперша». Кроме этого, Буданов хранил фотографию, на которой были 2-3 мужчин и 3-4 женщины с оружием в руках.

По показаниям Буданова, он решил не медлить с задержанием этой «снайперши». 26.03 около 15 часов, во время обеда в офицерской столовой, Буданов употребил алкогольные напитки. В 24-м часу 26.03 решил лично выехать в Танги в дом № 7 по ул. Заречной. БМП была остановлена рядом с домом № 7, где проживала семья Кунгаевых. Буданов… зашел туда. Там находилась Кунгаева Эльза Висаевна, 1982 г р., вместе со своими четырьмя несовершеннолетними братьями и сестрами. Буданов приказал захватить Кунгаеву. Ее завернули в покрывало и поместили в десантный отсек БМП. Затем привезли в расположение полка и занесли в КУНГ (кузов унифицированный грузовой) – помещение, где проживал Буданов, и положили ее на пол. Буданов отдал распоряжение находиться возле КУНГа и никого в него не допускать. Оставшись наедине с Кунгаевой, Буданов стал требовать от нее информации о путях перемещения боевиков. Получив отказ[34], Буданов продолжал требовать.

Стал избивать ее, нанося удары кулаками и ногами по лицу и различным частям тела, причинив ей кровоподтеки на внутренней поверхности правого бедра, кровоизлияния в слизистую оболочку преддверия рта и десны. Кунгаева же пыталась оказать сопротивление, отталкивала его, пыталась выбежать из КУНГа. Буданов же, будучи уверен, что Кунгаева участвовала в НВФ и причастна к гибели его подчиненных, решил убить ее. Он схватил Кунгаеву за одежду, повалил ее на топчан, схватил за шею и стал с силой сдавливать ее шею до тех пор, пока Кунгаева перестала подавать признаки жизни. Буданов вызвал к себе экипаж БМП и приказал вывезти тело Кунгаевой и захоронить за пределами части, что и было исполнено, о чем Григорьев утром 27.03 доложил Буданову.

По словам самого Буданова, сначала никаких мыслей об убийстве Кунгаевой у него не было, а тем более о каких-либо сексуальных домогательствах. Но Кунгаева «разразилась» ругательствами[35] в адрес Российских вооруженных сил, русских и лично в его адрес. В этот момент обстановка начала накаляться, разговор уже шел на повышенных тонах, Кунгаева стала говорить ему, что чеченцы «расправятся с ним и его семьей». Кунгаева выражалась в его адрес и в адрес российских военнослужащих нецензурной бранью[36]. Наконец, Кунгаева попыталась выйти из КУНГа, Буданов этого не ожидал и применил силу, оттащил от двери, в ходе этой борьбы одежда на Кунгаевой частично[37] порвалась.

По словам Буданова, Кунгаева оказалась очень сильной физически, порвала на нем футболку, сорвала с шеи цепочку с крестиком дочери, а он сорвал за это с нее верхнюю одежду. Кунгаева кричала, что она «мало их отстреляла». Когда Кунгаева находилась на втором дальнем топчане КУНГа, то пыталась дотянуться до его пистолета, лежавшего на тумбочке. Буданов перехватил ее руку, а другой стал прижимать ее тело к топчану, удерживая свою руку в области горла Кунгаевой. Кунгаева продолжала в это время высказывать угрозы в его адрес. А у него перед глазами мелькали лица «всех солдат и офицеров, погибших в Аргунском ущелье».

Что происходило дальше, Буданов не помнит. Когда стал приходить в себя, увидел, что Кунгаева лежит на топчане, не двигаясь. Он вызвал экипаж БМП. По показаниям Буданова, в этот момент на ней была юбка, ее кофты и бюстгальтер валялись в ближнем отсеке, а на нем были брюки. Ли-ен-шоу посоветовал захоронить в лесополосе. Тогда Буданов сказал членам экипажа завернуть тело в плед и вывезти. Одежду Кунгаевой положили в тот же плед. Буданов предупредил всех членов экипажа, чтобы они не вздумали сделать контрольный выстрел в голову, имея в виду, чтобы они не уподоблялись боевикам. Когда тело Кунгаевой заворочивали, никаких следов крови на нем не было. После отъезда экипажа Буданов лег и заснул».

НЕОБХОДИМОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ.

Как неоднократно говорили на следствии солдаты полка, охранявшие в ту ночь командирский КУНГ, когда они вошли, по вызову Буданова, полковник был в одних плавках. А девушка лежала на дальнем топчане совершенно голая, на спине, лицом кверху. На полу валялось покрывало, на нем – вещи девушки, трусы, кофты. Буданов спросил солдат: «Кто боится покойников?». И закурил, приказав завернуть тело и захоронить в лесополосе. И пригрозил: если они кому-то расскажут, то он всех пристрелит, у него на всех них патронов хватит, по одному – в тело и по одному контрольному выстрелу в голову…