Доктор Фелл хмыкнул.

– Послушайте, Хэдли, уж не для того ли, чтобы обсудить эту забавную историю, вы решили со мной встретиться? Если да, то черта с два я стану вам помогать. Черт побери, да ведь это же великолепно! Это в стиле нашего старого доброго Робин Гуда. Это похоже…

– Да, это не преступление. – Хэдли не разделил его восторга. – Но помимо дел, которые я сейчас расследую, я надеюсь каким-то образом положить конец разнузданным насмешкам над полицией этого юнца Дрисколла. Если только… – Он помолчал, что-то обдумывая. – Впрочем, прочтите заметку. Вероятно, она доставит вам огромное удовольствие.

Доктор приступил к чтению, а Рэмпоул заглядывал ему через плечо.

«ЗЛОДЕЙ-ШЛЯПНИК ВНОВЬ ПРИНЯЛСЯ ЗА ДЕЛО!

Есть ли какой-либо политический смысл в поступках этого сумасшедшего мастера?

От Филипа С. Дрисколла, нашего специального корреспондента, занимающегося расследованием последних проделок Безумного Шляпника.

Лондон, 12 марта. Со времен Джека-Потрошителя наш город не подвергался такому ужасу, какой наводит на граждан загадочный злодей, бесследно исчезающий после совершения очередного преступления, как это делает гений современного преступного мира, известный под прозвищем Безумный Шляпник. Воскресным утром новый подвиг Безумного Шляпника бросил вызов самым светлым умам Скотленд-Ярда.

Проходя около пяти часов утра мимо стоянки конных экипажей на восточной стороне Лейчестер-сквер, полицейский констебль Мак-Гир обратил внимание на нечто необычное. У тротуара стояла двуколка с крытым кузовом, и, судя но не очень мелодичным звукам, доносившимся из нее, внутри спал извозчик. Лошадь, которую, как позднее установили, кличут Дженнифер, жевала большую мятную лепешку и добродушно взирала на Мак-Гира. Что особенно поразило сообразительного полисмена – большой белый парик со спускающимися по бокам буклями на голове Дженнифер. То есть адвокатский парик.

Хотя заявление Мак-Гира в полицейском участке на Вайн-стрит было воспринято с некоторым недоверием, окончательное расследование установило действительное присутствие на Лейчестер-сквер лошади в адвокатском парике, жующей мятную лепешку. Стало ясно, что Безумный Шляпник снова принялся за свое дело.

Читателям «Дейли геральд» уже известно, что накануне на один из львов, украшающих памятник Нельсону перед Уайтхоллом, что на Трафальгар-сквер, был водружен странный головной убор, а именно замечательный жемчужно-серый цилиндр. По этикетке на цилиндре установлено, что он принадлежит сэру Исааку Симонидису Леви, известному члену Биржи, проживающему на Керзон-стрит. Под прикрытием легкого тумана, издавна служившего плащом для злоумышленников, цилиндр сдернули с головы сэра Исаака, когда накануне вечером он вышел из дому, намереваясь почтить своим присутствием собрание Лиги вспомоществования сиротам. Понятно, что среди многочисленных прохожих сэр Исаак в своем блестящем цилиндре, но меньшей мере, бросался в глаза.

Таким образом, появление адвокатского парика на голове Дженнифер властям было понятно. В настоящий момент владелец парика не установлен, а сам он не заявлял о пропаже. Его скромность привела ко всякого рода домыслам и предположениям, среди которых пока не нашлось ничего, наводящего на след странного воришки. Мистер Эйлмер Валенс, извозчик двухколесного экипажа, не может пролить свет на происшедшее. Детективы считают, что Безумный Шляпник должен был находиться у стоянки экипажей всего за несколько минут до появления констебля Мак-Гира, поскольку Дженнифер сжевала лишь треть лепешки, когда полисмен увидел ее в этом необычном головном уборе. Напрашивается также вывод, что преступник хорошо знаком с районом Лейчестер-сквер и, вероятно, с самой Дженнифер, так как воспользовался ее любовью к мятным лепешкам, чтобы водрузить парик ей на голову. Помимо этих фактов полиции ничего не удалось установить.

За последнюю неделю зарегистрирован уже седьмой подобный возмутительный случай. Вряд ли покажется слишком притянутым за волосы напрашивающийся вопрос: не скрывается ли под всем этим какой-то зловещий политический смысл?..»

– Там еще много чего сказано, – предупредил Хэдли, заметив, что доктор Фелл свернул газету, закончив читать на этом месте, – но это не имеет значения. Терпеть не могу шумиху.

