– Как здорово они вышколены, – шепнул я Норку, когда один из наряженных в черные ливреи лакеев подал мне тушеного фламинго и маринованные языки антилопы. – Они все делают без слов, да?

– Вообще не разговаривают, – отозвался доктор. – Как они могут говорить, если они зомби. Я, знаете ли, их реанимировал.

Я едва не подавился.

– А вот и другие персонажи. Знакомьтесь!

Первый тип, появившийся в зале, был не так уж плох – все-таки человек, пусть и похожий на перевернутый комод. Меня смутило лишь то, что этот комод в шлеме и красной мантии не вошел, а… влетел.

За ним впрыгнуло сущее уродство – то ли гигантская жаба с человеческим лицом, то ли человек с огромной жабьей тушей. Кем оно было на самом деле, я даже знать не хотел.

Следом вошел высокий человек, потрясший меня замечательным стоицизмом, ибо его волосы горели огнем.

Несмотря на присутствие столь необычных особ, мое внимание было буквально приковано к некоему джентльмену, чья чрезвычайно длинная шея, явно деревянная, венчалась удивительной формы головой: с плоской макушкой, вытянутым заостренным затылком и цилиндрическим набалдашником спереди.

Пока я пялился на последнего посетителя, появилась девушка. Высокая, стройная и соблазнительная, с кожей цвета лунного мрамора и мерцающими волосами. Ее одежда состояла из узкой леопардовой ленты, перекинутой через грудь, и очень славненьких шортиков, тоже в крапинку.

Я, правда, не совсем понял, зачем ей понадобился боа-констриктор вместо шарфика.

Можно предположить, что девушка с такой великолепной фигурой и замечательными ногами должна получать истинное удовольствие от ходьбы, однако она въехала верхом на льве.

– Всем привет! – поздоровалась она, когда лев улегся подле меня и принялся слюнявить мои ботинки.

– Привет! – отозвался доктор Норк. Он наклонился ко мне. – Моя дочь Альбинос. Белая Богиня Джунглей.

– Ваша дочь?

– Да. Воспитывал ее с детства вместе с животными. Решил создать женский вариант Тарзана, едва она начала проявлять первые признаки любви к игре в дикарство. Я сам питаю слабость к дикой жизни и даже когда-то считался неплохим охотником на оленей.

Альбинос села за стол, сняв с шеи змею, положила ее на салфетку и принялась кормить льва с моей тарелки.

– Передайте соль, – потребовала она. Я выполнил ее просьбу, не сумев скрыть дрожи в руках. Девушка заметила это и презрительно фыркнула.

– Где ты выкопал такое ничтожество, папочка? – спросила она. – Ведь знаешь же, терпеть не могу слюнтяев.

Я уже приготовил язвительный ответ, но что-то буквально задушило готовый вырваться наружу поток едких слов. Это боа-констриктор решил обвиться вокруг моей шеи. Я торопливо сдернул змеюку и брезгливо вытер руки о салфетку. Точнее, я подумал, что о салфетку. Салфетки рычать не умеют.

Поскорее убрав руки от львиной гривы, я обернулся к доктору Норку.

– Ну и сборище, – пробормотал я.

– Да все они нормальные люди, – уверил меня доктор. – По крайней мере были таковыми, пока я над ними не поработал. Вы, дорогой сэр, видите результаты долголетних экспериментов. Моя дочь, например, была обыкновенной девчонкой, пока я не научил ее вести себя подобно дикарке. В данном случае потребовалось лишь небольшое воздействие на детскую психику. Вместо кукол я подарил ей говорящую обезьяну. Остальное не составило больших проблем. В других случаях не обошлось без хирургического вмешательства. Возьмите, например, Мокряка.

– Кого?

Доктор указал на человека-жабу.

– Один из наиболее популярных персонажей серии Флэшинга. Я вырастил его из головастика, и в результате уникальной серии экспериментов он теперь больше жаба, чем человек.

Норк ткнул пальцем в сторону человека с горящими волосами.

– А вот Огненный Хват, – сказал он. – Хватает преступников по горячему следу. Я изменил его метаболизм, и теперь он действительно живет в огне. Или, допустим, летун Роджерс…

Я изумленно огляделся.

