Артур — Ивэн надолго запомнил первую же ночь в доме Леся, когда ему отвели широкую лавку и на ночь ее перенесли поближе к печке. Тепло от печки, хороший и плотный ужин, а главное спокойствие на душе практически мгновенно сломили мальца и он тут же впал в глубокую дрему. Но в этот момент толчок в плечо его все же разбудил и, с большим трудом разлепив глаза, Артур — Ивэн увидел встревоженное лицо Леся, это он его и разбудил. Длинным пальцем, тыча ему в плечо, Лесь склонился над мальчуганом и ожидал, когда он раскроет глаза.

Когда Ивэну удалось-таки открыть глаза, то Лесь произнес:

— Ивэн — Сержи, друзья!

Ивэн с полусна совершенно не понял, что же этой непонятной фразой Лесь хотел ему сказать, поэтому он, естественно, у него поинтересовался, обращаясь к побратиму на ментальном уровне, что он под этими словами конкретно имел в виду.

Это ментальное обращение оказалось совершенно неожиданным для Леся, словно он не осознавал, что по дороге в родную деревушку Леся они вдвоем беседовали телепатически. От неожиданности Лесь вздрогнул и едва не отпрыгнул в сторону от Ивэна, но юный русин сумел-таки сдержать себя в руках. Он тоже перешел на ментальный уровень общения и объяснил Ивэну, что недавно к ним заходил один из деревенских старейшин, Сержи, попросил, что их приемыш позабыл бы о своем собственном имени Артур, а с этого момента ему следует только откликаться на имя Ивэн.

Артур задумался на мгновение, а затем утвердительно кивнул головой.

С того времени все деревенские люди и друзья ребята его окликали, как Ивэна, а на другое имя он уже не откликался. Постепенно и сам Артур привык к своему новому имени и превратился в Ивэна.

Самые первые дни в деревне русинов были самыми трудными днями его жизни, пришлось много работать и постоянно заниматься физическим трудом. Но в эти первые дни Ивэн не был особо знаком с характером поручаемой ему по дому работы, поэтому часто попадал впросак и к тому же быстро и сильно уставал.

Сегодня, пять лет спустя, Ивэн с улыбкой и грустью вспоминал те деньки, когда он боялся подойти к корове, чтобы утром или вечером ее подоить. А как он боялся коровьего хвоста, которым это добродушное домашнее животное защищалась от оводов и слепней, хлеща хвостом себя по бокам. Ивэну все время казалось, что этот коровий хвост вот-вот хлестанет его по голове и от этого удара он потеряет сознание.

В первый же день своей трудовой деятельности Ивэн, когда перегонял корову до выпаса, который находился на одной из лесных полян в двух километрах от деревушки, то ему постоянно казалось, что корова вот-вот убежит, а у него в руках не было ничего такого, чтобы ее можно было бы удержать. Уже на второй день Ивэн нашел выход из положения, он взял из дома обрывок веревки и, приведя корову на пастбище, крепко привязал ее к стволу здоровой пихты, чтобы она не убежала. От голода семейную корову спас младший брат Леся, который случайно проходил мимо семейного выпаса и, услышав горестный рев голодной коровы, поспешил на помощь бедному животному, чтобы она не умерла бы от голодной смерти. Вечером этот парень вместе с Ивэном отправился на выпас за этой бедной коровой, по пути городскому мальчугану объясняя основные правила выпаса домашней скотины в деревне.

Ивэн оказался умным и смекалистым парнем, многое схватывал налету, чтобы полученный опыт тут же применить на практике, стараясь при этом не повторять старых и не делать новых ошибок. В этой деревне русинов было много детворы его возраста, мальчишек и девчонок, которые, улучив свободную минуту, покидали родные дворы и шли на поиски приключений на деревенские улицы. Очень скоро у Ивэна появились новые деревенские друзья и не какие-нибудь там сопливые мальчишки и девчонки, а вполне солидные подростки мужского и женского пола. Само собой получилось так, что Ивэн завоевал почет и уважение этих уважаемых подростков, и выдвинулся настоящим лидером этой возрастной группы деревенских подростков. Он внимательно следил за тем, чтобы его друзья и приятели хорошо учились и физически развивались, всеми своими силами помогая им в этом деле.

