Воздух внутри был раскаленным, словно в пустыне. Большое электронное табло на центральной стене показывало плюс тридцать шесть и шесть процентов влажности. Микроклимат под стать сотрудникам, а вот Марори с трудом проталкивала в легкие горячий воздух.

– Добрый день, – она подошла к столу, кашлянула, обращая на себя внимание, – я по поводу поступления.

Женщина еще с минуту что-то энергично выстукивала на клавиатуре, прежде чем уделить внимание посетительнице.

– Письмо о зачислении? – она протянула не по-женски массивную когтистую руку ладонью вверх. Марори положила туда заранее подготовленный документ.

Женщина медленно вышла из-за стола – и девушка увидела вместо человеческих ног покрытые густой рыжей шерстью копыта лесной силены. Та враскоряку процокала к черному стильному сканеру, небрежно подняла крышку, положила на стекло письмо. Считывающий элемент бесшумно отсканировал подпись, раздался короткий звуковой сигнал – проверка подлинности пройдена. Марори невольно вспомнила Эльхайм с его улыбчивыми феями-клерками и пикси, снующими между посетителями с пакетиками порционного меда и цветочной пыльцы. В памяти также отпечаталось, с какой неохотой небеснорожденные используют блага технического прогресса, будто испытывают к бездушным машинам глубокое презрение. Даже в таких вещах проклятокровные и светлорожденные разнятся друг с другом. Так что оба мира остаются всегда разделёнными городишком Ирвуд во избежание стычек.

– Документы, – силена снова протянула ладонь, куда Марори вложила все необходимое: свидетельство о рождении, медицинскую карту, результаты выпускных экзаменов, метрику со всеми ее учебными достижениями и записями об участиях в различных мероприятиях.

Пока силена вносила данные в компьютер, девушка мысленно скрестила пальцы. А что если кровь все-таки понадобится? Если у них тут все, как у людей: бюрократическая машина говорит «нет» даже там, где дает согласие решающая организация?

Но обошлось: оформив данные в специальную форму о поступающей, силена предложила подождать, пока будет готовиться пропуск. И скрылась за дверью, из-за которой доносился шум работающего конвейера.

Марори расположилась на гостевом диване и тут же резко отпрянула в сторону, когда одно из растений, сидящее в большом пластиковом горшке и выглядевшее как высохшая сто лет назад коряга, вдруг потянулось к ней сучковатыми отростками-пальцами. Едва она вскочила, как дверь приоткрылась, и в помещение зашел худощавый парень, по виду – ее ровесник. Светлоглазый, курносый. Чуть выступающие из растрепанных волос заостренные кончики ушей выдавали в нем эльфийскую кровь. За собой парень волочил набитый под завязку туристический рюкзак.

– Привет, – поздоровался он, – я по поводу поступления. С этим к кому?

Марори поздоровалась в ответ, взглядом указала на дверь, за которой скрылась силена. Парень кивнул и сел на другой край дивана.

– Ты по приглашению? – Марори показала свой конверт.

– Ага.

Он какое-то время с шумом рылся в рюкзаке, пока не извлек оттуда измятый, весь в непонятных пятнах конверт. Складывалось впечатление, что его использовали вместо салфетки, если не сказать хуже.

– Ним ап Дамар, – представился он.

– Марори Милс.

Про себя она отметила, что фамилия у нового знакомого самая что ни на есть высокородная. Вот только сам он совершенно не похож на отпрыска древнего эльфийского рода. Скорее на хипстера без роду без племени. И ведет себя соответственно.

Пока она осторожно изучала Нима ап Дамара, тот снова порылся в рюкзаке, с победным присвистом достал пакетик с наполовину сжеванным бутербродом толщиною в три пальца и без всякого смущения принялся его жевать.

– Хочешь? У меня один только, но я могу.

– Нет, спасибо! – быстро отказалась она, когда парень уже собирался разломить бутерброд надвое. – Я не голодна. – Вообще-то, Марори зверски проголодалась, ведь последний раз ела еще дома, больше пятнадцати часов назад. Но лучше уж урчащий живот, чем сомнительной свежести угощение.

