Хэдли весь напрягся и слишком спокойно положил карандаш на стол. Но на щеках у него заходили желваки. В комнате царила полная тишина, нарушаемая лишь потрескиванием дров в камине.

– Значит, вот как, – помолчав, тихо сказал старший инспектор. – А что потом?

– Я продолжал ждать. Ведь я еще ничего не знал. Туман все сгущался, и вдобавок пошел дождь. Терпение мое истощалось. Я проклинал и Фила, и всех подряд. Потом вдруг в квартире зазвонил телефон, и я снял трубку.

Это был Паркер. Он рассказал мне о появлении Фила. Он уже звонил мне, но я был еще в гараже. Передал, что Фил ждет меня в Тауэре и весь так и кипит. Паркер сказал, что он вовсе не пьян, и я подумал, что кто-то из нас сошел с ума. Но мне ничего не оставалось, как вернуться. Так или иначе, в квартире мне нечего было делать. Я поспешил в гараж и, когда выезжал оттуда, встретил генерала…

– Значит, вы тоже были в городе, генерал? – Хэдли поднял на него удивленный взгляд.

Мейсон угрюмо смотрел в пол, затем поднял голову, а на лице его промелькнула язвительная усмешка.

– Похоже, что так. У меня была встреча за ленчем, а потом я отправился в Британский музей забрать книги, которые для меня приготовили. Как сказал Далри, начался дождь, так что я не смог поймать такси. А автобусов я не выношу. Слишком много народу, чувствуешь себя в них какой-то овцой. Фу! Но я вспомнил, что машина может быть в гараже Степлмена, а если ее там не окажется, он одолжит мне какой-нибудь автомобиль, чтобы я вернулся домой. Его гараж находится недалеко от музея, поэтому я двинулся туда пешком. И тут увидел в машине Далри и остановил его… Остальное я вам рассказывал. Мы приехали в Тауэр в половине третьего и там… обнаружили его.

И снова наступила тишина. Опершись локтями на стол. Хэдли массировал себе виски. И вдруг из угла комнаты раздался странный рокочущий и задумчивый голос доктора Фелла:

– Это была очень важная встреча, генерал Мейсон?

Вопрос прозвучал очень наивно. Все обернулись в его сторону. Круглое румяное лицо доктора Фелла было опущено, его пышные седые волосы свисали на один бок, а задумчивые глаза были устремлены на цилиндр, который он поглощенно изучал.

Генерал удивленно сказал:

– Я вас не понимаю, сэр.

– Случайно, это не было какое-то общество, – все так же рассеянно пробормотал доктор, – собрание правления директоров, встреча с…

– Именно так. – Взгляд Мейсона стал еще более жестким, хотя он казался растерянным и озадаченным. – Это была встреча членов Общества антикваров. Мы собираемся за ленчем в первый понедельник каждого месяца. Я не люблю эту толпу дряхлых старцев, которые буквально рассыпаются на ходу. Я остаюсь членом организации только для того, чтобы в сомнительных случаях использовать их эрудицию. Поэтому мне приходится посещать встречи. Но я стараюсь там не задерживаться. Сэр Леонард Хэлдайн, хранитель нашей Палаты драгоценностей, подвез меня туда днем на своей машине. Он солдат, с ним приятно поговорить, к тому же он относится к этой братии так же, как и я… Но минутку. Почему вас это интересует?

– Хмрф! Да. – Доктор в раздумье кивнул. – Полагаю, факт, что вы являетесь членом этого общества, достаточно известен?

– Об этом знают все мои друзья, если вы это имеете в виду. И кажется, это их крайне забавляет.

Задумчиво глядя на Фелла, Хэдли медленно кивнул:

– Я начинаю понимать, куда вы клоните… Скажите, генерал, вы и мистер Далри единственные в Тауэре, с кем молодой Дрисколл был хорошо знаком?

– Д-да, пожалуй. Думаю, он встречался с сэром Леонардом и имел шапочное знакомство со многими охранниками, но…

– Но вы были единственными людьми, к которым он мог зайти повидаться, не так ли?

– Вероятно.

Далри подался вперед, словно хотел что-то сказать, но потом откинулся на спинку кресла и стал медленно похлопывать ладонью по подлокотнику.

