Направилась вдоль этих указателей, попутно зажимая нос, пока не упёрлась в старую дверь, покрытую бордовым дерматином. Нажала на звонок. Внутри жилища послышались шаркающие шаги, дверь распахнулась, а в дверном проеме показалась женская фигура в невзрачной одежде. Угловатая "мужланка" была немолода. В наспех причёсанных волосах проблёскивала седина, в живых глазах сквозил интерес.

— Магические услуги здесь оказывают? — голос Светы звучал твердо и пренебрежительно, выдавая скептичный настрой.

— Ну, допустим, здесь.

— А если — без допустим?

— А если без допустим, наглая мадам, то проходите, — женщина посторонилась, и она смогла пройти в квартиру.

— Надеюсь, я не зря сюда пришла и не потеряю время, — недовольно скривила губы.

Поведение хозяйки сразу начало раздражать.

В помещении стоял запах свечей и восточных благовоний. Квартира поражала дорогим ремонтом, антикварной мебелью. Создавалось впечатление респектабельности и порядка.

— Не понимаю, — произнесла Света, не веря глазам.

Не вписывались… Совершенно не вписывались в рамки её представлений эта роскошная квартира, неряшливая женщина и вонючий подъезд старого дома. Хозяйка обернулась, смерив её насмешливым взглядом.

— Не понимаешь что?

— Не понимаю, как можно иметь приличную квартиру в грязном старом доме с вонючими кошками.

— Тебе всё показалось, — женщина провела Свету по коридору к дверям одной из комнат. — Заходи.

— Что мне показалось?

— Что дом старый, а квартира приличная. Остерегайся преждевременных суждений, ибо не всегда всё бывает так, как выглядит с первого взгляда.

— Поразительно, — буркнула Света. Она была изумлена тем, как «непонятно кто» ведет себя так нахально, поучая её менторским тоном.

— Мели?! — из-за дверей раздался скрипучий старческий голос. — Я правильно понимаю, что это пришли ко мне?

— Да, мама, гостья уже заходит.

Мели открыла двери и пропустила её вперёд, быстро затворив створки, словно остерегаясь, что их кто-то заметит. Света даже сначала испугалась, подумав, что попала в какую-то западню. Приглядевшись, она заметила в углу едва освещённой комнаты очень старую и страшную женщину. Балахонистая одежда скрывала фигуру. Морщинистое лицо с длинным носом, под которым висела огромная бородавка, вызывало отвращение. В отблесках горящей свечи проступали облезлые стены, а сама ведьма на их фоне выглядела отталкивающе.

— Магии хочется? — вдруг проскрипел голос старухи, после длительного молчания.

— Вы кто? — Света задала вопрос скорее из вежливости, чем от желания знакомиться.

Зря она сюда пришла! Похоже, влипла в непонятную историю из-за своих эмоций…

— Я та, кто может исполнить любые желания, — сказала бабка и закашлялась. Кресло под ней заходило ходуном.

Не упала бы с него эта старая туша! Представила, как придётся поднимать эту развалину, и поморщилась. Через пару минут в комнате наступила тишина. Старуха перевела дух, вздохнула и вдруг спросила:

— Как их зовут? — резанула глазами и добавила: — Тебя обидели… Мужчина и женщина.

Тело тут же прошила дрожь. Проницательный взгляд из-под бровей продирал до костей.

— Есть такие, — выдохнула с облегчением. Она всё-таки сказала: — Хочу отомстить!

— Хм… — старуха замолчала ненадолго, словно размышляя о чём-то. — А ты не пробовала простить обидчиков?

— Я не хочу их прощать!

— Так-так, — ухмыльнулась ведьма. — Ревность значит. Может, оставишь эту затею? С магией не шутят…

— Нет, я решила! — с жаром выкрикнула Света.

— Ну хорошо, — старуха прищурила глаза и уточнила: — А как ты хочешь ей отомстить?

— Не хочу чтобы они встречались! И вообще пусть ей не везет! Смерти её хочу! — выпалила Сазонова всё сразу, не сумев побороть переживания.

— Ой, так сразу, прям и смерти! — изумлённо воскликнула бабка. — Ты же ничего не знаешь о смерти, а желаешь… Неужели тебе так больно, такой приятной и милой девочке… — её голос проникал в сознание, как сладкое липкое желе, успокаивал, снимая страх, и в то же время вселял уверенность в правильности поступка.

