Наверное, в его словах был какой-то резон, потому что после утренних путешествий Жучок становился как будто бы, поумневшим. И даже добровольно забирался внутрь и, положив морду на сложенные лапы демонстрировал абсолютную покорность.

Умиленные его примерным поведением хозяева расслабились и однажды, темной ночью Жучок снялся с привязи. Утром у будки обнаружили обрывок цепи. Записки не было.

– Надо же! – удивилась коварству друга Женя. – Прикидывался валенком…

Василий, разглядывая разорванные звенья цепи, только пожал плечами.

– Талант!

Терять время, однако, было нельзя. Вряд ли соседи смиряться с тем, что вся их улица заселится чернявыми собачками, с торчащими ушами, закрученными колечком хвостиками и лающими по-русски…

Поисковые мероприятия начали с разбивки окружающих кварталов на зоны. Женя отважно выбрала сектор, в котором оказался дом одинокой сеньоры и ее безвинно пострадавшей Хохи. Этот участок Жучок, вероятнее всего, продолжал тайно посещать. Вряд ли нравоучения Жени дошли до его сознания. Когда в действие вступают законы природы никакие другие силы, а тем более словоблудие, противодействовать не могут. Она не исключала, что ей придется вступить в диалог, который, скорее всего, будет напоминать беседу глухих… Но ради спасения соплеменника Женя была готова на любые подвиги, тем более, что в испанском словаре Жени уже можно было насчитать десяток другой вполне узнаваемых фраз.

К скандальной сеньоре она направилась сразу, со свежими силами и всей панической решительностью. Ажурная решетка участка соседки выглядела поэффектнее той, которую водрузил цыган. Да и сам дом был старинной постройки, с колоннами и анфиладами, куда солиднее, чем их приобретение,. Перед фасадом большая терраса. К чему одинокой женщине такой особняк можно было только недоумевать, но мало ли на свете полоумных старух.

Она нашла у ворот кнопку звонка и нажала на нее. Уже через несколько секунд на террасе появилась всклокоченная сеньора и, увидев Женю, опрометью бросилась к ограде.

Такая прыть даже насторожила Евгению, не сбрендила ли тетка на старости лет и узнает ли ее? Подбежав к воротам, сеньора сухонькими ручками торопливо откинула заложку и, толкнув ворота, впилась в лицо гостьи таким взглядом, словно все это время ждала ее в нетерпении.

Не дождавшись, когда Женя перешагнет на ее территорию, она затарахтела, причем все слова произносились в вопросительной интонации. Из всего, что обрушилось на гостью, та выловила лишь повторяющееся имя ее бесценной собачки и поняла, наконец, что бедную старуху постигло такое же несчастье и что она, видимо, решила, что Женя пришла с какой-то информацией о ее Хохе.

Поняв по растерянности Жени и по фотографии в ее руке, что она тоже ищет своего кобеля, старушка, продолжая изъясняться, потрясла мобильником, болтающимся на ее тонкой шее, потом подбежала к своей машине, стоявшей неподалеку, и пнула ногой по колесу. Эта пантомима окончательно прояснила ситуацию. Собачка пропала у сеньоры сегодня, и она попыталась ее разыскивать по телефону, но, видимо, безуспешно, хотела ехать на розыски, но чертова машина подвела.

В дополнение к своей виртуальной информации сеньора вытащила из салона своего «Вольво» бумагу, карандаш и, начертав подобие контура грузового автомобиля (похоже, фургона) сунула его под нос Жени. Та не сразу поняла, что это означает, и старушонка весь борт фургона расчертила жирной решеткой с крестом. Тогда до Жени дошло – сеньора предполагает, что их подобрала санитарная машина. Значит и у них процветает такое варварство. Тогда Женя махнула рукой и показала жестом, что крутит рулевое колесо. Старушонка возбужденно подскочила и закивала.

Василия, который ушел вместе с ней, дома еще не было, Евгения хотела связаться с мужем по телефону, но не смогла обнаружить свой мобильник. Набросав Василию записку, что она с соседкой поехала в собачью КПЗ, она выехала за ворота, где уже пританцовывала от нетерпения сеньора.

Понимая, что Женя не имеет представления, где находиться распределитель, сеньора жестами стала корректировать направление движения. Это не мешало ей постоянно тарахтеть о чем-то. По интонации и мимике лица было понятно, что она ударилась в мемуары, вероятно вспоминая, какая замечательная была у нее Хоха …

В приемнике-распределителе, куда они прикатили, сентиментальная сеньора внезапно превратилась в разъяренную мегеру. Отшвырнув охранника, она бросилась в помещение, где по обе стороны решетками были отгорожены загоны собак. Бедолаги уже не устраивали разборок между собой, только поскуливали и потявкивали при появлении человека, пытаясь угадать, не за ними ли пришли…

Звонкий лай в дальнем углу сориентировал сеньору, и она бросилась туда, упала на колени перед решеткой, по другую сторону которой замельтешила знакомый клок светлой шерсти. Хоха! Подошедший служащий попытался подбирать ключи к дверному замку, это отвлекло сеньору от подвывания в унисон своей любимицы, она вырвала связку ключей у нерасторопного работника и, в несколько секунд, справилась с задачей. Подхватив на руки выпрыгнувшую в проход Хоху, старушонка направилась к выходу, в сопровождении целой своры других собак, воспользовавшихся ситуацией.