– Понятно, сэр. Значит, вы хотите сказать, что убийца был уверен, что мы оба – генерал Мейсон и я – отсутствуем?

Доктор раздраженно заговорил, постукивая металлическим наконечником трости об пол:

– Разумеется. Будь вы здесь, Дрисколл наверняка был бы с вами. Если бы в ваше отсутствие здесь оставался генерал, он встретился бы с генералом. И убийце не представилась бы возможность в тумане заманить его в подходящее место и там с ним расправиться.

Далри встревожился:

– И тем не менее я готов поклясться, что, когда мне звонили второй раз, это был голос Фила! Господи! Простите меня, сэр. – Он судорожно сглотнул, но когда доктор Фелл только невозмутимо улыбнулся, продолжил с большей уверенностью: – Ведь я отлично знаю его голос! А если то, что вы сказали, – верно, то это не мог быть голос Фила… И кроме того, откуда этот человек, кто бы он ни был, мог знать, что мы с Филом договорились встретиться здесь в час дня? И что это за вздор, будто он «боится за свою голову»?

– Эти факты, – сдержанно произнес доктор Фелл, – могут дать нам очень интересные нити. Поразмыслите над ними. Кстати, как говорил молодой Дрисколл?

– Как он говорил? Ну… – Далри подумал. – Могу только сказать, что это был совершенно бессвязный разговор. Он ужасно торопился, говорил сбивчиво. А когда он волновался, голос у него становился более высоким.

Прикрыв глаза и склонив голову набок, доктор Фелл медленно кивал. Он поднял глаза, услышав стук в дверь. В комнате появился начальник стражи. Происшествие никак на нем не отразилось, он был так же невозмутим и опрятен, как после обычного регулярного обхода, – аккуратная фигура в средневековой синей с красным форме, тщательно расчесанные длинные усы.

– Прибыл полицейский врач, сэр, – доложил он, – и еще несколько человек из Скотленд-Ярда. Будут какие-нибудь приказания?

Хэдли хотел было встать, но передумал.

– Нет. Скажите им, чтобы занялись обычной процедурой, они поймут. Мне нужно около десятка фотографий тела с разных ракурсов. Здесь есть помещение, куда можно перенести тело для осмотра?

– Кровавая башня, мистер Рэдберн, – подал голос генерал Мейсон. – Воспользуйтесь комнатой Принцев, она подойдет. А Паркер здесь?

– Нет, на улице, сэр. Какие будут указания относительно посетителей? Они уже теряют терпение и…

– Скоро приду, – ответил Хэдли. – Не пришлете ли сюда Паркера? – Когда начальник стражи ушел, он обратился к Далри: – У вас записаны имена посетителей?

– Да. Я даже слегка превысил свои полномочия. – Далри достал из бумажника несколько вырванных из блокнота листков. – Я отнесся к этому делу очень серьезно. Я попросил их записать свои имена, адреса, профессию и тех, кто может подтвердить их личность. А иностранцев попросил дополнительно указать, на какой срок они прибыли в Соединенное Королевство, на каком теплоходе и куда намереваются поехать дальше… Большинство из них, похоже, туристы, и они встревожились, увидев красную ленточку, натянутую вокруг места происшествия. Думаю, они вполне безобидны, и все добровольно записали мне свои данные… Правда, кроме миссис Биттон. И еще одной женщины.

Он передал пачку листков Хэдли. Старший инспектор вскинулся:

– Какой еще другой женщины? Кто она?

– Я не обратил внимания, что она о себе написала, но запомнил ее имя из-за странного поведения. Такая дама с суровым лицом. Понимаете, я держался очень официально, чтобы они побоялись написать о себе неправду. И эта женщина выглядела какой-то настороженной. Она сказала: «Молодой человек, вы ведь не нотариус, верно?» И я так удивился, что посмотрел на нее. Тогда она сказала: «Вы не имеете права, молодой человек, требовать от нас таких сведений. Мы не в суде, и нас не приводили к присяге. Моя фамилия Ларкин, и я порядочная женщина и вдова. И это все, что вам нужно знать». Я сказал, что она может поступать как ей заблагорассудится, но, если она окажется в тюрьме, это уже не мое дело. Она презрительно фыркнула и злобно на меня посмотрела, но все же что-то записала.

Хэдли зашуршал листками.