– Понятно, – взгрустнул доктор Фелл. – Вас здорово донимают, а отгадки у вас нет. Жаль, что я не могу заняться этим делом. Хотя, если вы пошлете своих людей по всем кондитерским вокруг Лейчестер-сквер порасспросить, кто покупал…

– Я пригласил вас из Четтерхэма, – с горечью отрезал Хэдли, – не для того, чтобы обсуждать глупые выходки какого-то недоучившегося студента! Но я должен остановить этого сопляка Дрисколла, который пишет всю эту белиберду, что послужит предостережением для других писак. В телеграмме я указал, что эта история имеет некоторое отношение к Биттону. Биттон – дядя этого молокососа и практически содержит его на свой счет… Он сообщил мне, что у него украдена одна из самых ценных рукописей.

– Вот как! – Доктор Фелл отложил газету и откинулся на спинку кресла, сложив руки на животе и приготовившись слушать.

– Самое сложное в кражах манускриптов и всяких редких книг, – продолжал Хэдли, – в том, что вы не можете выследить укравших их негодяев, как обычного вора. В случае кражи драгоценных камней, столового серебра и даже картин это довольно просто. Нам известны все ссудно-закладные ломбарды и скупщики краденого. Но с рукописями и всякими древними книгами это не помогает. Когда вор крадет что-нибудь подобное, он уже знает, кому конкретно сбудет добычу, а скорее всего, действует по заказу. Так или иначе, можно быть уверенными, что уж покупатель-то не проболтается. – Старший инспектор задумался. – Вмешательство в это дело Ярда осложняется еще тем, что украденная у Биттона рукопись была… так сказать… Словом, у него были весьма сомнительные права на нее.

– Понятно, – пробормотал доктор. – И что это за рукопись?

Хэдли медленно взял свой стакан и тут же опустил его. Никто, а тем более бизнесмен, продолжавший в одиночестве пить за своим столиком в углу, не был готов к еще одному шумному вторжению в бар. По медным прутьям лестницы загремели чьи-то шаги. Высокий человек в пальто с развевающимися полами стремительно ворвался в помещение. Бармен покорно вздохнул, стараясь не обращать внимания на бешеный взгляд незнакомца, пробормотал: «Добрый день, сэр Уильям» – и снова принялся усердно протирать стаканы.

– Никакой он не добрый! – яростно возразил сэр Уильям Биттон. Он сорвал с лица конец своего белого шарфа, влажного от тумана, и со злобой поглядел на несчастного бармена. На голове Биттона вздымались густые седые волосы, напоминая пышную пивную пену. – Это проклятый день, вот что это! А, Хэдли, привет! Послушайте, нужно что-то делать, это же положительно невозможно! Говорю вам, я не стану… – Он шагнул поближе к их столику, и его взгляд упал на газету, которую отодвинул доктор Фелл. – Значит, вы о нем читаете, да? Вы читаете об этом подлеце, который крадет шляпы?

– Ну, успокойтесь, успокойтесь, мой друг! – воскликнул Хэдли, нервно оглядываясь но сторонам. – Садитесь, старина. Что такого он вам сделал?

– Что он мне сделал?! – возопил сэр Уильям с убийственной вежливостью. Он приподнял прядь своих белоснежных волос. – Сами видите, что он сделал. Это произошло полтора часа назад, а я все никак не могу успокоиться. Я трясусь от злости, стоит мне подумать об этом. Прямо перед моим домом… стоял мой автомобиль… а шофер пошел купить сигареты. Я выхожу к машине… Вокруг сплошной туман… И вдруг вижу какого-то воришку, который засунул руку в карман дверцы внутри автомобиля. Я кричу: «Стой!» – и вскакиваю на подножку машины. Тут подлец вытягивает руку и… – Сэр Уильям задохнулся от ярости, что, впрочем, не убавило пыла его красноречия. – Сегодня днем у меня было назначено три встречи. Две из них в Сити. Я должен был нанести свои ежемесячные визиты. Один – лорду Тэрлоттсу, другой – племяннику, а третий… не важно… Но я не смог никого навестить, потому что у меня не оказалось ни одной шляпы! И будь я проклят, если заплачу три гинеи за третью, чтобы этот мерзавец мог… Что он сделал мне?! – прерывая себя, в крайнем возмущении проревел сэр Уильям. – Он стащил с меня шляпу, вот что он сделал! И за три дня это уже вторая шляпа, которую он украл!