Через неделю после того, как они с Чарльзом вернулись в Харбор, Джейн тщательно продумала, что она скажет Джесси. Она не хотела посвящать ее в интимные стороны своих отношений с Олденом или рассказывать, что влюбилась в него. Ей не хотелось признавать, что еще раз она позволила себе выбрать мужчину, который не хотел ее.

Джейн оставалась видимо спокойной, подробно пересказывая попытки похищения. Своим спокойствием она хотела скрыть недовольство сестрой. Чарльз намеренно говорил в язвительном тоне, когда он назвал Джесси «образцом материнства». Хотя Джесси, несомненно, любила своего сына, Джейн считала, что ее привязанность к Томми была слишком беспечной, слишком поверхностной и даже, возможно, притворной.

Два столкновения с Джеком изменили Джейн. А после того как ей пришлось испытать ошеломляющий страх тех мгновений, когда она была убеждена, что он убил Чарльза, все другие вещи, как, например, шок ее сестры, казались ей не такими уж и важными!

Джесси находилась в квартире Джейн еще менее пятнадцати минут. Ее багаж, съемочная аппаратура и огромный медвежонок коала, которого она привезла для Томми из Австралии, все еще лежали возле двери внутри квартиры там, где их оставил таксист. Рейс задержался на два часа из-за погодных условий. Джейн старалась всеми способами удержать Томми ото сна, но в конце концов сдалась, малыш заснул прямо в манеже. Она уложила его в кроватку как раз перед появлением Джесси.

– Томми здесь, да? – неожиданно спросила Джесси.

– Он спит.

– Я привезла ему подарок… – проговорила она и направилась, чтобы взять игрушечного медвежонка.

Джейн закусила губу, чтобы не сказать, что Джек тоже привез сыну игрушечного медвежонка. Это было бы жестоко, решила она, поскольку Джек пытался завоевать расположение Томми, а Джесси сделала то, что на ее месте сделала бы любая другая мама, и привезла своему сыну подарок.

Джесси прижала медвежонка коала так же, как она делала с любимыми куклами во времена своего шаловливого детства.

– Ты злишься на меня, да? Я могу сказать, что ты обвиняешь меня за это. Твои фразы отрывисты и держишься ты как-то отчужденно.

Именно так я говорила часто Чарльзу, хмуро подумала Джейн. Она заставила себя продолжать сидеть, хотя ей и хотелось вскочить, крепко обнять и успокоить Джесси. Простить и забыть – так было всегда. Все проблемы Джесси, настоящие или выдуманные, обычно заканчивались на плечах Джейн. Теперь она ожесточилась и не хотела предлагать никакого утешения Джесси и опять дать ей возможность ускользнуть от ответственности. Может быть, она была слишком строгой, но понимала, что нельзя просто так отделаться или просто отмахнуться от того, что могло случиться с Томми по ее вине. Она не хотела давать Джесси шанс вновь укрыться за своими слезами и извинениями.

– Я зла и разочарована, – резко парировала Джейн. – Я пыталась связаться с тобой, прежде чем уехать, но ты сбежала в глухие районы, не оставив никакого сообщения в гостинице о времени своего возвращения. Потом, когда я вернулась домой, я была уверена, что найду целую гору писем от тебя, поскольку я должна была быть дома, а меня здесь не было. – Джейн сверкнула на нее глазами. – Восемь сообщений, Джесси, и только одно из них твое! И это меня разозлило! Ты даже ни разу не позвонила сестрам Конрад, чтобы узнать, все ли у нас с Томми в порядке! А сообщение от тебя напоминало говорящую открытку! – И, подражая голосу Джесси, Джейн продолжила: – «Привет! Сценарий потрясающий! Отсняла несколько великолепных снимков! Еще представь себе, от чего может умирать мой проводник! Сексуальный, в полном порядке и аппетитный! Вернусь домой, расскажу много интересного! Множество поцелуев Томми! Спасибо, Джейн! До встречи через несколько недель!» – Джейн сделала паузу и спросила: – Я ничего не пропустила?

