Она щелкнула зажигалкой, выбивая искру…

'Стой! Не вздумай! — чужой голос едва не расколол череп. — Потуши огонь!

Кристина сжала виски. Как же больно…

— Кто ты?! Чего ты хочешь?

Сервер, пораженно уставился на своего палача, решив, что она окончательно сбрендила, раз успела позабыть его. Но потом до него дошло, что вопрос относился не к нему. С его мучительницей кто-то связался телепатически.

'Я твой друг, Крис. Не убивай Сервера, он не виноват'.

— Как это не виноват?! Он входил в 'руку', устранявшую мою семью!

'Посмотри на него — он не убийца. Его взяли в ту ночь ради информации в сейфе Николаева. Он всего лишь подобрал шифр'.

— И что ты предлагаешь, таинственный друг? Отпустить его? Да он же помчится к Феликсу, и на меня объявят охоту!

'Никто тебя не тронет. Скажи ему, чтобы до рассвета убрался из города. Иначе умрет. Как умерли Студень и Ящер. Он ведь догадывается, кому они мешали'.

Кристина взглянула на перепуганного вампира-хакера и саркастично сообщила:

— Тебе тут передали, чтобы убирался из города, иначе умрешь, как Студень и Ящер. Ты должен понять, что это значит.

Валентин закивал головой. Он не мог освободиться от наручников — они усилены магией, такие ему не по силам. И он знал, кто стоял за гибелью растерзанных оборотнями вампиров.

— Я уеду и буду молчать. Клянусь Ночью.

'Он не врет, — произнес голос. — Можешь ему верить'.

— Я никому не верю. Кто ты?

'Рано. Узнаешь потом'.

— Нет! Постой! Ты тот колдун, который спас меня в детстве?

'Потом. Все потом'.

— Когда? — отчаялась девушка, ощущая, как давление голоса ослабевает.

Похоже, он собирался исчезнуть, не дав ответы.

'Завтра. Стальной Феликс устраивает прием. Там ты встретишь всех, кого хочешь убить'.

— Как я попаду на самую охраняемую вечеринку в городе?

'Приглашение передаст твой брат'.

— Постой!

'Встретимся завтра'.

Снова одиночество. И пустота. Кристина огорченно взглянула на Сервера. Притихший вампир обреченно ждал, что его сожгут. Он не верил, что мстительница пощадит его…

Наверное, сомнение явно проступало на его лице.

Кристина горько усмехнулась:

— Действие колдовства закончиться минут через двадцать. Живи…

Сервер смотрел, как Крис уходит. И ему было больно. Он поверил в ее увлеченность. А она всего лишь хотела его сжечь…

Она очнулась после полудня, дрожа, пытаясь сдержать крик. Это сон… сон… всего лишь сон!

Но какой реалистичный сон! Она успела привыкнуть к серым снам новообращенного вампира и не ожидала, что, уснув, снова увидит события в цвете.

Пламя было таким ярким, алым как артериальная кровь. И она пожирало вампира, которого она облила бензином…

Крис уткнулась лицом в подушку. Ее не мучили кошмары после убийства колдуна, а несостоявшаяся казнь Сервера вызвала столь сильные переживания. Похоже, она поступила правильно, что не убила 'вечно юного' вампира. Но почему сон был таким ярким? Странно, неужели… хотя нет, этого не может быть. Ладно, есть дела важнее.

Кристина воспользовалась прерванным сном, чтобы рассмотреть лежащий на стуле арсенал. Ножи с посеребренным лезвием — такими есть шанс убить вампира. Правда, молодого вампира, не достигшего пика своей силы. Пистолеты с серебреными пулями… Короче, ничего серьезного, что могло навредить убийцам ее родителей.

Ночь приема в доме у Феликса — седьмая ночь. Последняя в ее жизни. Утром она должна умереть. Так и не отомстив ни за гибель семьи, ни за свое принудительное обращение.

