Стать профессионалами — вот к чему я призываю вас сегодня. Я хотел бы достучаться до ваших сердец, чтобы вы в полной мере осознали свой высокий долг: по первому зову быть готовыми прийти на помощь ближнему, защищая его любой ценою — даже ценою собственной жизни.

И в этой схватке не на жизнь, а на смерть ваши шансы увеличиваются прямо пропорционально степени вашего профессионализма.

Абсолютная тишина в зале снова взорвалась аплодисментами. Роман жестом приостановил овацию и закончил:

— Ну вот, собственно, и все, что я хотел сказать вам. Оставшиеся полчаса я бы предпочел посвятить ответам на ваши вопросы, прежде чем вернуться в Солт-Лейк ночным рейсом.

— Еще один звонок на второй линии. Брит! — позвала секретарша.

Брит бросила взгляд на стенные часы. Десять минут четвертого. Может, это тот самый звонок, которого она ждет?

Оставив чертежную доску, она кинулась к своему столу.

— Брит Лангфорд слушает.

— Мисс Лангфорд, говорит Диана из Союза юристов.

Сердце Брит ушло в пятки. Вдруг секретарша скажет, что они не смогут взяться за ее дело?

— Д-да? — произнесла она, чувствуя, что во рту у нее все пересохло.

— Не вешайте трубку. Соединяю вас с лейтенантом Луфкой.

— Мисс Лангфорд? Говорит Роман Луфка. Из того, что мне рассказала Диана, следует, что у вас серьезные проблемы.

Глубокий голос с акцентом, который свидетельствовал, что образование его обладатель получил на Восточном побережье, удивил ее так же сильно, как и звучавшая в нем уверенность в обоснованности ее страхов. Полиция до сих пор не проявляла к ней особого интереса, а тем более — сочувствия.

— Мне становится не по себе каждый раз, когда я вынимаю почту. Когда пришло первое письмо, я подумала, что это, должно быть, какая-то гнусная шутка, но для шутки это тянется слишком долго. Я позвонила в вашу фирму, потому что дошла до полного отчаяния.

— Рад, что вы сделали это. Не могли бы вы встретиться со мной в офисе лейтенанта Паркера, скажем, минут через двадцать?

Она вздохнула с облегчением.

— О да. Значит ли это, что вы возьметесь за мое дело?

— Да.

— Благодарю вас. — Ее голос дрогнул.

— Не за что. До скорой встречи.

Он первым положил трубку. Слава Богу, ей помогут!

Роман въехал на желтовато-коричневом «форде», которым пользовался для работы, на подземную автостоянку муниципального суда и, поднимаясь на третий этаж в кабинет лейтенанта Паркера, успел обменяться рукопожатиями с дюжиной офицеров.

Начальник бюро расследования говорил по телефону. Роман жестами попросил разрешения поработать с картотекой. Паркер поколебался, но затем с безнадежным вздохом кивнул.

Клиентка еще не появилась, и Роман решил начать без нее.

Лэм, Ламоро, Ландау, Ландриган, Лангфорд. Роман вытащил досье и сел за стол.

Его взгляд сразу наткнулся на копию фотографии с паспорта и большую цветную фотографию туристической группы на ступеньках собора Святого Петра в Риме.

Лицо, обросшее недельной щетиной, было обведено черным маркером. Вероятно, это и был ее преследователь.

Луфка перевел взгляд на другие лица и довольно быстро нашел среди них Британи Лангфорд, молодого перспективного архитектора, как рекомендовала ему клиентку Диана.

Британи была очень хорошенькая пепельная блондинка с довольно длинными волосами. Выглядела она скорее на девятнадцать, чем на двадцать шесть лет.

Отложив фотографии, он начал изучать донесения следователя Грина.

«Глен Бэрд. Белый, рост — около шести футов, среднего телосложения, темный шатен, глаза карие, житель города Мадисон, штат Висконсин».

Если его побрить, под такое описание подошли бы сотни тысяч мужчин в США. Письма, вероятно, скажут больше.

Часто именно во время первоначального знакомства с материалом, когда сознание работало в режиме свободных ассоциаций, как раз и возникал у Романа некий творческий импульс. Мысли, которые могли ему пригодиться позднее, он непременно записывал на диктофон.