– Да, я понимаю, что это звучит неубедительно и глупо, но пойми, – сказала Джесси со сконфуженной, но искренней улыбкой. – У меня не было причин беспокоиться о Томми. Ведь он был с тобой! Говоря по правде, я несколько раз звонила этой парочке, но когда у меня появилась машина, я как-то не подумала оставить сообщение. Буду с тобой откровенной, я так увлеклась… – Она заглянула в лицо Джейн, которая в удивлении подняла брови. – Не проводником, – поспешила с благородным негодованием Джесси на надоуменный взгляд сестры, – а своей командировкой! Как я могла знать, что Джек придет в исступление? – Но прежде чем Джейн успела сказать что-нибудь, у Джесси появилось такое выражение на лице, как будто она хотела взять свой вопрос обратно. Она опустила глаза и сказала самообличительным тоном: – Но я должна была… черт с ним!..

Джейн нахмурилась, в ее голове мелькали вопросы о Джеке, на которые она хотела получить ответы.

Все еще держа медвежонка, Джесси уселась рядом с Джейн и быстро переменила тему разговора.

– А теперь расскажи мне о человеке, который помогал тебе и Томми!

Но Джейн хотела поговорить о Джеке. При мысли о Чарльзе у нее все сжималось внутри. Она избегала произносить его имя и вообще хотела сосредоточить внимание на вторжении Джека в ее квартиру, а потом в коттедж в Челси. Она лишь вскользь упоминала о всех других событиях, о Чарльзе; и то лишь поскольку он был связан с ними.

Джейн посмотрела в сторону, как будто ей хотелось услышать звонок телефона. Казалось, прошла вечность с тех пор, как она звонила Чарльзу и оставила сообщение, что хочет поговорить с ним.

Время шло, и она стала волноваться. Может быть, его автоответчик не работал, или запись ее сообщения как-то стерлась.

А может быть, он боялся сделать ответный звонок, потому что опасался, что она может предложить ему встретиться, или предполагал, что у нее какие-то другие, скрытые мотивы. Она испугалась.

Джейн поставила пустую чашку на стол и решительно прервала хаотическое направление своих мыслей. Сестре она сказала:

– Его зовут Чарльз Олден. Он частный детектив, нанятый полицией…

– Минуточку! – задумчиво нахмурилась Джесси. – Чарльз Олден. Олден. Фамилия знакомая… – Потом, как бы припоминая, она спросила: – Уж не тот ли самый человек, для которого ты отправилась буквально на край света, чтобы достать на гроб его жены цветы, которых у нас в то время уже не было?

– Да.

– И ты лично доставила эти цветы в его офис за день до похорон, поскольку он хотел сам убедиться, что это были именно те цветы, которые заказывал?

– Да.

– Тот самый человек, который так задел тебя, что ты отказалась об этом говорить?

Джейн глубоко вздохнула, припоминая острые моменты в разговоре с Чарльзом.

– Да.

В течение долгой напряженной минуты Джесси просто смотрела на сестру, потом, как будто забыв, почему был нанят Олден, резко спросила:

– И ты взяла моего сына и уехала с этим человеком? Боже мой!

– Ты не смеешь ничего иметь против него, Джесси Мартин, – решительно сказала Джейн, вскакивая на ноги и упираясь руками в бока. – Такого человека, как Чарльз, нет в целом мире! Если бы не он, то Джек был бы сейчас с Томми и Бог знает где!

Джесси откинулась назад и с удивлением уставилась на Джейн.

– Если бы я не слышала этого собственными ушами, то никогда бы не поверила! Ты никогда так никого не защищала!

– Чарльз – особый случай!

– А! – сказала Джесси с понимающей улыбкой. – Тогда может быть только одно объяснение!

Джейн опять села и старалась не смотреть на нее. Она потянулась к своей чашке, чтобы унять дрожь в руках.

– Почему ты не пойдешь и не посмотришь Томми?

Ее сестра продолжала сидеть. В течение нескольких секунд она изучала профиль Джейн, потом встала и сказала сдержанно и спокойно:

– А когда я вернусь, у нас будет долгий разговор.

Джейн не собиралась уступать нажиму и говорить больше того, о чем она хотела сказать.

– Да, мы сможем поговорить. О Джеке и о некоторых других вопросах, на которые я хотела бы получить у тебя ответы.

– Ведь ты влюблена в этого Чарльза Олдена, правда? – спросила сестра сочувственным шепотом, вместо того чтобы уйти.