Элли содрогнулась. В ее памяти всплыла ночь, проведенная в тюремной камере, куда он поместил ее, приняв за папарацци.

— Как давно вы воюете с прессой?

— С тех пор, как мы с братом стали достаточно взрослыми, чтобы выходить в свет вместе с родителями. Единственным способом обрести покой было для меня уехать за город.

Элли сочувственно вздохнула.

— Когда я учился в университете в Англии, - продолжал Джино, — стоило мне только взглянуть на женщину, и на следующий день в газете появлялся какой-нибудь вульгарный заголовок. Журналисты следили за каждым моим шагом. Европейская пресса объявила меня плейбоем десятилетия. Конечно, это было преувеличением, я не был святым. Получив диплом, я понял, что должен положить этому конец, иначе сойду с ума. Примерно в это время произошла ужасная трагедия. Наши родители погибли в автокатастрофе. Марчелло унаследовал титул, а я стал выращивать цветы, о чем всегда мечтал. Я купил себе этот дом и участок земли и вместо Рудольфо Ди Монтефалько стал Джино Фьоретто. Это девичья фамилия моей матери. До того как пропала Доната, я жил довольно незаметно. Но с ее смертью все вышло из-под контроля, и мне пришлось как можно быстрее вывезти Марчелло и Софию из дворца. Если вы заметили, у меня здесь нет ни радио, ни телевизора, ни газет.

- Я вас не осуждаю! — воскликнула Элли. - Если бы София только знала...

Джино изучал ее встревоженное лицо.

— Значит, вы меня понимаете?

— Конечно.

— И прощаете мне жестокое обращение с вами в участке?

— В данных обстоятельствах я вообще не понимаю, как вам удалось держать себя в руках.

Не успела она встретиться с ним взглядом, как послышался голос Софии:

— Дядя Джино!

— Мы у фонтана.

София подбежала к дяде, и тот сгреб ее в охапку. Элли слышала, как девочка убеждает Джино, что совсем не устала и не хочет ложиться спать. Было ясно, что она очень страдает и нуждается в своем дяде, который теперь стал для нее единственным источником любви и поддержки. Им нужно побыть наедине, подумала Элли.

— Джино, — сказала она, — пока еще не поздно, мне нужно кое-куда позвонить. Вы меня извините?

— Пожалуйста, — ответил ом.

Элли улыбнулась девочке.

— Спокойной ночи, София. Я была очень рада с тобой познакомиться.

— Я тоже. Вы ведь пока не собираетесь от нас уезжать?

Этот неожиданный вопрос застал Элли врасплох.

— Конечно, нет, — ответил Джино, прежде чем она успела что-либо сказать. — Синьора Паркер приехала сюда, чтобы посмотреть ферму, а для этого понадобится время.

От скрытого предостережения ее бросило в дрожь.

— Могу я завтра пойти с вами?— Карие глаза девочки смотрели на нее с мольбой.

— Завтра мы пойдем все вместе, — беспрекословно объявил Джино.

— Может, мы возьмем папу? — предложила София.

— Уверена, он будет очень рад, - ответила Элли, не дожидаясь согласия Джино. — Пусть он не может говорить, но ему понравится гулять на солнышке вместе с красивой дочкой.

— Я не красивая.

Элли подмигнула ей.

— Значит, ты давно не смотрелась в зеркало. — Она поцеловала ее в щеку. — Спокойной ночи, — бросила она и поспешила в дом — подальше от загадочного взгляда Джино.

Поднявшись к себе, Элли позвонила своей матери и вкратце все ей рассказала, не упоминая лишь об инциденте в полицейском участке. Она положила трубку, прежде чем мать попросила у нее номер телефона, по которому можно с ней связаться. Лишние расспросы ей не нужны.

Слишком возбужденная, чтобы сидеть на месте, она подошла к открытому окну и выглянула в сад, но не увидела ни Джино, ни его племянницу.

— Синьора Паркер?

Услышав знакомый бархатный голос, Элли обернулась. Джино стоял в дверях. Ей бы следовало уже привыкнуть к тому, что он появляется бесшумно, как кошка.

— Я не слышала, как вы вошли, — растерянно произнесла она.

— Я стучал, но вы, должно быть, глубоко задумались.

