Тед Митчелл слушал, не отрывая глаз от дороги и не перебивая. Он понял, что этой женщине нужно выговориться, и тогда ей станет легче на душе. А от него, в принципе, ничего не требовалось – просто молчать и внимать. Но когда Кэролайн закончила свой рассказ, мужчина все-таки не сдержался:

– Знаете, у вас сейчас просто черная полоса. Неудачный период, который скоро закончится, и окружающий мир снова засияет яркими красками. Но помогите себе побороть тоску. Моя жена, например, в таких случаях шла по магазинам и тратила все деньги, которые были у нее на карточке, на покупку всяких безделушек. Зато хорошее настроение было обеспечено. Почему вам не испробовать этот способ? Или сходите в парикмахерскую, а потом удивите всех знакомых новой прической.

– Да, вы правы, – согласилась мисс Доннели. – Я сегодня уже думала, что нужно как-то измениться. Но у меня совсем нет времени на то, чтобы заняться собой. Завтра утром, например, я собираюсь проверять отчеты...

– Проверьте их днем, – предложил мужчина. – А утро посвятите себе. Насколько я понимаю, вы занимаетесь бизнесом и умеете считать деньги. Давайте так – если завтра к полудню вы приезжаете за «мерседесом» с новой прической, я делаю вам скидку в десять процентов. Идет?

Кэролайн улыбнулась, она вообще заметно повеселела. Не то чтобы для нее было важно получить скидку, просто предложение показалось забавным. И она согласилась. Так и быть, позвонит завтра секретарше, скажет, что задержится, и отправится в салон.

– Пусть будет так, – ответила она. – Посмотрим, что из этого получится. Кстати, вот и мой дом.

«Бьюик» остановился, и женщина открыла дверцу, собираясь выйти.

– И еще один вопрос, – спохватился Тед. – Мое имя вам известно, а вот как вас зовут, я не знаю...

– Кэролайн Доннели, – проговорила она, ставя на асфальт ногу в удобной туфельке с небольшим каблучком. – Спасибо вам за все.

Когда она скрылась в подъезде, мужчина, развернув автомобиль, вжал в пол педаль газа. Теду давно пора было домой, где его ждала к ужину двенадцатилетняя дочь.

Глянцевые страницы журнала пестрели снимками красавиц в шикарных одеждах. Их волосы рассыпались по плечам золотым дождем, высились башенками сложных конструкций, сверкали и переливались, украшенные стразами и разноцветными лентами. Каждая из фотомоделей словно говорила – я довольна жизнью, потому что у меня красивая прическа!

– Посмотрите, здесь много модных тенденций, – сказала двадцать минут назад улыбчивая блондинка-администратор, выдав Кэролайн пухлый каталог.

И теперь мисс Доннели сидела на диване в светлом холле салона красоты и пыталась разобраться, что же за прическа будет ей к лицу. Оказалось, это не такой уж легкий выбор. Радикально менять цвет волос она была не готова, делать короткую стрижку – тоже. И в модных тенденциях абсолютно не разбиралась...

– Наш лучший мастер уже освободился и готов принять вас, – вновь подошла блондинка-администратор и, понизив голос, доверительно сообщила: – Его зовут Жан, он из Франции, и у него золотые руки. Останетесь довольны. Кстати, вы что-нибудь уже выбрали?

Кэролайн, вставая, отрицательно покачала головой:

– Даже не знаю. Может, я вообще напрасно сюда пришла?

Но блондинка широко распахнула глаза:

– Что вы! Даже не сомневайтесь! Знаете, очередь к месье Жану расписана на месяц вперед. Вам повезло, что сегодня одна из постоянных клиенток не смогла прийти!

Она аккуратно взяла Кэролайн под локоть и тихонечко подтолкнула к пустому креслу. Мисс Доннели и опомниться не успела, как ее волосы вымыли душистым шампунем. После чего расчесали и слегка подсушили. А потом откуда-то появился длинный худой француз в белой рубашке и засуетился вокруг.

– О, мадам... Шарман! Волосы длинные, это хорошо. Я сотворю вам прекрасную прическу. Я уже вижу ее, как художник, который стоит перед чистым холстом и думает, что нарисует произведение искусства... Вы будете неотразимы, мадам!

