Найку распирало любопытство: она очень хотела узнать, что собирается сделать с ней ее спутник. Но спросить напрямую она не решалась. Видимо, правду можно было выяснить только окольными путями, и, наконец, набравшись смелости, Найка спросила:

– Кто ты и откуда?

– Я из страны вазири.

– Кто такие вазири?

– Они негры.

– Но сам-то ты белый!

– Это так, – подтвердил Тарзан. – Давным-давно, когда я был совсем молод, племя вазири взяло меня к себе.

– А ты встречал когда-нибудь демонов? – испуганно поинтересовалась Найка.

– Нет, не доводилось, потому что их вообще не существует.

– Значит, и ты не демон?

– Я – Тарзан из племени обезьян.

– И ты не кавуду?

– Я уже сказал, что я из страны вазири. Объясни всем, когда вернешься домой, что Тарзан не имеет никакого отношения к кавуду. Скажи им и то, что я спас тебя от кавуду и что ваше племя должно дружить с вазири и Тарзаном.

– Обязательно скажу, – пообещала девушка и, немного помолчав, пожаловалась, – я очень устала.

– Хорошо, давай отдохнем здесь до рассвета, – решил Тарзан.

Обняв девушку за талию, он поднял ее и усадил на высокую ветку. От страха у Найки аж дыхание сперло.

Наверху оказалось чуть-чуть светлее. В полумраке лунного сияния Тарзан быстро наломал веток и соорудил нечто вроде платформы, на которой Найка и устроилась на отдых до рассвета.

С утра пораньше Тарзан набрал плодов, и, наскоро подкрепившись, они отправились в путь. По мере приближения к дому настроение у девушки поднималось. К тому времени, когда они дошли до опушки, за которой виднелась деревня, Найка уже весело смеялась и непрерывно болтала, не скрывая обуревавшей ее радости.

– Ну вот, ты и в безопасности, – произнес человек-обезьяна. – Иди к своим и скажи им, что Тарзан – ДРУГ.

С радостными криками Найка устремилась к своей родной деревне, а за Тарзаном, скрывшимся в джунглях, с такими же радостными визгами помчался Нкима, заметивший своего хозяина.

Ему удалось довольно быстро догнать его. Тарзан взял обезьянку на руки.

– Итак, Нкима жив и здоров. Шита не схватила его.

– Нкима не боится Шиты, – гордо сообщила обезьянка. – Шита попыталась залезть на дерево и схватить Нкиму, но Нкима ударил ее палкой по голове. Шита испугалась и убежала.

– Да, – не стал спорить Тарзан. – Нкима очень храбрый.

Воодушевленный тем, что Тарзан не усомнился в его рассказе, Нкима принялся сочинять дальше.

– Потом еще пришли гомангани, их было очень много, и они хотели убить маленького Нкиму. Но Нкима взял две палки и начал лупить их по головам. Они тоже испугались и убежали.

– Ну, известно, – поддакнул Тарзан. – Все боятся маленького Нкиму.

Последняя реплика окончательно возбудила Нкиму. Стоя на ладони Тарзана, он корчил страшные гримасы и обнажал свои клыки, стараясь выглядеть как можно более свирепо.

– Все боятся Нкиму! – повторял он.

Пока Тарзан и Нкима, беседуя таким образом, двигались на север, туда, где должна была находиться деревня кавуду, Найка, добравшаяся домой, уже в который раз рассказывала о своих необычайных приключениях. Раз от разу ее рассказ дополнялся новыми, самыми невероятными деталями. Она несколько раз повторила, что ее спас Тарзан, что он друг удало и что ни ему, ни вазири нельзя причинять зла. Девушка, разумеется, не подозревала о том, что произошло накануне с вазири в ее деревне.

История, рассказанная Найкой, сильно озадачила Букену. Вот-вот начнут подходить жители окрестных деревень, созванные на праздник. Что делать?

Шаман тоже пребывал в затруднении. Он понял наконец, что освобожденный им пленник не только не похищал его дочери, но, напротив, спас ей жизнь.

Вождь и колдун переглядывались друг с другом, и оба находились в явном замешательстве. Поскольку воины тоже вопросительно смотрели на вождя, надо было искать выход из положения.

