Таранов поднес к глазам театральный бинокль, всмотрелся в номер.

– Нет, – сказал он, – не та… Так вот, возвращаясь к нашей теме: наружка – это терпение, находчивость, наблюдательность. Скажи-ка, брат, какого цвета у меня глаза?

– Э-э, – промямлил Лешка, – кажется… Черт! Не помню, не знаю.

– То-то. А ведь мы с тобой знакомы, считай, месяц. Да ты в голову не бери – меня ведь тоже натаскивали как щенка… стоп! Еще «десяточка». Ну-ка, ну-ка… – Таранов вскинул бинокль, сказал: – Она!

В слабенький бинокль с увеличением «2, 5» он рассмотрел номер «десятки», а потом и пассажира. О чертах лица говорить не приходилось, но рост, цвет волос и манеру двигаться быстро, выдвигая правое плечо вперед, Таранов ухватил – Палач! Убийца Славки. От ненависти к этой твари, от его уверенного, благополучного вида, Таранову стало тошно… Славка Мордвинов лежал на Южном кладбище. И рыжеволосая девочка, похожая на сгоревший факел, лежала на Южном. А их убийца был жив. Он дышал, он ходил по земле. Возможно, сегодня он за руки отвел своих детей в школу. Возможно, он сильно и искренне их любит. Он хочет обеспечить их счастливое будущее… для этого он отбирает будущее у других детей. Нет, ребята, так не пойдет. Так не пойдет, ребята.

Таранов положил бинокль. Он сказал себе: спокойно. Спокойно, майор. Никуда он теперь не денется.

– Отлично, – сказал он и пустил двигатель. – Итак, фиксируем время – 9.48. Подъехал со стороны Гражданского проспекта… ну что, Алексей? На объект мы посмотрели? Посмотрели. Теперь поехали.

– Иван, – сказал Лешка, – а зачем мы вообще сюда приезжали?

Таранов включил левый «поворотник», отъехал от тротуара.

– Не горячись, Леша. Сегодня мы действительно приезжали просто посмотреть… Фактически – проверить информацию, полученную от пленного. Он был ранен, в состоянии стресса. Он дал мне информацию на своего босса. Но могу ли я считать ее точной? Я обязан элементарно проверить: а есть ли вообще такой автомобиль с таким номером? А если есть, то хотя бы посмотреть, кто на нем катается… А уж потом начинать планировать операцию. Ты помнишь, как я без подготовки сунулся к Толстому? То-то, Алексей… Ничего, ничего, мы его достанем.

– Я его достану, – сказал Палач. – Я его из-под земли достану.

Накануне Тамара – единственная женщина в команде Палача – отработала четыре адреса. В квартиры она проникала вод видом работника собеса, инспектора Ленэнерго, горгаза и даже под видом проповедника-адвентиста… На все эти случаи были заготовлены удостоверения, бланки и томик Библии. В двух случаях Тамара точно установила, что в адресах чисто – Таранова там нет. В отношении еще двух такой уверенности не было – дальше прихожей ее не пустили.

Палач вычеркнул из списка еще два адреса.

– Ничего, – сказал он. – Круг потихоньку смыкается. Те адреса, которые проверить не удалось, я поставлю под наблюдение. А ты, Тома, двигай дальше по списку. То, что не удалось отработать сейчас, – отработаем позже.

– А если, – спросила Тамара, – он остановился в гостинице?

– Нет, в гостиницу он навряд ли сунется. Он отнюдь не дурак.

– Допустим, так… а если, Виктор, он снял квартиру частным образом?

– Тогда мы в жопе, Тома, – лаконично ответил Палач. – Питер – город большой. В нем можно скрываться годами. Но ты не зацикливайся на этом, ты отрабатывай адреса по списку. Авось зацепим.

– Понял, не дурак, – сказала Тамара. На сегодняшний день она наметила еще четыре-пять адресов. Среди них была и квартира аспирантки Университета Светланы Мюллер.

Таранов отогнал «двойку» на станцию «Юнион» и заказал тонирование стекол.

– Ну ты и пижон, Ваня, – сказал Лешка.

– А как же? – согласился Таранов и подмигнул. – Вот такой я фраерок.

Тонирование Таранов заказал из соображений безопасности, но объяснять этого Лешке не стал. Он предполагал, что захват Палача может оказаться непростым. Расстрел бригады Крюка определенно насторожил Палача. Эффект внезапности утерян, Палач ожидает очередного хода. Теперь – как карта ляжет. Облавная охота на зверя вида homo sapiens – самая опасная и самая увлекательная охота…

Машину на станции обещали сделать к трем часам. Автомобиль загнали в бокс, а Таранов и Лешка отправились «погулять». На улице Таранов наугад показал пальцем на прохожего: вот, мол, твой «объект». Азиат, которого чисто случайного выбрал Таранов, привел их в метро, проехал полгорода и у «Ладожской» сел в маршрутку… А Лешка за ним не успел. Лешка занервничал, собрался ловить такси, но Таранов дал отбой.

– Еще, – сказал, – будет возможность… Кстати, для первого раза неплохо.

Сам себя Таранов почти ненавидел… А имею ли я, думал мрачно, право втягивать парня в эту мясорубку? Наставник, блин, молодежи… по мокрухе! Добренький дядя-головорез. Р-р-развеселый убивец.

Но путь назад был уже отрезан. Раз и навсегда. Возможности остановиться у Таранова не было. И у Лешки тоже. Когда маршрутка с объектом, который никогда не узнает, что он был «учебным пособием» для Алексея Малкова, скрылась, Таранов сказал, что надо сделать кое-какие покупки. Облавная охота на Палача предполагала наличие некой спецтехники. В магазине для рыбаков-охотников «Пилот-связь» он купил две радиостанции и полевой бинокль шестикратного увеличения.

В половине четвертого Таранов и Лешка получили свою «двойку» с круто затонированными стеклами и поехали «домой», на Васильевский.

В 15.38 Тамара позвонила Палачу и доложила: в квартире Светланы Мюллер проживают двое мужчин. Один – лет сорока, по описанию – Таранов, другой – восемнадцати-двадцати, по описанию похож на Алексея Малкова… В данный момент в адресе их нет.

– Оставайся на месте, – сразу отдал команду Палач. – Я уже выезжаю. Появятся эти орлы – сразу сообщи.

Палач сделал несколько звонков, и с разных концов города на Морскую набережную рванулись одновременно три автомобиля. В них находились пять человек Палача, готовых к захвату… Сам Палач выехал из офиса в сопровождении двух бойцов на «ГАЗели». На этот раз, решил он, капкан захлопнулся и вырваться Таранову не удастся.