— Я не хочу на пляж, — объявила Сьюзен, поспешно стараясь вылезти из лодки и оказаться подальше от Бена.

Она на чем свет стоит кляла свою узкую юбку, сковывавшую движения. Бен с любопытством наблюдал за ее усилиями, скрестив руки на груди, так что рубашка на плечах натянулась, обрисовывая тугие мышцы.

— Это не обсуждается, госпожа Асади. Иди за купальником. И постарайся не задерживаться.

Мысленно обрушивая на голову Бена все известные ей проклятия, Сьюзен поднялась в спальню и переоделась. Ее купальник, который она уже сто лет не надевала, хоть и состоял из двух частей, был очень консервативного покроя. Открытой оставалась лишь полоска кожи выше талии, верхняя часть скорее походила на спортивный топ и закрывала всю грудь.

Вряд ли господину Асади понравится то, что он увидит, решила Сьюзен, рассматривая в зеркале свои бледные конечности. Собственные руки казались ей слишком длинными, ноги — чересчур худыми, а голова на хрупкой шее выглядела какой-то кукольной. Она вовсе не походила на пышную восточную женщину. Долгая болезнь и переживания сделали свое дело, начисто лишив ее аппетита, и теперь она была даже не худенькой, а просто костлявой. Неудивительно, что дядя бросал на нее неодобрительные взгляды, а тетя Лале и служанки вечно уговаривали ее поесть.

Все, решила Сьюзен, с сегодняшнего дня начинаю есть как следует. Никакого больше черного кофе с кусочком круассана на завтрак. Она начнет есть больше фруктов и овощей, причем хорошими порциями, пить кофе со сливками и вообще позаботится о том, чтобы питаться как следует.

Рядом с кроватью зазвонил телефон, и Сьюзен вздрогнула. Телефон продолжал надрываться, и ей пришлось снять трубку. Это был Бен.

— Ты идешь, или мне самому тебя привести?

— Уже иду! — сердито отозвалась Сьюзен и бросила трубку.

Надо поторопиться. Меньше всего на свете она стремилась снова оказаться наедине с Беном в спальне.

Спустя несколько минут «Молли» уже летела по волнам, увенчанным белыми барашками. Ветер разметал волосы Сьюзен, и она схватилась за них, тщетно пытаясь хоть как-то привести в порядок. Тут лодка врезалась в большую зеленую волну, и Сьюзен невольно выбросила вперед руки, чтобы удержать равновесие.

— Что, слишком быстро? — с широкой усмешкой крикнул Бен.

— Нет!

От скорости, яркого солнца и мерцающих переливов воды у Сьюзен закружилась голова. Она просто купалась в этих ощущениях — бешеной скорости, встречного ветра, солнечного света… Сейчас она жила, жила полной жизнью.

— Тебе, наверное, доводилось плавать с родителями? — прокричал Бен.

— Нет! Папа предпочитал самолеты.

«Молли» почти летела над водой. Соленые брызги попадали на кожу, плясали в волосах. Сьюзен не переставала поражаться скоростным качествам лодки.

— Просто невероятно! — призналась она. — К такому легко пристраститься.

Бен засмеялся жизнерадостным, веселым смехом, и что-то перевернулось в душе Сьюзен. Она живо представила себя в его объятиях, прижатой к его груди. Он был таким сильным и теплым, в нем она могла найти опору, черпать утешение и надежду.

Сьюзен яростно отогнала от себя непрошеное видение, снова напомнив себе, что Бен попросту купил ее. Все удовольствие от поездки было испорчено, весь оставшийся путь она сидела почти безучастно. И когда Бен подвел лодку к укромной бухточке, на глаза Сьюзен навернулись слезы. С ним было так интересно, в его голосе звучало такое тепло, что она просто не могла на него не реагировать, и это ее бесило. Причем злилась она не на Бена, а на себя. Неужели она совсем ничего не соображает и даже не в состоянии себя контролировать!

Лодка подошла к берегу. Бухта, окруженная нависающими скалами вперемешку с буйной растительностью, была настоящим маленьким укрытием. Ни дорог, ведущих к ней, ни других лодок, ни людей… Лишь небольшой пляж, покрытый мелким песком цвета слоновой кости, да тихий шелест волн.