Месье Жан схватил расческу, и его черные глаза хищно сверкнули.

– Знаете, я хотела бы что-то слегка изменить, – неуверенно проговорила Кэролайн. Она вообще-то привыкла контролировать ситуацию, но сейчас суетливый француз выбил ее из привычной колеи.

– О, молчите, прошу вас... – зашептал именитый парикмахер, – иначе спугнете вдохновение!

Мисс Доннели прикусила язык и поняла, что теперь придется отдаться на волю судьбы. Когда месье Жак включил фен, она вообще закрыла глаза, решив, что откроет, когда все будет готово.

Следующий час ее волосы накручивали на бигуди, сушили феном, начесывали, закалывали невидимками, сбрызгивали лаком, словом, чего только с ними не делали. По восторженным восклицаниям работников салона красоты Кэролайн сделала вывод, что все идет нормально. Француз пыхтел, приговаривая «шарман, шарман!», и женщина уже представляла реакцию коллег по работе.

– Это мой шедевр... – прошептал месье Жан, снимая с клиентки накидку, после того как отложил в сторону парикмахерские принадлежности. – Ну что же вы? Оцените работу мастера.

Мисс Доннели сосчитала до трех и, открыв глаза, посмотрела в зеркало. Потом на всякий случай зажмурилась и снова взглянула на отражение, не веря, что оно принадлежит ей. Волосы были забраны наверх, там закручены сложной петлей, из которой ниспадали длинные завитые пряди. Все это было залито таким количеством лака, что даже в самый сильный ветер прическа бы не шелохнулась.

Какой кошмар, пронеслось в голове Кэролайн.

Действительно, фотографию «произведения искусства» вполне можно было бы поместить в тот каталог с модными тенденциями, который предлагали здесь полистать клиентам. Но честно сказать, к серому костюму мисс Доннели, а так же к ее бледному и почти ненакрашенному лицу прическа совершенно не подходила.

Ну а вокруг слышались охи и ахи – месье Жан принимал комплименты от коллег по цеху. Кэролайн же смотрела на себя в зеркало и старалась разобраться – либо она выглядит глупо, либо просто ничего не понимает... Но склонялась ко второму. И правда, ведь если окружающие говорят, что все прекрасно, разве не засомневается человек в собственной оценке, отличной от общего мнения?

– Я в восторге, – склонилась к ней блондинка-администратор. – Прическа великолепна. Причем, прошу учесть, месье Жан никогда не повторяет собственных работ, каждое его творение уникально...

Мисс Доннели попыталась улыбнуться ей в ответ. И решила, что не обойдется без мнения Теда Митчелла. Уж если он тоже скажет, что ей идет это сооружение из волос, значит, так оно и есть.

– Сколько я вам должна заплатить за такую красоту? – спросила она у блондинки, вставая с кресла.

А когда услышала сумму, едва не села обратно – этих денег хватило бы, чтобы купить подержанный автомобиль. Но торг был в данной ситуации неуместен, и, взяв себя в руки, Кэролайн поинтересовалась:

– Кредитные карточки принимаете?

Такси везло ее в автомастерскую Теда Митчелла. Голова казалась непривычно тяжелой, что-то где-то тянуло, и вообще было не слишком удобно. Но Кэролайн уговаривала себя, что это с непривычки. Ведь много лет она довольствовалась лишь косами и пучками, а теперь из ее волос создано, по словам парикмахеров, произведение искусства.

Неужели теперь ей каждый день придется делать такую прическу? Или достаточно пару раз в неделю заглядывать к месье Жану? Ведь если ежедневно проводить час-полтора в парикмахерском кресле, то про привычный рабочий график можно будет забыть...

Мисс Доннели попыталась понять собственные ощущения. Все-таки что-то ее смущало. С новой прической она чувствовала себя неуверенно. Хорошо еще, что сейчас едет не на работу, а к Теду Митчеллу. Если мужчина и посмеется над ней, ничего страшного не произойдет – он же просто случайный знакомый, и вряд ли им предстоит еще когда-то встретиться. Гораздо хуже, если ее будут обсуждать за глаза в офисе, не желая сказать правду в лицо...