— София пошла к себе?

— Нет, к своему отцу. Если она находит в этом утешение, я не собираюсь ей в нем отказывать.

Элли видела Джино, когда он рвал и метал, но его нежность по отношению к брату и племяннице открыла ей еще одну сторону его натуры, о существовании которой она вначале даже не подозревала.

— Спасибо вам за гостеприимство, Джино. Когда я приехала в Италию, я не думала, что окажусь в таком месте, как это. Знайте, что вы можете мне доверять. Я никому ничего не расскажу.

- Если бы я вам не доверял, вы бы уже были в Портленде, — ответил он. — Спокойной ночи.

Прежде чем уйти, он долго смотрел на нее.

В какое-то мгновение ей захотелось окликнуть его и попросить вернуть ноутбук. Если у него есть сетевой адаптер, она сможет просмотреть фотографии и прочитать электронные письма Джима, которые он от нее скрывал. Но она не решилась. У Джино и так забот хватает. Они только вчера похоронили Донату. Этой семье нужно время, чтобы пережить боль утраты.

Элли снова повернулась лицом к окну. Спать ей не хотелось.

Легкий бриз, принесший с собой аромат цветов, взъерошил ее кудри. Прислонившись к раме, Элли почувствовала, что находится в состоянии какой-то странной неопределенности. Она словно перестала быть самой собой, утратила связь с прошлым и будущим и обитала где-то посередине — в краю диковинных цветов, где живет человек, безгранично любящий свою семью. В свете трагедий, которые одна за другой обрушились на Ди Монтефалько, преданность Джино тем, кого он любит, глубоко тронула ее.

Наконец она разделась и легла в постель, но долго не могла уснуть. Перед ее внутренним взором проносился ряд новых образов, и самым волнующим был образ темноволосого мужчины с печальными черными глазами...

— Где синьора Паркер? - спросила София Джино, даже не пожелав ему доброго утра. — Мы ждем ее.

Тот факт, что его племянница так быстро заинтересовалась незнакомым человеком, означал, что синьора Паркер произвела на нее большое впечатление. И неудивительно, Джино сам не мог выкинуть из головы белокурую американку.

Он поцеловал девочку в лоб.

— Полагаю, она еще спит.

— Но ведь она проспала весь вчерашний день.

Джино подозревал, что вдова Джима Паркера, как и он, не сомкнула глаз до рассвета.

Со дня смерти ее мужа прошло уже несколько месяцев, но он боялся, что она все еще оплакивает его. Почему это так его беспокоит, Джино не знал.

- Я поднимусь наверх и посмотрю, проснулась ли она.

Не успел Джино и глазом моргнуть, как София выбежала из кухни. Первым его побуждением было остановить ее, но поскольку ему тоже не терпелось увидеть гостью, он обрадовался, что его племянница взяла инициативу в свои руки.

Через полминуты девочка вернулась. Казалось, она чем-то встревожена.

- Синьоры нет в ее комнате! Она ведь приехала сюда для того, чтобы посмотреть ферму, да? И мы собрались сделать это вместе. Куда она пошла, дядя Джино?

Тревога, звучащая в ее голосе, отзывалась эхом внутри него. Он обратился к своей экономке Бьянке, которая наливала кофе в чашку Марчелло:

- Ты видела сегодня утром синьору Паркер?

- Нет. Возможно, она пошла прогуляться.

- Я пойду поищу се.

- Я с тобой, — сказала София.

Выйдя из дома через боковую дверь, они сразу же заметили свою гостью. Она склонялась над одной из грядок с травами, которые Джино выращивал специально для Бьянки. То, что она заинтересовалась его растениями, доставило ему несказанное удовольствие.

София побежала к ней. Элли улыбнулась девочке и обняла ее. Этот непроизвольный жест показался Джино очень естественным. Эта женщина излучала тепло, и его племянница потянулась к ней, как цветы тянутся к солнцу.

- Доброе утро, signora.

Их взгляды встретились. Ее глаза блестели как два больших изумруда.

- Эти растения просто удивительные, Джино.

- Дядя выращивает их специально для Бьянки! - воскликнула София. — Она любит все свежее.

- Должно быть, ей очень повезло, раз хозяин фермы так ее ценит.