Метрах в десяти от угла забора было изображено пламя, вырывающееся из окна, а поодаль нарисованный пес с грустью глядел на свой полыхающий дом. Сыщики наши прозвали этого пса Разбойником. На месте его глаза в доске был сучок. Боб нажал на него, три доски отъехали в сторону, и он вместе с велосипедом протиснулся внутрь. Лаз этот получил название «Разбойник Красных Ворот». У них было четыре таких секретных хода, чтобы когда надо, незаметно проникать в помещение склада и быстро исчезать оттуда.

Дальше, уже без велосипеда, Референт прополз сначала под горой хлама по узкому туннелю с несколькими поворотами, затем выбрался из него и очутился перед панелью, которая казалась прислоненной как попало строительной деталью. Он три раза стукнул по ней, подождал и повторил сигнал. Панель отодвинулась, и Боб, согнувшись, вошел в штаб-квартиру, где три сыщика оборудовали настоящую криминалистическую лабораторию: там были фото-принадлежности, пишущая машинка, магнитофон, разнообразные приборы и инструменты. Все это было собрано из старого хлама, и только телефонный аппарат ребята купили на деньги, заработанные у дяди Юпитера. Об убежище не ведал даже хозяин — Титус Джонс.

Боб застал Юпитера грызущим карандаш. Пит Креншоу сидел за столом и рисовал одного попугая за другим.

— Привет, — бросил Юпитер. — Что-то ты поздно.

— Мама забыла вовремя сказать, что ты звонил. Я сразу примчался, как только она вспомнила. А из-за чего такая секретность?

— Из-за тети Матильды. Она затеяла генеральную уборку, я ей помогал, но осталось помыть окна. А пока я сбежал от нее — надо обсудить план действий, не то поздно будет.

— Мы зашли в тупик, — пояснил Пит. — В полицию обращаться нельзя: всерьез не примут, да и просили нас не делать этого. А где искать похитителя, пока непонятно.

— У меня идея, — сообщил Боб. — Давайте поспрашиваем людей. Этот черный автомобиль, может, его кто-нибудь видел, а тогда и Клодьес найдется.

— Правильно, — Юпитер продолжал задумчиво грызть карандаш. — Только от взрослых, как правило, толку мало. Они ненаблюдательны и вечно все путают.

— Ага, — подтвердил Боб. — Но мальчишки, например, все машины замечают, особенно если это необычная марка.

— Гениально, Боб! — Юпитер положил обгрызенный карандаш на стол. — Создаем сеть.

— Какую еще сеть?

— Информационную. Тысячи мальчишек сообщают нам информацию. Тысячи мальчишек в окрестностях Лос-Анджелеса и Голливуда ведут наблюдение и передают сведения нам.

— А, фантазии, — протянул Пит. — Я думал, ты всерьез.

— Да нет же! Вот послушайте…

— Мы создаем информационную экспресс-сеть, — продолжал Юпитер. — Через нее устанавливаем контакты с несколькими тысячами ребят, которых даже знать не будем!

— Как это? — в один голос спросили Боб с Питом.

— Очень просто. Боб, у тебя сколько знакомых ребят?

— Человек двенадцать, — не раздумывая ответил Боб, у которого благодаря работе в библиотеке были обширные связи.

Пит наморщил лоб и зашевелил губами.

— У меня человек семь-восемь. А что?

— Так, и у меня есть приятели, которые, я думаю, в число ваших не входят, — сказал Юпитер. — Теперь, Пит, составь, пожалуйста, описание машины, в которой ехал мистер Клодьес. Референт, записывай.

— Пожалуйста.

Пит без труда перечислил приметы: спортивный рейнджер черного цвета, сиденья обтянуты красной кожей. Номер — калифорнийский, кончается на цифру 13. Машина почти новая. Боб записал.

— Теперь укажи приметы хозяина.

— Называет себя Клодьесом. Тучный. В очках с толстыми стеклами. Пока хватит и этого. Дальше приводим в действие экспресс-сеть. Я звоню своим знакомым, спрашиваю, не попадался ли им рейнджер с нашими приметами. И с нашим толстяком. Допустим, не попадался. Тогда я их прошу позвонить своим знакомым и спросить о том же. И передать просьбу дальше по цепочке. И так…

— До бесконечности, — хмыкнул Пит.

— До результата, Пит!

— Потрясно! — воскликнул Боб. — Просто класс!

