- Прятал, что ли?

- Ага.

- От кого?

- От немцев.

Девочка рассмеялась.

- Ты чего? - обиженно спросил Виктор.

- Так просто. Забавно у тебя получилось. От немцев спрятал, а свои отобрали.

Закипавшая было злость неожиданно улетучилась, и Виктор от души засмеялся.

- На войне всякое случается,- повторил он слышанную от кого-то фразу. И тут же спросил: - А ты из него хоть стреляла?

- Нет. Не пришлось.

- Давай постреляем?

- А где?

- Там, в парке, пруд есть. Лягушек полно. Айда туда, пока не стемнело!

- А кино?

- Хорошо! Сегодня фильм посмотрим, а завтра утром постреляем.

- Ладно! - кивнула Таня.- А тебя как зовут?

- Меня? Виктор!

- А меня - Таня!

- Это я уже знаю.

- Откуда?

- Так, один человек сказал.

Словно из-под земли перед ними вырос лейтенант Пархоменко.

- Отчего молодежь носы повесила? - улыбчиво спросил он.- Пойдемте, я вам необыкновенный фокус покажу.

- Не, мы в кино собрались,- ответил и за себя, и за Таню Виктор.

- И в кино успеете, и фокус посмотрите,- настаивал Пархоменко.- Там, в столовой, еще только экран развешивают.

- А почему ты не хочешь? Пойдем,- предложила Таня.

- Не, я тут побуду. Уже насмотрелся этих фокусов.

Девочка стояла в нерешительности.

- Раз Виктор Пятеркин сказал, значит, так и будет. У него слово твердое,- спрятав улыбку, проговорил лейтенант Пархоменко.

- Откуда вы мою фамилию знаете? - насупившись, спросил Виктор.

- Вот чудак,- опять улыбнулся Пархоменко.- Ты что же, инкогнито здесь живешь? Спросил дежурную сестру - она и сказала.

Виктор не знал, что такое «инкогнито», но спрашивать у лейтенанта не стал. Его настораживала та навязчивость, с которой лейтенант Пархоменко пытался завоевать его расположение.

А тот продолжал:

- Ты, хлопчик, не дуйся. Мы еще с тобой в Малоивановке встретимся.

«Опять с этой Малоивановкой пристает»,- подумал Виктор и, чтобы отделаться от лейтенанта, обратился к своей собеседнице:

- Пойдем, Таня, в зал, места займем.

- Пойдем,- согласилась девочка.

- А меня с собой не хотите брать? - крикнул им вдогонку Пархоменко.

Но ни Виктор, ни Таня даже не обернулись. На другой день лейтенант Пархоменко исчез из санатория. Виктор не видел его за завтраком, не встретил в парке, где, дождавшись мать, долго гулял с ней по причудливым аллеям. В голубом бездонном небе не было ни единого облачка, весеннее солнце нещадно палило землю, и все обитатели санатория заполнили небольшой парк.

Успокоившись после первых минут радостной встречи с сыном, Мария Викторовна без умолку рассказывала ему о последних письмах отца, о знакомых сверстниках Виктора. Поглядывая на сына, она сокрушенно вздыхала:

- Ох! Скорей бы уж все это кончилось! Отец на фронте, так ему ж нельзя иначе - военнообязанный он. А ты-то чего? Малой еще. Неужто без тебя не побьют германца?

Виктор не знал, как утешить мать, и отмалчивался. Ему хотелось побыстрее распрощаться с ней и отправить обратно в город. К тому же из-за ложного стыда он боялся встретить лейтенанта Пархоменко (вдруг тот потом будет называть его маменькиным сынком). Именно поэтому Виктор внимательно всматривался в каждого встречного, пытаясь заранее разглядеть лейтенанта, чтобы вовремя свернуть с матерью на другую аллею. Но… лейтенанта Пархоменко нигде не было видно.

Когда же на одной из аллей показалась Таня, Виктор кивнул на нее и сказал матери:

- Видишь, девчонка, не больше меня, а в партизанах воюет.

Мария Викторовна глубоко вздохнула и ничего не ответила. Не более двух часов провел Виктор с матерью, а когда она уехала, побежал разыскивать Таню. Нашел он ее в парке. Девочка одна сидела на скамейке и читала книгу. Виктор подсел к ней и спросил:

- Чего читаешь?

- «Войну и мир»,- не отрываясь от книги, ответила Таня.

- Интересно?

- Ага…

- Ты кем хочешь быть, когда вырастешь? - неожиданно спросил Виктор.

Таня подняла свои голубые глаза и пристально посмотрела на Виктора.

- Я - врачом. Людей лечить буду. А ты?

Виктор не ожидал встречного вопроса и несколько замешкался.

- Ну, кем же ты будешь? - настойчиво повторила Таня.

- Хочу в летчики,- неуверенно сказал он.

- Наверно, вчера, после кинофильма, решил?

- Не, я этот фильм до войны видел. Еще в школе с ребятами пели про любимый город.

- А какой твой любимый город?

- Ворошиловград и… Москва. После войны обязательно, поеду в Москву, посмотреть хочется…

- Я Харьков люблю. Перед войной один раз там с отцом была, на всю жизнь запомнила.

- А живете где?

- Село Валки. То между Харьковом и Полтавой.

Таня замолчала, видимо вспомнив родные места. Притих и: Виктор. Некоторое время ребята сидели молча.

- Айда на пруд лягушек стрелять! - предложил вдруг Виктор.

- У меня патронов мало.

- Сколько?

- Две обоймы, по семь штук.

- Подумаешь, одну расстрелять можно.

- А как семь на двоих поделим?

- Твой пистолет, значит, четыре - тебе, а мне - три.- Видя, что Таня колеблется, Виктор проговорил: - Ну не жадничай… Пойдем… Я загадал…

- Что загадал?

- Если хоть в одну лягушку попаду, буду летчиком, а если нет, значит, не судьба.

- Эх ты, а еще в летчики захотел… У летчиков знаешь какой характер? Им все нипочем. Летчик решит что-нибудь - обязательно своего добьется.

- Откуда ты знаешь?

- А вот знаю. У нас в отряде был один летчик. Сбили его под Киевом. Я его дядей Васей звала. Так он что скажет - обязательно сделает. Задумал раз мину смастерить- и смастерил. Потом этой миной немецкий эшелон под откос пустил.

- А что? Я просто так загадал,- оправдываясь, перебил ее Виктор.- Могут и по здоровью не взять. Айда, пойдем постреляем.

- Ладно уж, уговорил! - рассмеялась Таня.

Она сорвала с ветки зеленеющий молодой листочек и, заложив им страницу, захлопнула книжку.

- Только, чур, я первая буду стрелять,- тихо сказала она, поднимаясь со скамейки.

- Ладно! - согласился Виктор.- Твой пистолет- тебе начинать.

Вскоре со стороны пруда послышались редкие одиночные выстрелы.

Капитан Потапов приехал в санаторий во время завтрака. До Первого мая оставалось еще два дня, и появление Потапова в столовой было для Виктора Пятеркина полнейшей неожиданностью. Завидев его еще в дверях, Виктор выбежал из-за стола.