– Надень капюшон, – сказал Артас. У обоих были светлые волосы, и стража могла их легко заметить во тьме. Джайна немного нервничала, но в ней заиграл азарт, и она кивнула. К счастью, они носили темные плащи.

– Готова? – Джайна кивнула в ответ. – Тогда идем.

Они быстро и тихо спустились вниз. Артас задержал ее на мгновение, пока стражники на башне смотрели в их сторону, а затем жестом велел следовать за собой. Они помчались вперед, проверяя на ходу, на месте ли капюшоны и, через несколько шагов, прислонились к стене.

Лагеря были сколочены грубо, но крепко. Своего рода частокол из бревен, заостренных наверху и вбитых глубоко в землю. В “стене” было множество щелей, сквозь которые любопытные дети рассматривали, что творится внутри.

Сначала трудно было разглядеть, но там было несколько громадин. Артас повернул голову, чтобы получше увидеть их. То были орки что надо. Кто-то из них свернулся калачиком на земле и спал, укрывшись одеялом. Кто-то слонялся по площадке, как загнанный в клетку зверь, только без звериной тоски по свободе. Было даже что-то вроде орочьей семьи – орк, орчиха и орченок. Женщина, стройнее и ниже обычного орка, прижимала к груди маленький сверток – Артас понял, что это был младенец.

– Ох… – шепнула Джайна где-то рядом. – Они такие… грустные.

Артас фыркнул, но потом вспомнил, что нужно вести себя тихо. Он посмотрел в сторону башни – охрана ничего не услышала.

– Грустные? Джайна, эти твари разрушили Штормград. Они хотели истребить человеческий род. Твой брат погиб, Свет прости! Не трать на них свою жалость.

– Но… Я и не думала, что у них есть дети, – продолжила Джайна. – Видишь вон ту, с ребенком?

– Хорошо, конечно, но и у крыс есть дети, – сказал Артас. Его раздражали слова Джайны – хотя чего ждать от одиннадцатилетней девочки?

– Они совсем не выглядят опасными. Вы там точно уверены, что им место здесь? – она повернулась и посмотрела ему в лицо, освещенное лунным светом. – Если держать их здесь слишком дорого – почему бы их не освободить?

– Джайна, – сказал он, пытаясь говорить мягко. – Они – убийцы. Даже если сейчас они в таком вот унынии – что станет, если они вернутся на волю?

Она тихонько вздохнула и ничего не ответила. Артас покачал головой. Он уже насмотрелся, а скоро вернется охрана.

– Пойдем назад?

Она кивнула и, отступив от стены, бросилась за ним к холму. Артас оглянулся через плечо и увидел, что охрана стала возвращаться. Он схватил Джайну за талию и нырнул с ней на землю, больно упав.

– Не шевелись, – сказал он ей. – Стража смотрит прямо сюда.

Несмотря на боль, Джайна сумела застыть на месте. Держа голову как можно ниже, Артас оглянулся на стражника. На таком расстоянии он не смог разглядеть его лицо, но по его позе было видно, как ему было скучно и хотелось спать. Спустя несколько долгих секунд, что Артас слышал в ушах удары сердца, стражник повернулся в другую сторону.

– Прости, – извинился Артас и помог Джайне встать на ноги. – Все хорошо?

– Да, – ответила Джайна и улыбнулась ему.

Они вернулись в свой лагерь уже через несколько минут. Довольный, Артас лег и стал смотреть на звезды.

Хороший был денек.

Поздним утром следующего дня они прибыли в Даларан. Артас никогда раньше не бывал тут, хотя, разумеется, много слышал об этом городе. Маги были независимой и загадочной общностью – крайне могущественные, они предпочитали сами разбираться со своими делами, за исключением крайних случаев. Артас помнил, что когда Кадгар сопровождал Андуина Лотара и принца ­– нынешнего короля – Вариана Ринна при разговоре с Теренасом, он предупреждал их об опасности, исходящей от орков. Его присутствие прибавило весомости аргументам Андуина, и не просто так. Маги Кирин-Тора не интересовались обычной политикой.