– Если я правильно понял, вы ставите эксперименты на людях, чтобы создать супергероев или необычных персонажей. Затем вы наблюдаете за ними, а увиденное закладывается в основу сюжетов для комиксов?

– Совершенно верно. Теперь…

Его слова заглушил сильный стук. Странное существо с длинной деревянной шеей кололо орехи металлической головой.

– Молотоголовый, – пояснил доктор. – Наши читатели от него просто без ума! Он захихикал.

– Видели наш последний выпуск? Особенно эпизод, когда он использует голову в качестве расщепителя атомов.

Я сделал вид, будто не расслышал последних слов доктора и попытался поухаживать за Альбинос. Но девушка явно презирала меня за малодушие и считала жалким трусом, который втайне боится даже носорогов.

– Ой-ой! – заорал кто-то из-за дальнего конца стола. Молотоголовый случайно промахнулся и врезал по пальцам Огненному Хвату. – Смотри, куда лупишь, дубина неуклюжая!

– Остынь, головешка, – ехидно парировал тот. Огненный открыл рот для ответа, но, видно, передумал и просто выплюнул шестифутовый язык пламени. Молотоголовый вовремя пригнулся и ядовитый дым попал в глаза Роджерсу-Два-Доллара. Побагровевший от гнева супермен вскочил из-за стола, выхватил непонятное блестящее оружие и направил его на человека-факел.

– Ну сейчас от тебя только искры останутся! – взревел он, и из дула оружия вылетел луч света.

Однако Огненный успел нырнуть под стол, и атомный разряд лишь уничтожил стул, на котором тот сидел. Из-под стола вылетел еще один язык пламени.

Мокряк разинул жабью пасть и плевком загасил огонь – пусть и не элегантно, зато эффективно.

– Ну-ка прекратить! – приказал Норк. – И вон отсюда. Все. Если вы не умеете прилично вести себя в обществе, я напущу на вас Безликого Негодяя.

Мгновенно наступила мертвая тишина.

– Так-то вот, – заявил доктор. – Знаю, чем их пронять.

– А это кто такой?

Лицо доктора Норка помрачнело.

– Одна из моих немногих ошибок, – вздохнул он. – Некоторые мои персонажи ведут происхождение от уголовников, осужденных за неоднократные убийства и содержащихся в исправительной колонии во Французской Гвиане. Оттуда, кстати, я почерпнул и множество сюжетов. Видите ли, персонажи комиксов пользуются наибольшим успехом, если имеют криминальное прошлое.

Я собирался создать супербандита для выпуска новой серии. Человек, которого я взял для работы, оказался потрясающе уродлив. Для начала я решил исправить его внешность с помощью пластической хирургии и одновременно провести психологическую обработку под глубоким гипнозом.

Увы, я слишком хорошо поработал. Психическое раскрепощение произошло раньше, чем закончились пластические операции. Дело в том, что я уничтожил его прежнее лицо, но не успел создать новое, как этот тип исчез. Сбежал.

Представляете, он снимает повязки и обнаруживает, что у него вообще нет лица! Никакого! Стресс плюс изменение баланса мышления привели к рождению супербандита – Безликого Негодяя.

Никто не знает, как он выглядит, ибо он никак не выглядит. У него нет совести, осталась лишь ненависть. Наделенный сверхчеловеческими хитростью и коварством, он умудрился избежать поимки и до сих пор скрывается где-то на острове.

Между тем он поклялся отомстить мне. Он запугивает меня тысячами способов. Я даже подозреваю, что это именно он посылает хулительные письма в газеты, осуждающие производство комиксов.

– Постойте, – вмешался я. – Не он ли написал записку?

И я рассказал доктору о найденном в бутылке послании.

– Точно. Его работа, – кивнул Норк. – Весьма опасный противник.

В комнату ввалилась горилла.

– Простить моя мешает, – извинилась обезьяна. – Однако пора ходить к крокодилам. Мы готовый рисовать, как Чудо-Дитя связывать крокодилий хвосты в морской узел. Если мы успевать это сейчас, вечер можно рисовать, как он душить свой бабушка, да?

– Да. – Норк встал. – Прошу меня извинить. Дела. А вы, верно, утомились. Альбинос проводит вас в вашу комнату.