Винсент сунул руку в пакет зефирок и нащупал только пустоту. Он встал из-за стола, пошёл на кухню и заварил себе ещё одну кружку крепкого чая. Только через полкружки он понял, что обжёг язык. Пустая невероятная теория, просто подтасовка фактов. Для большинства людей всё это ничего не значит, они всё равно ни на что не могут влиять. Но если это правда, она объясняла бы все аресты, всю слежку и всю эту «рыбную ловлю». Попытки скрыть правду только предают ей вес. Если, конечно, ему сейчас не лгали, выдавая домыслы за истину. Эта правда объяснила бы всё, даже то, почему та девушка бегает по утрам мимо его дома. Эта правда была слишком невозможной, чтобы в неё поверить. Нет, глупости! Ну и что с того, что сердце колотится в горле? Что с того, что эти слова кажутся давно известной, но забытой истиной? Этого же не может быть! Поверить в подобное может только полный безумец. А он им точно не был — тесты бы давно всё выявили. Винсент поставил кружку в раковину и пошёл в душ. Горячая вода била по его плечам под слишком сильным напором, почти болезненно. Он выкрутил оба вентиля до предела. Они просто следили за ним, вот и всё. Хотят с его помощью избежать наказания, сделать его предателем и шпионом. Вытирая голову полотенцем, Винсент думал, что завтра же расскажет обо всём Гарду. Это не его дело, не он должен этим заниматься! Пусть начальник Гард сам пробьёт по базам этот чат, пусть кто-нибудь проверит тот паб у станции метро. Кто-нибудь, но только не он! Хватит, Винсент Кейл свою работу сделал, теперь он может засунуть голову в песок. Или хотя бы под одеяло.

Утро наступило только после второй кружки крепкого кофе. Винсент сидел на кухне и макал в него печенье, бессмысленно пялясь в стену. Мысли метались в замкнутом пространстве вчерашних схем и фраз. Паника и неверие прошли, сейчас он пытался проанализировать полученную информацию. Кусок печенья отломился и упал в кофе.

— Размякнет теперь. Вот незадача. — Винсент покачал головой и пошёл за чайной ложкой. Обычно он пил кофе без сахара и со сливками. — Пока что я ни в чём не могу разобраться, слишком мало информации, да и та не достоверная. Вся эта их теория — сущая выдумка, но кое в чём они правы. Если слишком тщательно скрывать ложь, она может стать правдой.

По дороге на работу Винсент зашёл в небольшой магазинчик и купил бутылку холодного чая и шоколадку. Он никогда прежде этого не делал, но сейчас ему казалось важным выйти из накатанной колеи привычных ежедневных ритуалов. Потому что весь прошлый день был из ряда вон выходящим. Потому что, если он сам ничего не изменит, это сделают за него.

— Ты какой-то бледный, Винсент, не заболел? — Начальник Гард встретил его обеспокоенным взглядом. Винсент только пожал плечами. Может, он и выглядел плохо после такой сумасшедшей ночи, но чувствовал себя вполне приемлемо.

— Готовый обед из магазина оказался не слишком свежим. — Он старался говорить медленно и смотрел в пол, словно ему всё ещё было нехорошо. Начальник Гард отлично умел распознавать ложь по выражению глаз. — Так что я полночи не спал из-за желудка. Только и всего.

— Может быть, тебе стоит съездить в больницу и полежать денёк дома? — Начальник Гард всё истолковал правильно, именно так, как и ожидал Винсент.

Такое иногда случалось — отложенная нервная реакция. Когда твоя жизнь и работа так сильно зависят от результата психологического теста, нельзя не переживать. Самые выдержанные умудряются сдерживаться во время тестов, но потом всё равно накатывает у кого-то внезапная слабость, у кого-то слёзы, у кого-то тошнота. А показатель Винсента опять оказался на грани, так что ничего удивительного. Все всё понимают, разве не так? Он лжёт, но ложь это вполне понятная и ожидаемая. И даже безопасная.

— Нет, я уже в порядке. Просто высплюсь сегодня как следует, и всё пройдёт. — Не стал разуверять его Винсент. — Начальник Гард, могу я вас кое о чём попросить?