Со временем Ивэн, разумеется, втянулся в свою крестьянскую работу, наработал первые мускулы на предплечьях. Трудовые деревенские будни один за другим покатились под горку, не останавливаясь и не задерживаясь, пока Ивэну не исполнилось шестнадцать лет.

Шестнадцать лет всегда у русин был переходным возрастом, парень русин еще не вступил во взрослую жизнь и не имел права жениться и иметь детей. Но он уже покидал свое отрочество и юношество. К этому времени некоторые деревенские парни настолько взрослели, что их детское увлечение охотой или рыбной ловлей становилось серьезным ремеслом. Такие парни становились добытчиками пропитания для своих семей. Но, чтобы стать такими добытчиками, они должны были пройти ускоренные курсы обучения ремеслу охотника или рыбака и сдать на это некое подобие экзамена.

Помимо этого, они были обязаны пройти и военные деревенские курсы по военной подготовке. Каждое утро деревенские ребята, достигшие пятнадцати лет, на два часа попадали в руки старых охотников или солдат, вернувшихся в деревню доживать свой век. Эти старые охотники и солдаты были бобылями, у них не было собственного хозяйства, и себе на пропитание они зарабатывали тем, что деревенских ребят обучали хитростям своих военных ремесел. Особо почитаемым таким учителем в деревне Леся был ветеран королевской гвардии дед Жив, который в малом возрасте за долги семейства был продан служить в гвардию короля Йозефа, где и прослужил до своих пятидесяти пяти лет.

В свое время простому деревенскому мальчишке Живу пришлось шестнадцати летним подростком пойти служить в армию короля Йозефа, где ему удалось не только выжить во многих битвах и сражениях, но и стать капралом королевской гвардии. Он был уважаемым ветераном и на военной службе ему святила хорошая солдатская пенсия и безбедная старость. Но, когда капралу исполнилось пятьдесят лет, то капитан королевской гвардии, такой же старый служака, как и Жив, по личному приказу короля Йозефа обвинил капрала Жива в плохом исполнении караульных обязанностей. И старого ветерана, словно шелудивую собаку, вышвырнули из королевской гвардии без сохранения капральского содержания и без пенсии на старость.

Несколько лет назад Жив незаметно объявился в этой деревне русинов и пристроился в ней доживать свой век старого гвардейца. Хотя сам Жив не был русином, деревня его приняла и выделила ему свободную избу, а Совет старейших деревни разрешил ем жить в этой деревушке столько времени, сколь он пожелает. За такое доброе отношение старый капрал Жив предложил деревне, крестьянских сыновей обучать воинскому искусству стратегии и тактики. Старейшины настолько были поражены тем, как старый вояка произнес эти два даже им незнакомых слова, что охотно согласились принять его предложение. С тех пор миновало пять лет, и каждое утро, независимо от погоды, деревенские парни приходили к избе старика Жива и становились в шеренги. В зависимости от возраста парней старый гвардеец учил парней убивать других людей, чтобы не быть на войне самому убитому.

Вот и сейчас Ивэн снова валялся на земле под сапогом этого капрала Жива, а острие клинка капрала снова было готово рассечь шею этого шестнадцатилетнего деревенского парня.

Старикан убрал ногу с груди подростка, подал ему руку и помог ему подняться на ноги. Ивэн стоял перед ним, по-деревенски шмыгая носом, время от времени вытирая нос подолом рубашки. Он был распарен, взъерошен и весь исходил обидой и досадой. Этот старикан Жив снова его переиграл, Ивэн планировал биться с учителем, как можно дольше, чтобы тот за это время устал и поддался бы ему своей физической слабостью. Ивэн давно уже мечтал о том, чтобы, хоть однажды в жизни, победить этого ветерана в фехтовании на саблях.

Ведь, первые двадцать минут боя прошли согласно его планам, Ивэн постоянно нападал и заставлял старика учителя постоянно двигаться и защищаться, но тот, даже находясь в движении, за эти двадцать минут нисколько не устал. А у Ивэна снова не хватило терпения, у него взыграли нервы и он предпринял глупейшую атаку на учителя, в которой и раскрылся.