В ходе систематизации, анализа и оценки случайных обрывков информации обычно выявлялась модель, а иногда и законченный портрет человека, чей мозг работал не вполне нормально.

Он как раз доставал диктофон из кармана, когда его окликнул знакомый, слегка хрипловатый женский голос. Он поднял глаза. Его новая клиентка была даже красивее, чем на фотографии.

Живые голубые глаза, безупречно гладкая молодая кожа, классические черты лица были способны привлечь взор любого мужчины. Добавьте к этому женственную мягкость линий, которые не могла скрыть никакая одежда, длинные стройные ноги, и вам станет ясно, что эта девушка где угодно оказалась бы центром притяжения, не говоря уж о туристической группе.

— Мисс Лангфорд. — Он встал, пожал ей руку и показал свое удостоверение.

Она была ему до подбородка. От нее исходил тонкий цветочный аромат.

Обычно Брит не удавалось по голосу представить лицо его обладателя, и встреча неизменно приносила разочарование. Впервые в жизни действительный облик возможного телохранителя превзошел воображаемый.

Его карие глаза смотрели прямо ей в лицо. Привлекательный, темноволосый, по меньшей мере шесть футов и два дюйма ростом, а может, и больше, худощавый, но крепкий на вид, лет тридцати пяти или чуть старше. Имя и смуглый цвет лица наводили на мысль о восточноевропейском происхождении. Тем не менее он был американец, и от такого сочетания у нее почему-то дух захватывало.

Среди ее знакомых мужчин ни один не выдерживал сравнения с ним, в том числе и те немногие понравившиеся ей иностранцы, с которыми она познакомилась во время путешествия.

Взгляд ее скользнул по его удостоверению.

— Присаживайтесь, пожалуйста.

— Спасибо.

Он подвел ее к стулу, подождал, пока она села, потом сам сел напротив. Ситуация казалась Брит какой-то нереальной. Хотя что, собственно, в ней нереального?

— Я очень вам благодарна за то, что вы так любезно согласились встретиться со мной сегодня же, а также за предоставленную мне возможность оплачивать ваши услуги частями.

Проклятие. Ее голос дрогнул.

— Это моя работа, — проговорил Луфка, и по его лицу скользнула мимолетная улыбка. Эта улыбка и костюм — спортивная рубашка и джинсы — делали его как-то ближе, человечнее, чего так недоставало полицейским в униформе, с которыми ей приходилось общаться до сих пор. Брит хотелось бы обладать спокойствием и уверенностью, которые, казалось, излучал детектив. — Из того, что сказала мне Диана, я понял, что раньше вы никогда не попадали в такой переплет. В сущности, незнакомец бесцеремонно вторгся в вашу жизнь. Неудивительно, что вы испугались.

— Это ужасно. — Ее голос вновь дрогнул. — Вы читали письма?

— Нет еще. Я пришел всего за несколько минут до вас. Сейчас мне необходимо их просмотреть. Я буду пользоваться диктофоном, не возражаете?

— Нет, к-конечно, нет. — Его мужское обаяние и профессиональная уверенность как-то сразу очаровали ее.

— Хорошо.

Несколько минут Роман изучал первое из шести писем.

Британи!

Во время путешествия все называли Вас Брит, но, когда я узнал Ваше полное имя, я понял, что оно мне нравится больше. Так я и буду Вас называть. Оно французское. Я знаю. Я был во Франции несколько лет назад.

У меня полно Ваших фоток. Кое-где Вы сняты со спины, но я узнаю Ваш рюкзак. Как называется Ваш шампунь? Я не записал. Не швейцарская ли формула? Я заказал эту ленту с полькой в библиотеке. Сейчас я поправляюсь после гриппа. Как поживает Дениза? Пусть она пришлет мне свой адрес и телефон. И Ваш номер мне тоже нужен, чтобы не надо было сидеть и писать письма.

Что касается всего того, что я приложил к письму: молодежный тур, лагерь в Солт-Лейк оказался дополнительным жильем, то есть в нем нет одного-двух удобств, обязательных для гостиницы. Он был открыт, когда раньше мне случалось проезжать Солт-Лейк. Это не более восьми миль от Вашего дома. Некоторые из гостиниц, обозначенных на карге, которую я приложил, больше не работают.