Давление внезапно исчезло. Они сидели, с всхлипом хватая кислород широко открытыми ртами, будто выброшенные на берег глубоководные рыбы.

- Вы меня очень обидели, парни, - произнес хриплый низкий голос. - Я даже не знаю, стоит ли с вами связываться. Доверие! Доверие кончается, истекает, как время, а восполнить его вы не желаете.

- Ты не поп, - прохрипел Аслан.

- Нет, я не священник. Я - торговец черным деревом Себастьян Перейра, оскалился Рец. - Шутка.

- Прости... прости, брат, - прохрипел Аслан, - не хотели обидеть, поверь...

Рец подался вперед, обхватил сидевших впереди за плечи и, поглядывая то на одного, то на другого, зашептал хрипло и тихо:

- Поверить? А ну как опять обманете, а? Ведь третий раз не прощу!

- Нет, нет, уважаемый. Хлебом клянусь...

- Да? Хлебом? Надо понимать - сильная клятва. Ну, что ж, проверим. Вылезайте.

Рец вытолкнул из машины привалившегося к нему коротышку, выбрался сам и, ухватив боевика за поясной ремень, оттащил в траву.

- Поднимайте их, - сказал он, - ведите в лес.

Казбек с тоской посмотрел на летящие мимо автомобили, помог выбраться второму боевику и, забросив его мускулистую руку себе на плечо, повел к лесу. Ноги боевика заплетались, он очумело мотал головой, по подбородку текла слюна. Рядом Аслан вел коротышку. Рец не спеша шел следом.

- Дальше, дальше, - командовал он, - здесь тихо, прохладно. Здесь им будет хорошо.

Они углубились в лес метров на пятьдесят, когда Рец велел остановиться.

- Отпустите их. Оружие заберите.

Боевики осели на землю. Коротышка подполз к березе и привалился к ней щекой.

- Что дальше, уважаемый? - спросил, чуть задыхаясь, Аслан.

- Кончайте их.

- ...

- Ну! Что непонятно?

- Я не могу..., нельзя...

- Или вы, или они, - Рец повернулся к ним спиной и сунул руки в карманы, - мне четверо ни к чему, парни. Как вы думаете, они вас пощадят?

Рука коротышки поползла к ботинку. Приподняв джинсы, он вынул из ремней на голени стилет, напрягся и с гортанным криком прямо с земли прыгнул Рецу на спину.

Аслан мог поклясться, что Рец не обернулся. Просто затылок его, словно вывернувшись наизнанку, превратился в бледное лицо с кривящимися губами, и вот он уже стоит лицом к нападающему. Выброшенный с невероятной скоростью кулак ударил коротышку в грудь. Боевик сложился, как сломанный пополам прутик, и рухнул на землю. Стилет взлетел, кувыркаясь и сверкая в солнечном луче, и воткнулся в мох.

- Я повторять не буду, - Рец снова отвернулся, зевнул со скукой.

Он слышал, как сопя и всхлипывая Казбек потянул из кобуры пистолет. Рец нагнулся, вытащил стилет из мха и подал его Аслану ручкой вперед.

- Этого - ножом, - он кивнул на коротышку.

Боевик лежал, уткнувшись лицом в землю. Он глухо стонал, опавшие листья шевелились от дыхания. Казбек наклонился к нему и прижал ствол "Макарова" к затылку. Губы его тряслись, пот стекал по лицу, собираясь каплями на носу и бровях.

- Ну! - крикнул Рец.

Казбек зажмурился, отвернувшись. Глухо ударил выстрел. Девятимиллиметровая пуля вдребезги разнесла череп. Затылок раскрылся, как чудовищный цветок. Осколки костей разлетелись, словно отвратительные бело-розовые бабочки. Брызнуло красным и серым. Тело задергалось, заскребло пальцами землю. Казбек шагнул в сторону и упал на колени. Изо рта хлынула рвота.

- Теперь ты, - сказал Рец.

Аслан подошел к коротышке, склонился, приставил острие стилета под грудную кость, и резко нажал, наваливаясь всем телом. Коротышка забился, пытаясь схватить его за руки. С резким выдохом Аслан вонзил острие ему в грудь по самую рукоять и отпрянул. Боевик свернулся клубком, затем выгнулся, опираясь о землю пятками и затылком. Забил ногами, сгребая в кучу листья и хвою, и замер, уставившись в закрытое кронами деревьев небо остановившимися глазами.

- Вот и все, господа! - воскликнул Рец, - а вы боялись.

Казбек, стоя на четвереньках, давился желчью. Аслан трясущимися пальцами ловил в портсигаре сигарету.

- Ножик прибери, уважаемый, - сказал Рец и зашагал к машине.

- Я жить не буду, - рыдающим голосом выкрикнул Казбек, вскакивая на ноги и воздевая кулаки.

- Неужели? - Рец обернулся и внимательно посмотрел на него.

- М-м... буду, но плохо, - поправился тот, отводя глаза.

- А-а, это пожалуйста. Сколько угодно.

Присев на капот, Рец вынул флягу из кармана пиджака и с удовольствием глотнул из нее.

- Похоронить надо, - буркнул подошедший Казбек.

Рец взглянул на него. На бледно-зеленом лице кавказца резче проступила черная щетина, глаза были мутные.

- На, глотни, брат, - Рец протянул ему флягу.

Казбек сделал несколько крупных глотков, вытер рот тыльной стороной ладони.

- Потом похороните, - сказал Рец, - если уж так приспичило. Садитесь назад, я поведу.

Машину он вел быстро, но аккуратно, не нарушая правила дорожного движения. В салоне висело молчание. Рец включил радио, поискал музыку.

"...закружило голову хмельную.

Ах, какая женщина, какая женщина,

Мне б такую!" - изливался какой-то озабоченный страдалец.

- Кстати, о женщинах, - пробормотал Рец, - мне надо, чтобы вы э-э..., попросили о свидании со мной одну девушку.

- Это как? - спросил Казбек.

Аслан притушил в пепельнице очередной окурок.

- Сколько?

- Треть того, что вы получили в прошлый раз, - ответил Рец.

Казбек крякнул.

- У нее что, п...а золотая?

- Нет, - усмехнулся Рец, - и даже не позолоченная. Но уж очень эта коза мне приглянулась. Учтите, парни, девочка мне нужна чистая, без повреждений. Попробуйте уговорить по-хорошему.

- А если упрямиться станет?

- Ну, постращайте слегка, но в меру!

Возле поста ГАИ свернули в Строгино, поплутали между новостроек по пыльным улицам и, вдоль Строгинской поймы выехали к мосту. Рец, не сбавляя скорость, перемахнул на другую сторону, проехал вдоль Шестой больницы, развернулся и возвратился на мост. Возле спуска к реке он остановил машину. Все вышли. Тушинский аэродром был отсюда как на ладони. Над полем, отрабатывая пилотаж, крутились спортивные самолеты. Вода в реке казалась сверху чистой и прозрачной. Возле берега плавали кувшинки и пластиковые бутылки. Выводок уток кормился в зарослях длинной травы.