Потом объявили Сергею о цели нашего визита, который заключался в том, чтобы пригласить его принять участие в праздничном концерте к 8 марта, у нас на заводе, в цехе. Рассказали ему о пожаре в Костиной квартире, о том, как он теперь живет. Сергей ко всему проявлял живейший интерес и сразу согласился участвовать в концерте. Мы с ним обговорили детали дальнейшей встречи. Посидели еще недолго, спели по несколько песен. Я ему показал единственный экземпляр своей будущей книги. Саша купил у него три корзиночки под цветы, сказав, что повезет их в подарок женщинам на 8 марта. С Сергеем условились, что через неделю он приезжает на дизеле на станцию Волчеярская, где я его встречаю, мы ночуем у меня дома, утром едем к нам на завод, выступаем, отмечаем, потом шефство над ним берет Саша, у которого Сергей переночует, и потом утром его проводят на станцию, на обратный дизель. Такой был расклад нашего мероприятия. В дальнейшем все так и произошло, правда, с сюрпризами, которые устроил для нас Сергей.

Часть 26.

«Голгофа»

(Новый облик Сергея)

Небольшое отступление:

“Мы все в ответе за тех, кого приручили” - слова писателя Антуана Сент Экз е пюри из сказки "Маленький Принц". Значит, и те, кто приручил нас, в ответе за нас. Почему Костя не в ответе за меня? Почему я в ответе за Костю? Ерунда это все. Никто ни за кого ни в о т вете. Каждый в ответе только за себя. Перед собой, Богом, людьми. Что ты из себя со з дашь, то ты и получишь. Не хочешь тренировать ноги – ходи на костылях. Не хочешь бр о сить пить – живи голодный и раздетый. Не хочешь трудиться - живи кое-как. Не хочешь с о вершенствоваться в мастерстве, учиться, тянуться вверх - получай в ответ насмешки и холодное молчание. Что посеешь, то и пожнешь. Каждому аз есмь. Экл и зиаст.

Первым сюрпризом для меня было то, что я его не узнал, когда он сошел с дизеля в условленное время. Он первый меня увидел и давай кричать на всю округу: "Василич!...Василич!...",таким отчаянным голосом, словно где-то что-то горело. Гляжу - машет рукой и идет ко мне какой-то пьяный, оборванный мужик, в деревенском старом кожухе, в грязной вязаной шапочке, сдвинутой на затылок, в каких-то стоптанных ботинках и с гитарой в чехле за спиной. Боже мой! Да ведь это Сергей... Ну и видок! У меня внутри все оборвалось. Сергей в запое, приехал давать "концерт". Я виду не подаю. Встречаю, как положено, бодрюсь, делаю вид, что рад ему, спрашиваю, как добрался, как дела дома? А у самого меня тоска на душе. Зачем он приехал пьяный? Как завтра будет выступать? Потом думаю: "Ерунда, проспится за ночь, утром будет в норме".

Утром он был в норме, но не совсем. Похмелье есть похмелье. Как он ни намекал мне, чтобы я ему дал опохмелиться, ничего, кроме чая, мой дорогой не получил. Слишком много было поставлено на карту, столько подготовки. Не для того мы все это затевали, чтобы Сергей сорвал нам концерт.

На завод проехали благополучно, благо я заранее оформил все пропуска на Сергея, поэтому никаких задержек не было. Выступили мы своей командой нормально, и Сергей спел свои четыре песни вполне прилично, хотя где-то успел, я так и не уследил, опохмелиться. Но пронесло.

После работы мы втроем: Саша Макаренко, Сергей и я решили заехать до Кости. Сергей всю дорогу балагурил, о чем-то громко рассказывал, смеялся сам с собой, привлекая внимание рабочих в заводском автобусе. Мы с Сашей пытались его как-то урезонивать, бесполезно. Вот так с помпой, мы ворвались к Костиным родителям, где Костя жил после пожара. Что интересно, попытавшись попасть сначала в квартиру к Косте, рассчитывая на авось, вдруг он там, мы наткнулись на какого-то бомжа, который жил временно в Костиной горелой квартире. Сюрпризы, да и только! Кругом одни бомжи.