Они были здесь совершенно одни. Этот уединенный пляж был настоящим раем для влюбленных. Пикник, ленивое купание в теплой, прогретой солнцем воде и занятия любовью на девственно чистом песке. Да, опасное местечко…

Бен пошевелился, и, скосив на него глаза, Сьюзен увидела, что он снимает рубашку. Мышцы его рук, груди и живота были такими рельефными, что Сьюзен невольно захотелось провести по ним кончиками пальцев. И ее снова охватило первобытное желание, груди набухли, тело занялось жаром. Она хотела получить от этого мужчины то, чего ей не давал еще ни один мужчина. Сьюзен обуревали новые, неведомые чувства.

Взгляды мужчины и женщины встретились, и Сьюзен поняла, что Бен догадался, о чем она думает, и испытывает те же самые ощущения. Мышцы ее живота невольно сократились, грудь еще больше затвердела, рот наполнился сладким предвкушением. И все это от одного его взгляда!

Если он до нее дотронется, она сразу растает. Она сдастся и, упав к его ногам, будет молить о том, чтобы он избавил ее от этой муки. Она возьмет его руку и проведет по всем самым интимным уголкам своего тела, жаждущего ласки. Она прильнет губами к его губам, попробует на вкус его кожу, станет упиваться им…

Господи, да что это с ней творится! Сьюзен вскочила, отвернулась от Бена и отчаянно затрясла головой. Нет и нет! Ни за что! Только не с этим мужчиной.

Тут лодка покачнулась, раздался всплеск. Обернувшись, Сьюзен обнаружила, что Бен идет по мелководью и тянет лодку за собой. Выйдя на пляж, он привязал канат к железному кольцу, вмонтированному в скалу. Затем вернулся и протянул руки к Сьюзен.

— Давай, я помогу тебе выйти.

— Не трогайте меня! — Щеки девушки залились краской, в голосе звучал неприкрытый ужас.

Глаза Бена сузились, длинные ресницы скрыли их выражение.

— С тобой все в порядке?

Нет, как раз наоборот, с ней все очень и очень не в порядке! Противоречивые чувства раздирали ее, и Сьюзен уже не знала, что с ней творится. Она лишь понимала, что теряет над собой контроль. От этого ей было совсем тошно. Ее браку с Фрэнком пришел конец четыре года назад, и с тех пор у нее не было мужчины. Четыре года ее никто не целовал, не ласкал… Четыре года ее душа была как пересохший водоем, а теперь эмоции ее просто душили.

— Я справлюсь, — с трудом выдавила Сьюзен.

Бен пожал плечами, вынул из лодки корзинку с припасами для пикника и направился к берегу.

Сьюзен сидела в лодке, стиснув кулаки на коленях, и тупо смотрела, как он опустил корзинку на песок, а потом отправился плавать. Он оказался отличным пловцом, длинные загорелые руки уверенно рассекали воду, темная голова ритмично приподнималась над поверхностью.

Бен стремительно пересек бухточку, добрался до утеса в дальнем конце и уже готовился плыть назад. Сьюзен стянула с себя юбку и топ и, поспешно нырнув в воду, поплыла к близкому берегу. Вода была чудесной: ни холодной, ни теплой — просто освежающей.

Выйдя на пляж, Сьюзен вытерлась и расстелила на песке полотенце. Сидя на влажной ткани, она внимательно следила за приближением Бена. Теперь он лениво плыл на спине. Темная голова была откинута, мускулистые руки двигались на удивление ровно и мощно.

Посейдон. Бог океана.

Внезапно из-за мыса показалась еще одна лодка и вскоре остановилась неподалеку от «Молли». Из нее на мелководье высыпала целая группа людей и тут же отправилась на пляж — похоже, несколько семей. Мамаши тут же принялись расстилать на песке одеяла и полотенца, детишки плескались у бережка, а папаши уселись в кружок неподалеку с видом этакого мужского превосходства, Сьюзен сразу отметила, что, пока мужчины отдыхали, женщины сделали всю работу. Пожалуй, Греция в этом отношении ничуть не лучше Востока, усмехнулась она про себя.

Бен вышел из воды. По его телу стекали струйки воды, влажные темные волосы кудрявились на груди. Он уселся на песке рядом со Сьюзен, и та машинально отодвинулась от него подальше. Бен бросил на нее проницательный взгляд.

— Нервничаешь? — спросил он.

— Нет!

— Вот и хорошо. Мы ведь женаты, дорогая. И наш брак будет настоящим.