Бессмысленно, Люк всё сильнее и сильнее пытался сохранить собственный рассудок. Пытался предотвратить оборот, что, неизвестно почему, но вновь был на подходе. Он чувствовал это. Чувствовал хищника под своей кожей. Как он грозит вырваться на свободу. Грозит уничтожить его. Уничтожить Кэйт.

Нет. Кэйтлин Рэйн была его истинной. Ей было под силу предотвратить оборот. Люк был уверен в этом. Просто он ждал слишком долго, и теперь, оказавшись внутри её теплого податливого тела, был на грани, одновременно желая и боясь продолжить собственные движения.

Дымка охватила его разум, и страх сменился ужасом.

Оборот. О, Господи, нет. Люк не мог ошибиться. Если он обратиться рядом с ней,  в её постели…  Нет, нет, Люк не может причинить вред своей паре. Не Кэйт. Не его женщине… А после мир взорвался, и Люк вместе с ним.

Когда его сознание вернулось, Люк обнаружил, что лежит обнажённым рядом с Кэйтлин. Сев, мужчина приподнял простынь, чтобы осмотреть девушку. Её грудь, живот, бёдра.

Цела.

Его пара приоткрыла отяжелевшие ото сна веки, но на её устах расцвела улыбка.

– Второй раунд? Уже?

Мужчина упал на подушки, и волна облегчения обрушилась на него.

Люк не обратился. Ощущения были столь похожи, но всё же они были разными. Он всего лишь кончил. Его страсть взорвалась внутри этой женщины, и вместе они смогли преодолеть  оборот.

Люк оказался прав. Эта девушка действительно принадлежала ему. Его Кэйтлин.

Его пара.

Проснувшись в объятьях Люка, Кэйтлин теснее прижалась к своему любовнику. Руки мужчины сильнее овились вокруг её тела, а после Агассу  прикоснулся мягким поцелуем к её  лбу.

– Голодна? – Спросил ночной гость.

– Изголодалась.

Выскользнув из кровати, Агассу протянул своей паре руку. С улыбкой вложив свою ладонь в его, Кэйтлин последовала за ним на кухню. Девушка лишь удивлённо приподняла бровь, когда Люк кивнул ей на крошечный стол, а сам занялся завтраком. Забавно, что ещё вчера этот мужчина оказался в её постели, а сегодня – хозяйничает на её кухне. Не то, чтобы она была против. Устроившись за столом, Рэйн подумала о том, что же Агассу сможет найти в её холодильнике такого, что хотя бы отдалённо напоминало еду.

К её удивлению, Люк превосходно справился, каким-то образом превратив пять яиц, замороженную связку сосисок и несколько других компонентов в воистину блестящий омлет.  И когда Агассу поставил перед ней тарелку, присаживаясь напротив, Кэйтлин проронила:

– Я впечатлена.

– Отлично, – ответил Люк, накалывая на свою вилку кусочек омлета. – Значит, мой план удался.

Завтрак проходил в комфортной тишине, пока Кэйтлин не поймала себя на мысли, что начинает нервничать. Люк настолько пристально рассматривал её, что Рэйн почувствовала, как запылали щёки.

– Что?

– Ты заслуживаешь лучшей еды.

– В таком случае мне следует чаще наведываться в бакалейные магазины.

Мужчина проигнорировал попытку своей пары отшутиться.

– Этой ночью, – произнёс он.

– Этой ночью?

На устах гостя появилась улыбка.

– Окажешь ли ты мне честь, приняв приглашение на ужин?

– Я…

Этим вечером Кэйт планировала всё же взяться за материалы по тем убийствам. Вот только, технически, это всё ещё был её выходной. И если она захочет провести его с этим мужчиной…  Рэйн вздохнула, собираясь с духом.

– Да, – ответила она. А после уже более уверенно повторила: – Да.

Девушка поддалась желанию собственного сердца, и это казалось правильным.

Кэйт испытала молчаливую благодарность, когда мужчина, пообещав заехать за ней в восемь, ушёл домой. Ей нужно было побыть некоторое время в одиночестве. Нужно было время всё обдумать.