Сколько было радости у Кости, когда он увидел нас и Сергея с нами. Все барды братья! По себе знаю, как приятно встретить собрата по духу. Нас усадили за стол, с собой у нас была маленькая, которую мы быстро уговорили, обсуждали все новости, особенно наш концерт и как Сергей оказался в Лисичанске, шутили насчет бомжей. Кстати, Сергей рассказал, что тот бомж ,в Куту, утоп. Хорошенькая шутка... Костя пытался опять читать что-то свое, но время было собираться. Сергею, вижу, очень понравилась компания Кости, он уговаривал нас остаться и еще сбегать за самогонкой, но, как говорится, делу время, потехе час, делать нечего, пошли на троллейбус. Сергей, недовольный, поплелся за нами, но быстро все забыл, давай снова прикалываться. Я проводил их до остановки, а сам направился к себе домой. Саша потом рассказывал, что Сергей чудил всю дорогу, а на следующее утро не хотел подниматься с постели, невзирая на то, что им надо было спешить на поезд. Мать Саши уже начала возмущаться и выпроваживать Сергея. Они чуть не опоздали на дизель, а Саше еще надо было торопиться на работу, после того, как он проводил Сергея.

Когда Сергей уехал, все вздохнули облегченно. Словно какой-то пьяный вихрь, бесшабашный, "без царя в голове", но с талантом к авторской песне, ненароком залетел в нашу жизнь.

"...В комнату мою залетела синица,

Бьется неистово грудью в стекло,

Чтобы это ей у меня не прижиться,

Вон, смотри, есть хлеб и вода, и пшено…"

Я иногда слушаю записи его песен, которые мы сделали при первом его посещении. Они продолжают мне нравиться. Мечтаю снова поехать на фестиваль. Может быть, еще раз там встретимся с Сергеем. Но эта встреча уже будет совсем другая, чем была раньше. Уже нет того восторженного притяжения, когда мы были готовы ехать к черту на кулички, чтобы записать его песни. У каждого своя судьба, своя жизнь, свои песни.

Часть 27.

«Фестиваль 2000»

(Заключительный день фестиваля)

Небольшое отступление:

Как-то раз, потом, встретившись в сауне, я спросил Вадима, хочет ли он еще раз п о ехать на фестиваль авторской песни. И знаете, что он мне ответил? "Я,- гов о рит, - в эти игры больше не играю". Вот тебе и на . Так повеселиться. Но я чувствовал, что он прав. На фестиваль авторской песни едут увлеченные этим жанром люди. И туда едут не столько за тем, чтобы веселиться, а за тем, чтобы учиться. Учиться мастерству авторской песни. Учиться писать стихи. Учиться сочинять музыку. Учиться играть на гитаре, петь. Учит ь ся чувствовать душу песни и уметь трогать ею души других!

Утром, в шесть часов, третьего дня фестиваля, я проснулся оттого, что вернулся Вадим с бардовских посиделок. Видимо, неплохо они провели время с теми хлопцами, которые с баяном. Мы с ним еще выпили по рюмочке. Я-то уже выспался, а он всю ночь не спал, "оттягивался" по полной. Все наши уже готовы были подниматься, Вадим же только разбирал койку, чтобы лечь спать. Еще через полчаса проснулись Саша с Валерой, и мы втроем отправились на физзарядку, где Макаренко пытался сделать на перекладине подъем "переворотом", но, оставив эту бесполезную затею, с его-то весом, предложил пойти искупаться в озере. Купальный сезон еще не открывался, дело было десятого мая. Ничего, откроем! Сказано - сделано.

Оставив одежду в домике, мы в одних плавках, на виду всей турбазы, важно шагаем в сторону озера. Я нырнул первый, Саша за мной. Мне пятьдесят три года, ему двадцать пять, есть разница? Но в этот момент мы были с ним одного возраста, не знаю, какого. Наверное, в тот момент нам обоим было только лет по пятнадцать. Немного поплавав и начав замерзать, я выскочил на берег, быстро растерся полотенцем, которое догадался прихватить с собой. Саша тоже заканчивал водные процедуры. Необычайная свежесть разлилась по телу. Кожу обжигало на ветру. Было тепло, несмотря на холодное купание. Так, если потренироваться, можно потом в проруби купаться. Жаль, что фестиваль только раз в году. Шутка.