Женя принялась искать своего бродягу, но, среди оставшихся в клетке и выскочивших его не было. Когда к ней подошел служащий, она сунула ему фотографию своей лайки, и тот сразу отрицательно мотнул головой.

Сеньора, забравшись в машину, притиснула к себе ненаглядную шавку и, видимо, забыла обо всем на свете, что-то эмоционально выговаривая и прижимая Хоху так, что та, вероятно, стала сомневаться в том, что ей повезло. Время от времени она таращила свои глазенки, а когда старушка слишком близко приближала свое лицо, норовила лизнуть ее в губы, наверное, чтобы прикрыть ей рот. Да и правда, чего тут тарахтеть! Все прошло для них благополучно, и, слава богу!

Это для них. Куда же мог запропаститься, в таком случае, их питомец, если версия любовного свидания отпадает? Расстроившаяся Женя, на обратном пути, решила продолжить обход дворов.

Уже неподалеку от своего дома сеньора, наконец, опомнилась, и виновато покосилась на Женю. Потом что-то стала объяснять, вероятно, оправдывать себя. По ее виду было понятно, что она соболезнует Жене, и то ладно!

Машину Евгения решила поставить в гараж. Искать собаку надо, конечно, пешком. Когда она вышла из «Хонды» уже у гаража вдруг выяснилось, что искать больше никого не надо. Из дверей дома выкатился живой и невредимый беглец. Завидев хозяйку, игриво завилял хвостом и запрыгал, якобы от радости.

– Я тебе больше не верю, лицемер! – накинулась на него Женя.

Жучок невозмутимо оглядел двор, словно только и мечтал вернуться в родной дом и бодро направился в свою будку, отрабатывать прогулянное дежурство.

Войдя в дом, Женя поинтересовалась у Василия, давно ли и где он нашел лайку. Тот молча кивнул в ту сторону, откуда привел Жучка.

– Он забрался в чей-то двор?

– Он был у садика, где дети. Тот мальчишка, с деревянным пистолетиком, кормил его из-за забора печеньем. Потом остальная мелюзга облепила … Это, в общем-то, не совсем чтобы садик…Распределитель. Там держат детей, которых предлагают для усыновления.

– А…А этот мальчик, его как зовут?…

– Эдиком.

– А разве Эдик, это испанское имя?

– Это наш мальчик, – ответил Василий.

Женя от такой формулировки даже вздрогнула.

- Ты же уже была там, - продолжил муж.

- Была, - невольно призналась Женя.

Она поняла, что умалчивать эту тему больше нельзя. Нет смысла и, главное, нет больше сил…

– Я только издали смотрела. Я давно собиралась тебе сказать, Вася. Очень маловероятно, что у меня будет ребенок.

– У нас, – неожиданно поправил муж, чем снова сбил жену с толку.

– Ну да, у нас, – поправилась Женя. – И…

– И написал заявление, – прервал он ее.

Женя, у которой сразу вывалилось из головы все, что она намеревалась сказать, села в постели.

– Не поняла. Какое заявление?

– Ну, предварительное. Что-то наподобие заявки… Потом нам, уже с документами, надо оформить все как следует по списку…

– Так ты согласен?! – выдохнула Женя.

– Ну, я же, как Жучок, все понимаю.

Женя некоторое время сидела в шоке, потом вдруг вскочила, унеслась куда-то и, через несколько минут, вернулась, толкая перед собой сервировочный столик с бутылкой армянского коньяка, любимыми Василием креветками, фруктами. Подкатив волнующий натюрморт к самой постели, она, опустилась на колени, сама вскрыла бутылку налила в широкие рюмки коньяк, предупредив, что наливает только по глоточку – приступать к зачатию в нетрезвом состоянии нельзя… Пусть это будет инсценировка – они сейчас займутся…, а уже в распределителе получат ребенка, как из роддома. Пусть он уже немного подросший, но для них он только появится на свет…

Василий смотрел на нее завороженно, словно перед ним был пациент с тяжелым диагнозом, но ни словом, ни жестом не дал ей понять, что боится за ее психику. На щеках мужа появился легкий румянец, рот его приоткрылся, и Женя заметила, что повлажневшие губы Василия очень даже красивые, словно видела их впервые. Она стянула с него легкое одеяло, больше напоминающее цветную простыню и принялась осматривать его тело, дотрагиваясь, до уже пробуждающегося разбойника лицом, губами, потом выскользнула из ночной сорочки и со стоном, почти теряя сознание, впустила его в себя. Ополоумевший от таких щедрот гость крушил все, прорываясь к цели, которая, сама с охотой рвалась к ему. Женя млела перед этой дикой беспощадностью …Как давно не взлетала она так высоко, не испытывала такого невероятного экстаза который даже вспоминался то, в последнее время, все реже. Это даже было какое-то иное ощущение, вероятно потому, что восхитительная, сводящая с ума форма на этот раз заполнилась, наконец, смыслом…