Как быть дальше? Что делать? Когда ее укусили, она наивно полагала, что управиться за отведенный срок. И послала подальше Ника с его рациональными доводами и логикой. А брат прав — она не супергерой и не терминатор. У нее есть сверхскорость и сверхсила? Но у других вампиров они есть также! Плюс вековая мудрость, верная охрана и бездна времени. А у нее всего несколько ночей…

Так что же делать? Ответ один. Следовать намеченному плану: убить ненавистного кровавого наставника (Лимон, она уверена в этом, должен объявиться на приеме) и умереть самой.

Сквозь зашторенное окно в номер отеля не проникают лучи солнца. И все же она чувствовала его. Жгучее, смертельное светило выпивало силы, делая беспомощной и сонной. И все же она так скучала за ним…

Крис, находясь в плену горьких размышлений, чувствовала, как сознание затягивает во тьму. Она неохотно засыпала вампирским дневным сном. Тяжелым, как ватное одеяло. Против воли ее глаза закрывались.

И только тогда ОН вышел из темного угла. Старый, очень старый вампир, которого давно не страшит ни солнце, ни серебро. Только одиночество. Тени плотным плащом окружали его, не позволяя девушке (если бы она все-таки сумела открыть глаза) разглядеть лицо.

Из кокона теней выдвинулась бледная рука. Острый коготь провел по запястью.

Тоненькой струйкой темная кровь побежала прямиком на ее губы. Она хотела отвернуться — и не смогла. Не только потому, что ее за подбородок придержала крепкая рука. А потому что вкус был божественно хорош… И подозрительно знаком. И никаких сомнений: пить или выплюнуть. Она притянула дающую руку, чувствуя, как вместе с кровью пьет его силу, его спокойствие. Боль, разочарование и жалость к себе ушли, уступая место безмятежности и неге.

Сонливость назойливо липла к длинным ресницам. Глаза не слушались, впору кричать 'поднимите мне веки'…

Кровать прогнулась под тяжестью еще одного тела. Он медленно склонился, легонько провел рукой вдоль спины, прикосновением снимая напряжение, прогоняя холод и чувство безысходности. Затем нежно коснулся ее губ кончиками пальцев.

Сквозь странную полудрему Крис чувствовала его присутствие как нечто родное, гармоничное, продолжающее ее саму. Разве так бывает? Что это? Сон наяву? Греза, приукрасившая страшную реальность? Пусть всего лишь мечта о несбыточном, пусть… даже проснувшись, она не потеряет ни капли этого восторга.

Как молния, пронзило новое ощущение — жгучие губы накрыли ее рот, заставляя ее губы слегка приоткрыться. Неторопливое прикосновение нахального языка, собственнически исследующего свои завоевания…

Его ладони нежно гладили ее волосы, шею, плечи… спускаясь ниже, пока чашами не обхватили ее ягодицы. Поцелуй стал требовательным, пробуждающим ответную страсть. Она выплыла из полудремы и ответила на ласки, все также не в силах открыть глаза. Твердое тело с силой прижималось к ее, словно пытаясь слиться воедино. Ее руки сами оплели его широкие плечи…

Она проснулась окончательно. Что за наваждение? Что она делает?! Целуется с кем-то, чье лицо не может видеть… Не может видеть?!

Словно прочитав ее мысли, он прервал поцелуй и отстранился. Крис застонала, то ли продолжая возмущаться поведением незнакомца, то ли протестуя против его отступления. Какая-то часть ее требовала ласки и нежности. И наплевать, что она не совсем соображает, что происходит…

Шорох простыней. Кровать прогнулась, освобождаясь от лишнего груза. Снова холодно. Пусто. Одиноко…

Она вытянула руку, чудом зацепила его запястье, притянув ладонь к щеке, жалобно прошептала:

— Не уходи, пожалуйста…

— Почему? — его голос доходил откуда-то издалека.

— Поговори со мной

— О чем? — шепнули невидимые губы.

— Не знаю… Я просто хочу слышать тебя. Раз не могу увидеть…

Мгновение тишины, а затем глубокий, с легкой хрипотцой голос прочел:

На последней строчке невидимый чтец запнулся и умолкнул. Крис сонно улыбнулась, почти все стихи Шарля Бодлера она знала наизусть. И тот, что читал невидимка, явно не подходил для соблазнения барышень…