— Да, конечно, и можешь звать меня просто Шеда. Мы давно вместе работаем, зачем этот формализм? — Шеда Гард действительно предпочитал менее формальные отношения. Он считал, что это повышает эффективность работы и снижает стресс.

— Когда вы в следующий раз отправитесь на задержание, возьмите меня с собой. — Винсент поднял голову и посмотрел в спокойные карие глаза начальника Гарда. Все в отделе знали, что иногда он сопровождал группу захвата, тех самых людей в костюмах. Только никто не спрашивал, почему и в каких случаях.

— Зачем тебе это, Винсент? — Закономерный вопрос. Винсент размышлял над ответом всю вторую кружку кофе этим утром.

— Хочу убедиться, что моя работа идёт на благо общества. Получить доказательство того, что всё это — реально и очень важно. — Винсент действительно этого хотел.

Хотел убедиться, что Феникс и все ей подобные — всего лишь сумасшедшие террористы, верящие в какую-то чушь. Он очень хотел снова вернуть свой мир в удобные рамки, забыть обо всём этом, как о страшном сне. Если всё, что она сказала — ложь, он без сожаления сдаст её начальнику Гарду.

— Понимаю. Хорошо, я возьму тебя, если ты не раздумаешь. — Начальник Гард кивнул и направился к своему столу. — Если почувствуешь себя плохо, сразу говори мне и иди домой.

Винсент неопределённо отмахнулся. Они оба прекрасно знали, что он не отправится домой — с нервным напряжением и стрессом он умел справляться ещё со средней школы. Наливая себе в кружку холодный чай и запивая им очередную порцию успокоительного, он думал о том, как просто согласился начальник Гард взять его с собой. Он был уверен, что получит отказ. Или что его хотя бы попытаются отговорить.

До обеда он не поймал ни одной даже самой маленькой «рыбки». На форумах и в чатах обсуждали погоду, спортивный матч, какие-то новости, статьи и фильмы. Обычный скучный ворох никому не нужной информации. К обеденному перерыву Винсент знал все последние сплетни и раз десять успел выслушать нытьё Лаззи. Феникс сегодня не объявлялся, никто не знал, появится ли он в ближайшее время. Винсент ввёл некоторые нейтральные фразы собеседников из вчерашнего ночного диалога в лингвистический анализатор. Тот выдал нескольких человек под другими никами, которые строили свою письменную речь сходным образом, но их проверка ничего не дала. Винсент окончательно уверил себя, что в этот день не произойдёт ничего примечательного и со спокойным сердцем отправился прогуляться в обеденный перерыв.

Он понял, что ошибся, минут через десять после того, как покинул офис. И примерно за секунду до того, как потерял сознание в каком-то переулке, куда его затащили. Он не видел напавшего и не успел понять, как именно его вырубили. Просто провалился в темноту.

Винсент не знал, сколько прошло времени прежде, чем темнота стала наполняться звуками. Сначала появились шорохи, потом — неясный шёпот, разговор на повышенных тонах, слов которого не разобрать. Потом Винсент отчётливо услышал стон и лишь через секунду понял, что стонал он сам. Вслед за звуками пришла боль, несильная, тянущая где-то в затылке и короткими рывками — в висках. А вслед за болью — болезненно-яркие цветные всполохи за закрытыми веками. Разноцветное конфетти, взрывающееся в мозгу в оглушительном ритме сердцебиения.

— Доброе утро, ВинКей! — Винсент кое-как разлепил глаза и поднял голову. Многоцветье исчезло, заменившись реальностью. У Феникса теперь волосы были завязаны в два хвоста, а на шее висело несколько разномастных подвесок. — Как самочувствие?

Винсент не мог ответить, не солгав. Паршивое. Он сидел на жёстком и неудобном стуле со связанными за спиной руками. При малейшем движении запястья перетягивались сильнее. Они и так уже опухли и онемели. Винсент даже не мог просто выпрямиться, приходилось сидеть, наклонившись, так что его спина ужасно затекла и ныла. Как он мог себя чувствовать?

— Какое нам до этого дело, Феникс? — Недружелюбный голос, с каким-то странным акцентом. Рядом с девушкой в поле зрения Винсента оказался молодой мужчина с грубоватыми восточными чертами лица. Незнакомец смотрел настороженно и неприязненно. — Даже если помрёт — не велика потеря. Не он первый, не он последний. Сколько их таких было?