– Мы верим твоему рассказу, Найка, – начал Букена. – Но мы не думаем, что Тарзан – такой же человек, как все мы. Только демону под силу так легко порвать веревки и бежать из плена. Да и сама ты говоришь, что он не страшится темноты и по деревьям передвигается так ловко и быстро, как не может никто из нас.

– Будь он демоном, зачем бы он спасал меня от кавуду и возвращал домой? – не успокаивалась Найка.

– Демоны часто ведут себя необъяснимо, – уклончиво ответил Букена. – Может, он просто хотел таким образом войти к нам в доверие, чтобы потом запросто приходить в деревню и обижать нас, как ему вздумается? Я не сомневаюсь, что Тарзан – демон и кавуду, и наши пленники – тоже кавуду. Их никак нельзя отпустить, а то они придут с большим отрядом и всех нас перебьют. К тому же удало из других деревень уже спешат к нам на праздник есть сердца наших врагов.

Так решил вождь, и это определило судьбу Мувиро и его воинов.

Тарзан ни о чем не ведал, двигаясь на север в компании с Нкимой, который все забыл.

Вообще-то Нкима не хотел забывать о вазири, потому что они были его друзьями. Но память у обезьянки была очень уж короткая. И, ощутив себя рядом с Тарзаном в полной безопасности, он как-то сразу перестал думать о событиях вчерашнего страшного дня.

В отличие от Нкимы Тарзан не забыл о вазири. Но он считал, что никакая опасность им не угрожает, ибо теперь, после спасения Найки, они, естественно, будут радушно приняты в деревне Букены. И, ни о чем не подозревая, он заговорил о вазири с Нкимой.

– Наверно, Мувиро уже на подходе к деревне удало, – сказал он. – Очень скоро у Нкимы прибавится много новых друзей, готовых защитить его от Нумы, Шиты, Хисты-змеи и от всех гомангани.

Тарзана поразил неожиданный эффект, который его слова произвели на Нкиму. Тот начал беспокойно подпрыгивать на плече у хозяина и что-то громко кричать.

– Что случилось, Нкима? – спросил Тарзан.

– Тарзан! Тарзан! – вопила обезьянка, пытаясь собраться с мыслями.

– О чем ты говоришь? – удивился Тарзан. – Их здесь нет.

– Они не здесь, – закричал Нкима. – Вазири в деревне гомангани. Их связали по рукам и ногам и бросили туда, где лежал Тарзан. Гомангани хотят их убить и съесть.

Тарзан резко остановился.

– Объясни, наконец, толком, что произошло?!

С превеликим трудом ему удалось добиться от Нкимы внятного рассказа о том, как он встретил в лесу вазири, и о том, что случилось дальше. Не раздумывая, Тарзан повернул назад, к деревне удало. Он не стал упрекать Нкиму за то, что тот сразу ему все не рассказал. В конце концов, царь джунглей хорошо понимал, что Нкима родился обезьянкой и навсегда останется ею, человеческого рассудка не дано ему от природы.

К вечеру Тарзан вышел на знакомую опушку. Забравшись на дерево, он тщательно осмотрел деревню. Ему сразу бросилось в глаза, что людей в ней гораздо больше, чем прежде, и он понял, для чего они собрались. Но, судя по всему, это должно было произойти не сегодняшней ночью. Видно, праздник задерживался до прихода остальных воинов Букены, и до тех пор вазири были в безопасности.

Но могло быть и иначе, и тогда нынешняя ночь станет для вазири роковой. И Тарзан, привыкший к быстрым и решительным действиям, поспешил в деревню, чтобы на месте выяснить, как обстоят дела, и предпринять что-нибудь для спасения своих друзей.

Вместе с Нкимой, осторожно передвигаясь по деревьям, он приблизился к окраине селения. Здесь было совсем пустынно, так как почти все обитатели и гости собрались на широкой улице возле хижины вождя.

Спустившись на землю, Тарзан подошел к частоколу и ловко перепрыгнул через него. Нкима молча следовал за ним.

Бесшумно скользя во тьме, будто тени, они приблизились к хижине вождя. По виду плясавших и кричавших негров было ясно, что они уже изрядно хлебнули своего горячительного напитка и способны на любой поступок.

Какой-то здоровенный негр вцепился в Букену. Скорее всего, это был вождь другой деревни удало.

– Вели привести кавуду, – орал он. – Мы хотим поглядеть на них. Пусть узнают, что ждет их завтра ночью!