И также они не прибегали к обычной политической вежливости – например, не приглашали членов правящих семей воспользоваться их гостеприимством. Только потому, что Артас и его свита сопровождали прибывшую учиться Джайну, им было разрешено посетить город. Даларан был прекрасен, даже более великолепен, чем Столица. Он казался почти невозможно чистым и ярким, как и полагается городу, столько глубоко пропитанному магией. Здесь было несколько изящных башен, устремленных к небесам, построенных из белого камня и увенчанных фиолетовыми шпилями с золотой отделкой. Многие здания сияли, вокруг них танцевали парящие в воздухе камни. В других были окна из цветного стекла, что ловило солнечный свет. Цвели сады, аромат диких, сказочных цветов создавал столь назыщенное благоухание, что у Артаса чуть не закружилась голова. Или, может быть, это постоянные напевы магии в воздухе вызывали это чувство.

Он чувствовал себя очень простецким и грязным, когда они въезжали в город, и почти пожалел, что они провели прошлую ночь на свежем воздухе. Если бы они остановились в Янтарной Мельнице, он, по крайней мере, имел бы возможность принять ванну. Но тогда он и Джайна не имели бы шансов пошпионить в резервации.

Он посмотрел на свою спутницу. Ее голубые глаза были широко раскрыты от волнения и благоговения, рот чуть приоткрылся. Она обернулась к Артасу, и ее губы сложились в улыбку.

– Ну разве я не везунчик, что буду учиться здесь?

– Разумеется, – ответил он, радуясь за нее. Она словно впитывала здешнюю атмосферу, как путник, которому дали напиться после недели в пустыне, но сам он чувствовал себя здесь... нежеланным. Несомненно, у него не было такой склонности к магии, как у нее.

– Мне говорили, что к чужакам здесь обычно негостеприимны, – сказала она. – Я думаю, это печально. Буду рада снова увидеть тебя.

Она покраснела, и на мгновение Артас забыл о недружелюбии, которое излучал город, и искренне заверил леди Джайну Праудмур, что тоже будет рад снова встретиться с ней.

Очень, очень рад.

– Опять ты как маленькая гномка! Дай дерну за косич… Уф!

Дворф получил по шлему щитом так, что отшатнулся на пару шагов назад. Артас хлестнул мечом воздух, с застывшей из-под шлема улыбкой. Затем он внезапно упал и тяжело приземлился на спину. Перед его глазами появилась голова с длинной бородой, и он едва успел вовремя поднять клинок, чтобы отразить удар. Ворча что-то про себя, он подтянул ноги к груди и резко разогнул, ударил ступней Мурадина прямо в живот. Теперь уже дворф грохнулся на спину. Артас одним плавным движением подскочил и встал на ноги. Он подбежал к учителю, все еще лежащему на полу, и стал наносить удар за ударом, пока Мурадин не сказал то, чего Артас действительно никогда не ожидал услышать.

– Я сдаюсь…

Артас тут же перестал, встал в полный рост, но оступился. Мурадин лежал, где и раньше, тяжело дыша.

Сердце Артаса сковал страх.

– Мурадин? Мурадин!

Добродушный хохот вырвался из-под густой бронзовой бороды.

– А хорошо ты меня уделал, парень. И в правду, хорошо.

Он изо всех сил попытался присесть, и Артас подал руку, чтобы помочь дворфу подняться на ноги. Мурадин со счастливым видом размял руки.

– Так ты все-таки слушал меня, когда я рассказывал об этом трюке?

Немного смущенный похвалой, Артас улыбнулся. Кое-что из того, чему Мурадин его научил, будет повторено и отточено во время его обучения делу паладина. Но остальное… Ну, вряд ли Утер Светоносный когда-нибудь узнает, как эффективно нанести удар ногами, когда тебя сбили с ног, или насколько полезной в крайних случаях может оказаться разбитая бутылка вина. Драка – это драка, и Мурадин Бронзобород был рад, что Артас узнал все ее стороны.

Артасу теперь было четырнадцать, и он бы обучался с Мурадином по несколько раз в неделю, если бы дворфа временами не отправляли в дальние края с дипломатическими поручениями. Сначала, как они оба и ожидали, все было просто ужасно. С первых занятий Артас уходил хромая, весь в крови и ушибах. Он упрямо отмахивался от всех, кто предлагал залечить раны, считая боль одной из сторон обучения. Мурадин одобрял это и давил на Артаса еще сильнее. Артас никогда не жаловался, даже тогда, когда Мурадин нападал на Артаса, хотя тот уже не мог от изнеможения и щит поднять.