— Я не отступлю, — упрямо твердила Сазонова.

Что-то внутри неё пыталось пробиться сквозь это желе и бунтовать: «Что ты делаешь? Зачем тебе это надо? Какая-то сомнительная личность… и ты… Это не может хорошо закончиться… Остановись!!!»

— Ну хорошо. Ты меня убедила. Есть у меня один интересный вариант, — глаза ведьмы горели нездоровым блеском. — Я могу сделать так, что разлучница перестанет быть собой. Она изменится. Ей будет нужен другой парень, другая жизнь. Она перестанет досаждать.

— Другая жизнь? Ей будет лучше чем мне? — только мысль о том, что Лелька будет счастливой, коробила изнутри.

— Поверь, ей — не будет. А вот тому, кто будет вместо неё — возможно. А тебе разве есть дело до другого?

В словах старухи звучала логика, она убеждала, превращаясь в твёрдую основу будущего ответа.

— Я согласна! — выпалила Света. — Пусть будет так!

— Хорошо, — оживлённо и радостно сверкнули глаза ведьмы. — Я подготовлю подарок. А ты иди, посиди пока в другой комнате с моей дочкой. Выпей там чаю с травками. Не бойся, — и она громко рассмеялась, увидев скривленное лицо девушки, — не отравишься.

— Я и не боюсь, — буркнула Света, вышла из комнаты и сразу наткнулась на Мели, как будто та стояла под дверями, подслушивая разговор.

— Пойдём за мной, — Мели махнула рукой, приглашая следовать за ней.

На кухне она молча достала две чашки, разукрашенные в синий горох, и поставила на стол. Затем налила из помятого медного чайника приятно пахнущий настой трав, села напротив Сазоновой и, медленно попивая жидкость, заново принялась разглядывать девушку. Света решила не обращать внимание на бесцеремонность. Она попробовала горячий напиток. Вкус был восхитительным, явно прослеживались нотки мяты, мелиссы и какой-то незнакомой горчинки. Однако Света совершенно не горела желанием заводить разговор, потому лишь отметила это про себя.

*** Карго ***

Карго давно казалось, что она разваливается на части, как потрёпанный временем автомобиль. Кости болели, тело ломило — сплошное мучение. Приходилось с этим мириться, впрочем, как и со многим в её нелёгкой жизни. Она родилась в Румынии, и её молодость прошла там. Последние годы она жила у дочери. Хотя, вернее будет сказать: существовала, если смотреть на сложившиеся обстоятельства, учитывая бедность и старость.

И эта девочка как раз пришлась кстати. Неправильное у неё имя. Вроде Света, как светлая, а на самом деле злая. В самый раз с такими, как она, черной магией заниматься.

Да-да, она видела, как молодая девчонка мнётся с ноги на ногу перед ней в нетерпении, но выполняла ритуал. Только полное согласие заказчицы снимало с исполнителя всю ответственность за любые формы магии.

Карго с трудом встала с ветхого кресла и подошла к покосившейся этажерке. Покопавшись на полках, вытащила старый огарок черной свечи и поставила его на стол перед треснутым зеркалом в потёртой раме. Она зажгла огонь и долго смотрела на своё отражение, пока в нём не осталось ничего, кроме жутких чёрных глаз, принадлежавших кому угодно, но явно не человеку.

Колдунья плавно раскачивалась и шептала слова тёмного заклинания:

«Душа, дух и тело приказываю вам, именем Гекаты!

Во славу жрецов, страждущих душ мертвецов!

Властительница иного мира, да снизойдёт на меня твоя сила!

Разделитесь, разойдитесь, в другое тело перевоплотитесь!

Да будет воля моя при выборе новой меня!»

Бормотание обезумевшей старухи не прекращалось ни на минуту, даже в тот момент, когда ведьма засунула руку в зеркало и вытащила красивое украшение. Поверхность магического стекла сомкнулась, возвращая свою первоначальную твёрдость. Карго наклонилась к ровной глади, приложилась губами и выдохнула.

— Ну вот, — захихикала Карго, — половина дела сделана, — и обессиленно упала в кресло.