— Представляю, — развеселился Пит, — через час все телефоны Южной Калифорнии будут заняты… «Простите, вы не видели черный рейнджер с красными сиденьями?» — «Ах, вы знаете, проезжал, но только у него колеса были красные». — «Нет, не видели, а он разве уже проезжал?» — «Ой, а красный с черными сиденьями вам не подойдет?» — «Да, только что проехал. Совершенно черный. С красными глазами. Но у водителя… Что?!»

— Легкомысленный ты человек, — отметил Боб, сделав серьезное лицо, и повернулся за подтверждением к сыщику № 1. — Правда, мистер Джонс?

Глава сыскного агентства прыснул.

— Ну вас, — отмахнулся он, — лучше скажите, как усовершенствовать систему, есть у вас какие-нибудь дельные мысли?

— Есть, — сказал Пит. — Вознаграждение надо пообещать!

— Угу, — подхватил Боб. — За информацию нужно платить. Это точно.

Юпитер задумался. Как они могли заплатить? Денег у них в кассе почти не было.

— Может, пообещаем прокатить в роллс-ройсе? — предложил Пит. — Все ведь лопаются от зависти, когда мы проезжаем. Ну, еще можно позволить позвонить из машины своим знакомым — для понта.

— Это ты здорово придумал, — признал Юпитер. — Еще что-нибудь есть, Боб?

— А если разрешить покопаться на складе — выбрать себе, что понравится? — почесал в затылке Боб. — Там столько всего!

— Это же не наше и не мое, — нахмурился Юпитер. — Как это мы разрешим?

— Тогда отдадим наши деньги, заработанные у дяди Титуса. Он нам должен за ремонт и за разгрузку.

Они подсчитали, что совместный капитал равняется двадцати пяти долларам и нескольким центам, после чего было решено: вознаграждение — это прогулка в роллс-ройсе и разрешение покопаться на складе и набрать там добра на двадцать пять долларов.

Затем Юпитер позвонил пятерым приятелям. Он предупредил первых четырех, чтобы не сразу начинали передавать просьбу по цепочке, а через интервалы в десять минут.

— Иначе, — объяснил он по телефону, а Пит с Бобом приняли к сведению, — может получиться так, что нужная информация уже поступит, и придется отменять целую лавину звонков.

После этого глава фирмы вспомнил, что он племянник своей замечательной тетушки Матильды и в мгновение ока исчез из штаб-квартиры.

— Куда это он унесся? — удивился Боб, на минутку задержав палец на разогревшемся диске.

Он звонил уже девятнадцатому абоненту… Когда через некоторое время Боб вернулся домой, его мать с расстроенным видом стояла у телефона.

— Ничего не могу понять, пожаловалась она, — никогда такого не бывало. Я целый час звоню прихожанам, мне нужна их помощь в церкви, двенадцать квартир обзвонила — у всех телефоны заняты!

Боб хмыкнул и отвел глаза. Он-то прекрасно знал, в чем тут дело.

— Знаешь, мам, — сказал он, как-то странно глядя в потолок, — возможно, помехи из космоса… инопланетяне… Говорят, их как раз сегодня утром видели.

— Серьезно? — поразилась миссис Эндрюс. — А где? Не у вас ли на складе?

Но Боб уже выскользнул из комнаты, не рискнув продолжать дискуссию.

Он уселся за стол и просчитал, сколько абонентов должно было к этому моменту включиться в экспресс-сеть. Три сыщика сделали около сорока звонков. Если каждый из сорока позвонит хотя бы пятерым — это уже двести. Каждый из двухсот — пятерым, тысяча. А дальше шла настоящая лавина: пять тысяч, двадцать пять тысяч, сто двадцать пять тысяч.

Честно говоря, Боб испугался. Так можно на какое-то время парализовать телефонную сеть большого города. «Однако, — решил он, — поразмыслив немного, — сообщение не такое уж длинное, скоро все придет в норму».

Вечером, укладываясь в постель, он никак не мог отделаться от мысли: зачем толстяку попугаи? Это они смогут выяснить позже, когда будет побольше информации. Но вот зачем учить попугая заикаться? Ведь это сделано нарочно, попугаи сами по себе не заикаются! А может, заикаются? Решив, что завтра в библиотеке займется выяснением этого вопроса, он уснул. Но среди ночи Боб проснулся с отчетливым сознанием того, что в словах Крошки Боу-Пиип что-то не так.