Эльф не настаивал, пожал плечами и снова набросился на бутерброд. Через минуту вокруг него валялись крошки, куски салата и оберточной бумаги. Только разделавшись с трапезой, он увидел, какой хаос создал. И «исправил» положение, ногой подпихнув мусор под диван.

– Ты решила, какую возьмешь специализацию? – спросил Ним.

– Нет. Хочу сначала убедиться, что это не еще одна шутка.

– А я на материальную трансформацию посматриваю, – Ним откинулся на спинку, заложил руки за голову.

– Хочу плавить алмазы и делать жидкой гранитную пыль.

Марори словно окатили ледяной водой. Она вдруг осознала, что совершенно ничего не знает о месте, куда собирается поступать. Точнее, куда ее приняли, если только письмо – не очередной розыгрыш. То есть она, как и многие, знает, что Дра’Мор – элитное заведение для самых одаренных проклятокровных, что это место – рассадник отпрысков Повелителей бездны, Владык хаоса и Королей тени. Что окончившие его становятся непревзойденными мастерами Плетения и Материи, и знает еще много общей информации, которую можно почерпнуть из интернета или телевизора. Но и только. Она досконально изучила Эльхайм, раздобыла всевозможные рекламные буклеты для абитуриентов, сутками штудировала тематические форумы и сообщества и, в конце концов, знала все, вплоть до тонкостей оттенков эмблем на форме тех или иных специализаций. Но о Дра’Море Марори не знала совершенно ничего. Предметы, специализации, практические занятия, расписание, особенности жизни в общежитии и правила вступления в студенческие сообщества – над всеми этими элементарными вещами в ее воображении возникли и множились бесконечные знаки вопроса. Светлые, как можно было так забыться?

Девушка почувствовала острую необходимость что-то пожевать, чтобы занять челюсти. Все нарастающая паника вот-вот готовилась выпрыгнуть изо рта многократным воплем.

– А у тебя, случайно, нет буклета для поступающих? – «Спокойно, Марори, веди себя естественно».

– Неа. Мне он не нужен – старший брат перешел на Четвертый круг, он мне кучи всякого книжного хлама привозил. И еще конспекты по наследству передал, – Ним пнул рюкзак ногой, – много конспектов и книжек.

– А ты поступал в Эльхайм?

Догматы Равновесия не запрещали вступать в любовные союзы небеснорожденным и проклятокровным, не запрещали они и людям из одной семьи по-разному изучать Плетение. Хоть в целом, подобные союзы было крайне редким, и негласно не поощрялось.

– Я не проклятокровный, – прояснил эльф ее немой вопрос, – я – простокровка. Готовился в Дра’Мор, а когда пошел делать образец крови для подтверждения, оказалось, что я такой один из всех пяти братьев и сестер. Типа, паршивая овца. – Он выглядел совершенно беззаботным, говоря такие нелицеприятные вещи…

Для поступления в Эльхайм никаких кровных доказательств не нужно, вот я и решил рискнуть. Ну а дальше ты знаешь.

– Понятно. – Что ж, по крайней мере, не одна она будет простокровкой, это не очень, но успокаивало.

– А у тебя что?

Марори напряглась, понимая, что нужно осторожно подбирать слова, чтобы не выдать себя. Часть ее истории, до побега и того, что ему предшествовало, она рассказала как есть. Словно со стороны, слышала собственный наполненный бурными эмоциями голос, видела, как то вспыхивает краской, то бледнеет. Хотя бы так, но удалось выплеснуть напряжение минувших дней. А вот заканчивать пришлось враньем. Или, скорее, недоговорками. Она сказала, что сбежала из дома и никому ничего не сказала, что отчасти было правдой. И все равно не могла отделаться от мысли, что выдала себя. К чести Нима, он не перебивал и выглядел искренне заинтересованным. Когда же она закончила и перевела дух, сунул ей карамельку на палочке. Завернутая в яркую бумажку конфета пришлась очень кстати.

– Я вот всегда делаю, что хочу, – сказал Ним немного погодя, когда буря ее эмоций поутихла. – Иногда в такую задницу попадешь – стыдно и страшно рассказать, а иногда и банк удается сорвать. Жить по расписанию – это скучно. – Он изобразил зевок.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: