– В «Песнях» сказано:

И ныне на уже возведенные дворцовые строения прилетают сороки и устраивают на них гнезда. Ваше же дворцовое строение еще не завершено, и появление гнезда — знак того, что вам самому жить в нем не придется.

При Вэйском Циском ване, в начальный год его правления под девизом Цзя-пин из Реки Баймахэ вышла лошадь-оборотень. Ночью она призывно ржала, пробегая мимо казенного выпаса, и все лошади ей отвечали. На следующий день обнаружили ее следы, размером с меру ху. Пробежав несколько ли, она вернулась обратно в реку.

В царстве Вэй в первый год Цзин-чу в доме Ли Гая, жителя владения Вэйго, ласточка родила огромного птенца. Видом он напоминал коршуна, но клюв у него был, как у ласточки. Гаотан Лун сказал по этому повод;

– Это предвещает большие несчастья в Вэйск палатах. Должно оградить дворцы от чиновников, взмывающих как коршуны внутри императорских палат.

Вскоре после этого возвысился Сюань-ди, покарал Цао Шуана и вскоре сам стал хозяином Вэйских палат.

В царстве Шу в пятом году под девизом Цзин-яо в императорских дворцах само по себе, без видимой причины сломалось большое дерево. Цяо Чжоу об этом глубоко скорбел, но, не имея кому об этом поведать, сделал на столбе такую надпись:

Это означало, что дом Цао стал великим, вознесся выше многих других. Поднебесная будет собрана воедино, все будет ему вручено. Но неизвестно по какой причине придет еще кто-то и отберет у рода Цао трон.

Когда уже исчезло царство Шу, подтвердилось все, что Чжоу поведал миру в своей надписи.

В царстве У при Сунь Цюане, в первом году его правления под девизом Тай-юань, в восьмую луну, во время новолуния налетел ураган. Цзян и море вздулись и все затопили. Равнинные земли вода покрыла на глубину восемь чи. На кургане Гаолин вырвано было с корнем две тысячи деревьев, даже каменное надгробие слегка сдвинулось. В столице У двое городских ворот поднялись в воздух и потом рухнули на землю. На следующий год Цюань умер.

В царстве У при Сунь Ляне, в шестую луну первого года под девизом У-фэн в Цзяочжи просяные посевы превратились в рисовые. В прежние времена, когда племя Саньмао ожидала гибель, семена пяти злаков превращались одни в другие. Таково предзнаменование, исходившее от трав!

Вскоре после этого Лян был свергнут.

В государстве У в пятую луну второго года правления Сунь Аяна под девизом У-фэн в уезде Янсянь на горе Лилишань большой камень сам собою стал стоймя. Это предвещало, что Сунь Хао воспримет главенство в доме Свергнувшего законного правителя[60] и вернет трон себе.

В царстве У при Сунь Сю, в четвертый год егс правления под девизом Юн-ань простолюдин Чэнь Цяо из Аньу вернулся к жизни через семь дней после смерти и сам выбрался наружу из могилы. Это было знаком того, что Сунь Хао, уроженец Учэна, воспримет главенство в доме Свергнувшего законного и займет трон.

После Сунь Сю одежда по своему покрою стала длинной сверху и короткой снизу. И еще в ней сочеталось пять-шесть воротников, а верхние одежды надевались одна поверх другой. Видимо, это указывало на то, что высшие живут в роскоши, а низшие — в нужде, что у высших всего больше чем нужно, а у низших всего недостает.

Началось это в век Ханьских императоров Юань-ди и Чэн-ди. В то время мужи, прорицавшие будущее, объявили:

– В государстве Вэй, в те годы, которые будут содержать в девизе правления знак «хэ», на западе, в местах, отстоящих от столицы тысячи на три ли, найдут расколовшийся камень с изображением пяти коней-ма[61] и с надписью, гласящей: «Великая кара для дома Цао».

Когда началось возвышение Вэй, в уезде Люгу, что в округе Чжанъе, и впрямь обнаружился расколотый камень. Впервые заметили его в годы Цзянь-ань, изображения проступили в годы Хуан-чу, надпись же стала видна в годы Тай-хэ. Камень имел семь сюней в окружности, в высоту по центру — один жэнь. На нем были белые разводы по сизому полю, которые явственно образовывали контуры коней-драконов, оленей-единорогов, фениксов и святых бессмертных. И все это в целом было предвестием смены царства Вэй государством Цзинь.

Во время Цзинь, когда настал третий год правления под девизом Тай-ши, подал государю доклад Цзяо Шэн, правитель Чжанъе:

«Иероглифы на камне во вверенном мне округе заключают в себе предначертания для нашего государства. Поскольку при сравнении с нынешними знаками они во многом оказались несхожими, я снял их полную копию и с почтением подаю государю».

Рассмотрели, что узор на камне образовывал изображения пяти коней. На одном из них спокойно восседал человек в пышной головной повязке и с копьем в руке. На изображении другого коня, выглядевшем как бы незавершенным, проступали иероглифы: «цзинь» — «золото», «чжун» — «во время», «да сыма» — «великий Сыма», «ван» — «повелитель», «да цзи» — «великое благоденствие», «чжэн» — «и тут», «кай шоу» — «наступит долголетие», или вместе: «Во время государства Цзинь великий Сыма будет повелевать великим благоденствием, и тут наступит долголетие». А еще возле одного коня была строка: «Цзинь предстоит овладеть всем».

В государстве Цзинь при императоре У-ди в начале его правления под девизом Тай-ши одежды в верхней их половине были простыми, а в нижней — усложненными. Все надевавшие одежду стягивали ее в пояснице — это знак того, что власть государей одряхлеет и ослабнет, а подданные станут своевольными.

Пришел последний год под девизом Юань-кан. Женщины стали щеголять в двойных жилетах, надетых поверх крестообразного воротника. Таким образом, снаружи оказывалось то, что должно быть внутри. И тогда ездившие в повозках стали проявлять пренебрежение к знатным. И еще: эти их жилеты меняли покрой несколько раз, но во всех случаях их по краю обшивали белым лыком по образцу покровов древних погребальных повозок. И это было предвестием бедствий государства Цзинь.

Cкамьи народа Ху, деревянные блюда народа Мо — это варварская утварь. Вареное мясо народа Цян, жареное на открытом огне народа Мо — это варварская пища.

И все-таки начиная с годов Тай-ши и доныне все это высоко ценится в Срединном государстве. Знатные люди и богатые дома считают необходимым собирать эту утварь. Во время праздничных угощений считается наилучшим употреблять эту утварь и подавать эту пищу. И это было предвестием вторжения в Срединное государство варваров Жунов и Ди.