Поиск
Когда толпа вокруг кумирам рукоплещет
К добру и злу постыдно равнодушны,
В начале поприща мы вянем без борьбы.
Когда толпа вокруг кумирам рукоплещет,
Свергает одного, другого создает,
И для меня, слепого, где-то блещет
Святой огонь и младости восход!
К нему стремлюсь болезненной душою,
Стремлюсь и рвусь, насколько хватит сил.
Но, видно, я тяжелою тоскою
Корабль надежды потопил!
Затянут в бездну гибели сердечной,
Я – равнодушный серый нелюдим…
Толпа кричит – я хладен бесконечно,
Толпа зовет – я нем и недвижим.
Гамаюн, птица вещая
(Картина В. Васнецова)
На гладях бесконечных вод,
Закатом в пурпур облеченных,
Она вещает и поет,
Не в силах крыл поднять смятенных.
Вещает иго злых татар,
Вещает казней ряд кровавых,
И трус, и голод, и пожар,
Злодеев силу, гибель правых…
Предвечным ужасом объят,
Прекрасный лик горит любовью,
Но вещей правдою звучат
Уста, запекшиеся кровью!..
Мы были вместе, помню я…
Мы были вместе, помню я…
Ночь волновалась, скрипка пела…
Ты в эти дни была – моя,
Ты с каждым часом хорошела…
Сквозь тихое журчанье струй,
Сквозь тайну женственной улыбки
К устам просился поцелуй,
Просились в сердце звуки скрипки…
Я шел к блаженству. Путь блестел…
Я шел к блаженству. Путь блестел
Росы вечерней красным светом,
А в сердце, замирая, пел
Далекий голос песнь рассвета.
Рассвета песнь, когда заря
Стремилась гаснуть, звезды рдели,
И неба вышние моря
Вечерним пурпуром горели!..
Душа горела, голос пел,
В вечерний час звуча рассветом.
Я шел к блаженству. Путь блестел
Росы вечерней красным светом.
Сама судьба мне завещала…
Сама судьба мне завещала
С благоговением святым
Светить в преддверьи Идеала
Туманным факелом моим.
И только вечер – до Благого
Стремлюсь моим земным умом,
И полный страха неземного
Горю Поэзии огнем.
После дождя
Сирени бледные дождем к земле прибиты…
Замолкла песня соловья;
Немолчно говор слышится сердитый
Разлитого ручья…
Природа ждет лучей обетованных:
Цветы поднимут влажный лик,
И вновь в моих садах благоуханных
Раздастся птичий крик…
Там, за далью бесконечной…
Там, за далью бесконечной
Дышит счастье прошлых дней
Отголосок ли сердечный?
Сочетанье ли теней?
Это – звезды светят вечно
Над землею без теней.
В их сияньи бесконечном
Вижу счастье прошлых дней
Когда я был ребенком, – лес ночной…
Когда я был ребенком, – лес ночной
Внушал мне страх; до боли я боялся
Ночных равнин, болот, одетых белой мглой,
Когда мой конь усталый спотыкался.
Теперь – прошло немного лет с тех пор,
И жизнь сломила дух; я пережил довольно;
Когда опять въезжаю в темный бор
Ночной порой, – мне радостно и больно.
Перед грозой
Закат горел в последний раз.
Светило дня спустилось в тучи,
И их края в прощальный час
Горели пламенем могучим.
А там, в неведомой дали,
Где небо мрачно и зловеще,
Немые грозы с вихрем шли,
Блестя порой зеницей вещей.
Земля немела и ждала,
Прошло глухое рокотанье,
И по деревьям пронесла
Гроза невольное дрожанье.
Казалось, мир – добыча гроз,
Зеницы вскрылись огневые,
И ветер ночи к нам донес
Впервые – слезы грозовые.
Дышит утро в окошко твое…
Дышит утро в окошко твое,
Вдохновенное сердце мое,
Пролетают забытые сны,
Воскресают виденья весны,
И на розовом облаке грез
В вышине чью-то душу пронес
Молодой, народившийся бог…
Покидай же тлетворный чертог,
Улетай в бесконечную высь,
За крылатым виденьем гонись.
Утро знает стремленье твое,
Вдохновенное сердце мое!
Помнишь ли город тревожный…
К. М С.
Помнишь ли город тревожный,
Синюю дымку вдали?
Этой дорогою ложной
Молча с тобою мы шли…
Шли мы – луна поднималась
Выше из темных оград,
Ложной дорога казалась –
Я не вернулся назад.
Наша любовь обманулась,
Или стезя увлекла –
Только во мне шевельнулась
Синяя города мгла…
Помнишь ли город тревожный.
Синюю дымку вдали?
Этой дорогою ложной
Мы безрассудно пошли…
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: