Андрей КОСТИН

ТАЙНА ДИОМИДА РЯСОВА

Я его заметил сразу - слишком уж он выделялся. И шел как-то не по-нашему, и одежда на нем сидела не по-людски, и на витрину рыбного магазина он так уставился, будто впервые увидел пирамиду из бычков в томате.

"Нет, - сказал я себе, - уж ты, Алексей, такого случая не упустишь. Ведь это же верный способ закончить дежурство раньше - не каждому дружиннику удается пьяного на центральной улице выловить..."

И я поправил на рукаве повязку.

Я был уверен, что за доставленного нарушителя могут сразу отпустить домой, а там, на столе, заправленная в пишущую машинку, ждала меня предпоследняя страница последнего рассказа. И хотя я прекрасно знал, что редакторы толстых и тонких журналов не будут валяться у меня в ногах, вымаливая право этот рассказ опубликовать, мне все же хотелось его дописать. Потому что героя один только шаг отделял от славы, женщину - от поцелуя, а пока я слонялся по улице, они продолжали балансировать на грани фантазии, и только во мне была их помощь и спасение. А ведь хочется сделать кого-то счастливым, когда за спиной кричат соседи, зарплата сто двадцать рэ и девушки презрительно пожимают плечами, когда ты приглашаешь их на танец.

Как ни странно, субъект просто расплылся от восторга, словно кусочек снега на солнце, когда я его твердо и, как хотелось надеяться, решительно взял за локоть. Мне всегда не хватало решительности.

- Вы мне поможете, - срывающимся голосом простонал незнакомец, - я впервые в этом городе. Я совсем запутался, - и он дрожащим пальцем указал на мою повязку, хотя на ней не было ни слова о справочном бюро. Но я покорился - в воздухе носились только ароматы весны и не было ни малейшего намека на присутствие сивушных масел. А от того, что я схватил совершенно трезвого человека, тем более, судя по акценту, иностранца, за локоть, в груди образовалась некоторая пустота, затягивающаяся ледком невообразимого стыда. Мои худшие опасения продолжали подтверждаться.

- Я профессор Рейнского, Лондонского, Московского, Нью-Йоркского и многих других университетов, почетный академик... Хотя, впрочем, к чему титулы... Просто сэр Майкл Борн...- продолжал извиняющимся тоном незнакомец. - И я хотел бы пройти к музею Диомида Рясова... Я приехал очень издалека ради этого...

- Кого?- переспросил я, почтительно поддерживая лорда за локоть.

- Диомида Рясова,- повторил он с некоторым удивлением.

- Вспомните поточнее, куда, в музей чьего имени вы хотите попасть, спросил я, уверенный, что иностранец перепутал какие-то русские названия.

- Что мне вспоминать, - он с раздражением вырвал локоть из моих рук, - я хочу музей Диомида Рясова - величайшего прозаика и новеллиста...

- Вы ничего не перепутали?

- Как я мог перепутать, молодой человек?! Я всю жизнь занимаюсь изучением творчества этого величайшего писателя. Я получил титул лорда за работу "Концентрация ирреального и ее взаимослияние с действительностью в характерах героев романа Диомида Рясова "Дом в тени деревьев". А вы - я могу перепутать...

- Тогда простите, профессор... Но в нашем городе нет ни одного музея с похожим названием.

- Как? На родине гения и нет музея?! Это невероятно, этому просто страшно поверить! Но покажите мне хотя бы дом, где он жил, черт побери!

- К сожалению, я первый раз слышу эту фамилию.

- Как! - профессор просто задохнулся от изумления. - Не знаете знаменитого земляка?

- Да нет у нас никаких знаменитых Рясовых!

- Этот город - Красные Холмы?

- Красные Холмы, - подтвердил я.

- А год?- профессор побледнел так, что я не на шутку перетрусил.- Какой год?

Я назвал.

И тогда профессор стал медленно падать на меня. Он падал, а я его в этот момент тащил к ближайшей скамейке в сквере напротив. И если мне теперь говорят, что у меня полно седых волос - я знаю, от чего.

Наконец профессор пришел в себя - жизни в нем было еще лет на сто. Крепкий старикан.

- Я вам расскажу, - припал к моей груди лорд и почетный академик, лишь только его лицо перестало напоминать восковую заостренность надгробных памятников, - я вам все расскажу. Это величайшая трагедия в моей жизни... И в истории человечества. Вы не торопитесь?

- Нет, - до окончания дежурства было еще часа два, а старик совсем не напоминал умалишенного.

- Тогда слушайте... Вы можете не поверить - это ваше право... Видите ли, я из будущего...

Я на всякий случай отодвинулся.

- Не спрашивайте, как я сюда попал, - продолжал профессор, - и не просите хотя бы от руки набросать план машины времени. Скажу только одно - такая возможность - проникнуть в прошлое - предоставляется раз в семьдесят лет. И только в том случае, если удается установить канал с нужной эпохой. Причем, как вы смогли убедиться, точность попадания - весьма относительная... Несколько поколений со времени открытия временных "окон" грезили идеей узнать побольше о жизни и творчестве Диомида Рясова...

- Но кто же он такой? - не вытерпел я.

- Ах да, вы же еще не знаете. За свою жизнь Диомид Рясов написал много, но в нашем времени вы не найдете человека, который бы не прочитал все его произведения. Это классика, это... Ну, достаточно вспомнить "Дом в тени деревьев", "У старой реки два русла", "Свеча в окне"... Как жаль, что вы этого не читали! А его раннее, первое - "Воробьиное сердце"! Это же прелесть, чудо, сказка!

Я слушал, открыв рот от изумления.

- Но проблема заключается в том, - продолжал раскрасневшийся профессор, что о жизни этого удивительного человека известно до обидного мало. Особенно о раннем периоде. И вот я был командирован сюда, чтобы как-то пролить свет на эту тайну. И вдруг такая незадача - ведь первый рассказ Диомида Рясова еще не появился. А мое пребывание здесь иссякает, и следующий визит в эту эпоху уже не может состояться. То, что в ближайшее "окно" снова установят "канал" с вашим временем, - практически невозможно. Так что прощайте. Хотя нет... Я не имею права вмешиваться в прошлое, но поймите меня. Такая возможность... Разыщите сами этого Рясова, напишите о нем мемуары, и они появятся в нашем будущем. Это грубое нарушение с моей стороны, но сейчас именно тот случай, когда цель оправдывает средства. Обещаете?

- Постараюсь.

- Нет, обещайте, обещайте! И подумайте, какая перед вами открывается перспектива - единственный биограф великого Рясова. Да на вас одном сотни академиков появятся. Обещайте!

Я не успел ответить, а он уже растаял в воздухе, как сигаретный дым на ветру...

Закончить рассказ мне удалось только на следующий день. А до этого я отпросился на работе и просидел несколько часов у приятеля - он работает в милиции. Мы искали Диомида Рясова.

Я пришел домой и переписал рассказ. И придумал новую концовку. И вообще, получилось довольно неплохо.

Потом я на мгновение задумался. Дело в том, и теперь я это знал наверняка, что в нашем городе не проживает и не проживал в ближайшие тридцать с небольшим лет никто по имени Диомид Рясов.

А ведь уверенность в себе - это значит так много...

...Я задумался на мгновение... А потом подписался внизу, под рассказом:

Диомид Рясов. Звучный псевдоним, тем более что рассказ и в первом варианте назывался "Воробьиное сердце".