Когда вчера Арманд назвал её вчерашнего любовника по имени – оно показалось Кэйтлин знакомым. Но, на этом её познания об этом мужчине заканчивались. Ничего, кроме того, что в глубине  глаз Люка пылает пламя, и им овладевает отчаянная, почти что, неистовая потребность обладать ею. Заполнить её. Поглотить её.  Сделать своей.

Рэйн вздрогнула, её тело покалывало от воспоминаний о мужских руках на её теле, его губах, пробующих её на вкус. О том, как его ствол наполнил её киску.

О, милостивый Боже, Кэйтлин вновь была влажной. Влажной и жаждущей, судорожно желая, чтобы Люк остался.

Расстроенная, детектив зашла в ванную и включила холодный душ на максимум. Обнажённая, она шагнула под струи, сдерживая крик, когда на её разгорячённое тело попала ледяная вода.

Наконец привыкнув к температуре, девушка прижала ладони к кафелю в душевой кабинке. Опустив голову, Кэйт позволила воде омыть её затылок.

В её голове прозвучало тысяча обвинений, но девушка оттолкнула каждое из них, позволив на первый план встать простому вопросу: кто он?

Люк Агассу, да. Это она знала. И, очевидно, благодаря почтительным манерам Арманда, что стало некой подсказкой. И, скорее всего, это и объясняло, почему имя мужчины показалось Кэйтлин таким знакомым, хоть она и не уверена на этот счёт.  Будь девушка умнее – она бы попыталась найти в Интернете что-то об этом, а не о флакончике Альмы.  Но момент потерян, и Люк всё ещё оставался для неё загадкой. И всё, что Кэйт знала наверняка, так это то, что она желала этого мужчину.

Кэйт посмотрела на часы, висевшие над диваном. Стрелка едва пересекла отметку в два часа. Большую часть дня девушка посвятила тому, что искала информацию о Люке Агассу. Она позвонила главной сплетнице Отдела, солгав, что этот мужчина может иметь отношение к делу, которое ведёт Кэйтлин – вытянула из своей жертвы всю правду, узнав, что её ночной гость только недавно вернулся в город. Но всё это было напрасным.   Потому что, не имело значения, что Рэйн рассказали – всё сводилось к одному: Люк был чист перед законом.  У него не было судимостей. У него даже не было штрафов за превышение скорости. Конечно, всё  это было хорошо, но уж никак не дало ответов на интересовавшие Кэйтлин вопросы.

Поиск в интернете лишь подтвердил то, что она уже и так знала. Этот мужчина был опорой общества, хоть и покинул Новый Орлеан несколько лет назад, вернувшись только на прошлой неделе. Это объясняло, почему Кэйт ничего о нём не слышала. Согласно её исследованиям, Люк был сыном всемирно известных учёных-генетиков,  от которых и  унаследовал своё нынешнее состояние, когда те погибли в автокатастрофе почти что десять лет назад.  Она почувствовала удар печали за мужчину, потерявшего семью. Он стал известным филантропом, жертвуя огромную часть своих доходов нуждающимся. Пролистав страницу вниз, девушка отметила несколько служб поддержки молодёжи, фонды защиты прав животных, литературные программы, Зоопарк Одубон…  Остановившись, Кэйт подалась ближе к экрану, внезапно осознав, почему же, собственно, его имя звучало столь знакомо. Люк Агассу проспонсировал обустройство  вольера для пантеры. Именно он пожертвовал зоопарку Миднайт – ту самую сбежавшую пантеру.

Рэйн выпрямилась, когда её голову посетила воистину безумная мысль. Когда она впервые услышала голос Люка – Кэйт сидела перед клеткой Миднайт.

Медленно отпустив мышку, поднявшись на ноги, девушка не отрывала глаз от экрана, несмотря на сумасшедший пульс и адреналин, нёсшийся по её венам.

Голос Люка. Она слышала его. В своей голове. После того, как открыла подарок Альмы. Она держала в руках флакон, а потом посмотрела на Миднайт, и услышала это.  Услышала его.

Я знаю, Кэйтлин. Я знаю, что ты моя. 

Моя. Он говорил то же самое и в постели.

Дрожа, девушка обняла себя, борясь со слезами.

Он был в её голове. Он был в её кровати. И, несмотря на всё, что она говорила себе – Люк даже начал проникать в её сердце.