— Майор Боннет живет в Вест-Индии, Лори, — с мягким упреком сказала Анна. — Возможно, он вовсе не считает ее такой уж варварской!

Боннет рассмеялся:

— Ну, что вы! Доктор Блайт вскоре сам увидит наши острова, и тогда вряд ли можно будет скрыть от него правду. Да, это варварская земля. Но я должен признаться, что нахожу ее очень привлекательной. Понюшку, доктор?

Оба мужчины церемонно обменялись щепотками табаку, каждый из золотой табакерки другого, раскланялись друг перед другом, как этого требовал этикет, вслед за чем достали свои носовые платки и встряхнули ими в воздухе. Анна поморщилась, заметив довольно засаленные кружевные манжеты брата и его далеко не первой свежести платок; однако майор Боннет, казалось, не обратил на это внимания.

— Я как раз собирался немного подрессировать своих котят, — с нежной улыбкой заявил он. — Не согласитесь ли вы помочь мне, мисс Блайт, и вы, доктор?

Он обернулся и нетерпеливо закричал:

— Эй, где ты там, проклятый негодяй? Овидий!

Седой, меланхолического вида негр появился из-за решетки кормового люка. Его стилизованный красный с золотом турецкий костюм был жестоко измят и испачкан. На длинных черных запястьях, высовывавшихся из рукавов виднелись следы запекшейся крови, а умное выразительное лицо его было искажено непритворным ужасом.

— Жуткое зрелище, правда? — добродушно усмехнулся Боннет. — Провел ночку в цепях, старый дуралей! Пытался бежать — от меня, лучшего из всех хозяев! Да ладно уж, не бойся! Не стану я тебя наказывать плетьми, пока мы не прибудем на Барбадос. Во всяком случае, за это не буду!

Он так дружелюбно погрозил негру тростью с янтарным набалдашником, что Анна не удержалась от вопроса:

— Вы действительно будете бить его, майор?

— Я? Боже мой — нет, конечно! У меня для этого есть люди — верно, Овидий?

— Йес-сэр! — хрипло ответил Овидий. В руках он осторожно держал хорошенькую шкатулочку из голубого бархата, из которой доносилось тоненькое попискивание. Когда он протянул шкатулку хозяину, оба кота сразу насторожились; длинные острые когти их впились в деревянный настил палубы, а бледно-коричневые глотки издали почти собачье ворчание.

— Достань-ка мне одну, парень!

Овидий расстегнул кожаную застежку, сунул черные пальцы внутрь шкатулки и покопался в ней. Лицо его скривилось, и он отдернул руку с каплей темной крови на указательном пальце; в руке оказалась зажатой маленькая белая мышка, не крупнее его ногтя. Мышка широко раскрывала крохотный розовый рот в отчаянном крике, заглушаемом ритмичным шумом и плеском волн. Оба кота подобрались, прижались к палубе и замерли; их нервное напряжение выдавала только жадная дрожь мускулов да дергающиеся кончики хвостов.

Майор Боннет нежно, двумя пальцами взял мышку, словно виноградинку или понюшку табаку. Одно мгновение он держал ее навесу, извивавшуюся и кричащую. Кот, словно подброшенный пружиной, без видимого усилия прыгнул с палубы на плечо Боннету и пробежал по его вытянутой руке. Как только кот достиг запястья, Боннет отшвырнул мышь, и Кок прыгнул за ней. Пок золотистой стрелой метнулся следом.

— Поглядите, как они работают, доктор! — с доброй улыбкой сказал Боннет. — Они, знаете ли, так же хороши, как вышколенные охотничьи собаки. Смотрите, как Пок отрезает ей путь и гонит в сторону партнера — ах, превосходно!

Раздался пронзительный финальный писк, и острые дюймовые когти Кока впились в тело жертвы.

— Пусти ее, мой мальчик! Так… Теперь снова хватай! Ах, прекрасная работа!

Майор Боннет повернул улыбающееся лицо к Анне:

— Знаете, это для них очень полезно, потому что здесь им нет другой возможности поразмяться, если не считать случайную крысу или жука. Следующую мышь, Овидий! Да быстрее же ты, неповоротливый дурак! Не хотите ли вы бросить эту мышку, моя милая юная леди?

— Нет… — превозмогая дурноту, сказала Анна. — Извините меня, пожалуйста!

Она резко повернулась, так что ткань юбки плотно прижалась к ее ногам, и бросилась вниз по трапу.

Лори сделал было движение, чтобы последовать за ней, но потом передумал и остался. Овидий с поклоном протянул ему очередную маленькую жертву. Лори покачал головой:

— Если не возражаете, я предпочел бы остаться просто зрителем.

— Не щепетильность ли, а, доктор? Впрочем, нет — конечно, нет! Просто такая охота слишком ничтожна для вас. Жалкая охота — согласен! — по сравнению с той, которую вы увидите на Барбадосе!

— Гм… представляю себе, — пробормотал Лори. Неожиданно он снова с тревогой начал ощущать раздражающее ритмичное покачивание корабля.

Боннет бросил мышь, проследил, как она умерла, затем жестом отослал Овидия прочь:

— На сегодня, пожалуй, довольно. Наблюдать смерть в такой мизерной форме, должно быть, неинтересно для медика. Боюсь, что я вас утомил…

Он поправил свои кружевные манжеты и оглянулся Анны нигде не было видно.

— Не составите ли вы мне компанию за бутылочкой, доктор? У меня есть великолепный кларет, который скоро испортится от качки. Вы окажете мне честь, если поможете распить его. Или, может быть, немного бренди?

— Пожалуй, бренди, — с благодарностью ответил Лори.

Мужчины в сопровождении котов спустились по трапу. Дверь в каюту женщин была приоткрыта, и оттуда доносились звуки их голосов. Коты, мурлыча, проскользнули в каюту через дверную щель.

— Мои коты мне изменили! — с огорченным смехом заметил Боннет. — Пошли?

Они проследовали дальше по проходу в сторону кормы.

— Этим утром, как только я узнал, что вы прибыли на борт я приказал перенести мои вещи в каюту капитана Баджера, предоставив мою собственную маленькую каютку в ваше распоряжение, доктор Блайт, так как она расположена рядом с каютой вашей сестры.

— И капитан не возражал?

— Баджер? Господи, да конечно же нет! Баджер отлично устроится в своей штурманской рубке. И он должен быть еще доволен, ибо я подозреваю, что он содрал с вас три шкуры за проезд до Барбадоса, доктор!

«Вот именно», — подумал Лори. Вслух же он сказал:

— Благодарю вас! Вы очень любезны, майор…

Следуя за Боннетом, он не знал, что о нем думать. Но имея в перспективе предстоящую выпивку, Лори не особенно об этом беспокоился.

Майор Боннет, откупоривая очередную бутылку бренди, сказал с дружелюбной улыбкой:

— С вами пить — одно удовольствие, доктор Блайт! Вы держитесь, как истинный джентльмен!

Лори, в расстегнутой сорочке и со съехавшим набок галстуком на потной шее, с трудом поднял глаза на говорившего и затем снова уставился на бутылки, стоявшие перед ним на столе. Губы его зашевелились, но ему пришлось приложить значительное усилие, чтобы заставить их повиноваться:

— Сож-жалею… что не с-смогу отплатить з-за гост… приимство, Боннет, — проговорил он. — Н-не взял с собой ни капли сп-ик! — иртного!

— В таком случае, вы должны оказать мне честь быть моим гостем, когда вам заблагорассудится, Блайт! Этот старый разбойник Баджер в открытом море дерет по соверену за бутылку рома! Впрочем, ром у него очень недурен, а лишний соверен для вас, конечно, не составит большой проблемы?

Лори был слишком пьян, чтобы обнаружить подвох в вопросе Боннета:

— В… вряд ли. Я… у меня меньше двадцати сов… ренов после оплаты за п-проезд…

Он отхлебнул порядочный глоток коньяку:

— Н-не слишком много, чтобы начинать н-новую жизнь!..

Боннет наклонился к нему с улыбкой.

— Ничего страшного! — сказал он, похлопывая своего гостя по плечу. — Вам нечего беспокоиться. Врачи в Вест-Индии — большая редкость. Вот у меня в имении, например — более двух тысяч рабочих, и ни одного врача!

— А… а ч-то, если они… ик!.. заболеют?

— Они умирают, — просто ответил Боннет. Он доверху долил наполовину пустой стакан Лори и слегка коснулся горлышком бутылки своего. — Не будет ли это слишком самонадеянным с моей стороны, доктор Блайт? То-есть, я хочу сказать: что, если я предложу вам должность хирурга на моих плантациях? Мы сможем уточнить вопрос об оплате, когда прибудем на Барбадос и вы подробнее ознакомитесь с тамошними условиями жизни, но я с удовольствием выдал бы вам сейчас сотню гиней авансом, если бы вы согласились сразу подписать формальный договор. А? Может быть, вы почувствуете себя лучше, когда в кошельке у вас снова забренчат лишние монеты?