— А у тебя есть кот? — спросил Владимир Ильич мою дочку Лёлю, гуляя по саду нашей дачи, куда он приехал к нам погостить и отдохнуть.

— Есть! Васька. Мы его зовём Василий Иванович… А вот он! — ответила Лёля, показывая на большого чёрного кота, важно, не спеша выходившего из кухни.

Он был почти весь чёрный, с белым галстуком под шейкой; лапки его тоже были белые, словно туфельки, и самый кончик хвоста тоже был белый, как пушинка.

— Какой важный кот! — воскликнул Владимир Ильич. — И, вероятно, большой лентяй.

— Что вы, Владимир Ильич, — заступилась Лёля за своего любимца, — он прекрасно ловит мышей.

— Ну, это его прямая обязанность… Посмотрим, умеет ли он фокусы показывать.

И Владимир Ильич быстро взял кота на руки, пощекотал его под шейкой, почесал между ушами, погладил его… Васька был очень доволен: сейчас же стал нежно кусать Владимира Ильича за палец и, лёжа на спине, старался отбиваться задними лапками.

— Ишь ты какой игрун! А ну-ка, посмотрим, как ты умеешь прыгать! — сказал Владимир Ильич. Он спустил кота на землю и сейчас же подставил перед ним руки колесом: — Прыгай! Прыгай!.. Васька, Васенька, прыгай…

Кот растерялся. А Владимир Ильич подводил руки всё ближе и ближе к мордочке Василия Ивановича.

— Ну, прыгай! — И он тихонько подтолкнул кота сзади и тотчас же опять подставил перед ним руки колесом, соединённые в пальцах.

Кот нехотя приподнялся, сгорбился и, словно делая одолжение, мягко и неловко прыгнул и перескочил через руки Владимира Ильича. Владимир Ильич сейчас же вновь подставил руки, Васенька охотней и быстрей перепрыгнул ещё раз. А руки кольцом опять были перед ним. Кот прыгал всё чаще и чаще, быстрее и быстрее и наконец перепрыгнул очень ловко, распушил хвост, пустился со всех ног к дому, залез под крыльцо и оттуда хитро выглядывал…

— Ах ты плут, ах ты разбойник! — говорил Владимир Ильич. — Надоело! Удрал!.. Молодчина! Хорошо прыгнул! Учёным будешь… Лёля, дай-ка ему молочка. Он вполне заслужил хороший завтрак.

Лёля побежала на кухню. Принесла блюдце тёпленького молочка с белым хлебом и поставила его около крыльца.

Кот огляделся, вышел из-под крыльца и, мурлыча, принялся за еду.

— Молодец, Васька! — хвалил его Владимир Ильич. — Мы ещё с тобой научимся прыгать через стул.

Все расселись вокруг стола на террасе. За столом было трое детей: две девочки и мальчик. Они подвязали салфетки и тихо сидели, ожидая, когда им подадут суп. Владимир Ильич посматривал на них и тихонько разговаривал. Вот подали суп. Дети ели плохо, почти весь суп остался в тарелках. Владимир Ильич посмотрел неодобрительно, но ничего не сказал. Подали второе. Та же история: опять почти всё осталось на тарелках.

— А вы состоите членами общества чистых тарелок? — вдруг громко спросил Владимир Ильич, обращаясь к девочке Наде, которая сидела рядом с ним.

— Нет, — тихонько ответила Надя и растерянно посмотрела на других детей.

— А ты? А ты? — обратился он к мальчику и девочке.

— Нет, мы не состоим, — ответили дети.

— Как же это вы? Почему так запоздали?

— Мы не знали, мы ничего не знали об этом обществе! — торопясь говорили дети.

— Напрасно. Это очень жаль! Оно давно уж существует.

— А мы не знали!.. — разочарованно сказала Надя.

— Впрочем, вы не годитесь для этого общества. Вас всё равно не примут, — серьёзно сказал Владимир Ильич.

— Почему? Почему не примут? — наперебой спрашивали дети.

— Как «почему»? А какие у вас тарелки? Посмотрите! Как же вас могут принять, когда вы на тарелках всё оставляете?

— Мы сейчас доедим! — И дети стали доедать всё, что у них осталось на тарелках.

— Ну, разве что вы исправитесь, тогда попробовать можно. Там и значки выдают тем, у кого тарелки всегда чистые, — продолжал Владимир Ильич.

— И значки!.. А какие значки? — расспрашивали дети. — Как же поступить туда?

— Надо подать заявление.

— А кому?

— Мне.

Дети попросили разрешения встать из-за стола и побежали писать заявление.

Через некоторое время они вернулись на террасу и торжественно вручили бумагу Владимиру Ильичу.

Владимир Ильич прочёл, поправил три ошибки и надписал в углу: «Надо принять».

— Хотите, Владимир Дмитриевич, участвовать в детском празднике? — спросил меня Владимир Ильич.

— Хочу, — говорю.

— Ну так вот, доставайте где хотите пряников, конфет, хлеба, хлопушек, игрушек, и поедем завтра к вечеру в школу Надю навестить. Устроим детишкам праздник, а на расходы вот вам деньги.

Девятнадцатый год был трудным, голодным и холодным. Шла гражданская война, всё, что могло, правительство отправляло на фронт. В городах продуктов было мало. Кое-как купили мы в складчину всё, что нашли для детишек, и отправили в школу, чтобы детвора вместе с учительницами приготовила ёлку. На следующий день, как и было условлено, Владимир Ильич приехал в школу. В этой школе, в Сокольниках, тогда отдыхала Надежда Константиновна. Владимира Ильича уже ждали, и, когда он вместе с Надеждой Константиновной и Марией Ильиничной сошёл вниз, в комнату, где была устроена ёлка, детишки сразу окружили его.

— Во что мы будем играть? — спросила Владимира Ильича маленькая девочка. — Давайте скорее!.. Ну, во что же?

— Сейчас давайте водить хоровод вокруг ёлки, — предложил Владимир Ильич. — Петь будем, а потом в кошки-мышки…

— Согласны, согласны! — хлопая в ладоши, закричала девочка, и все другие хором за ней.

— Согласны? Ну так что же, за чем дело стало?.. Давай руку!.. Ну, живей, присоединяйтесь!

И мигом образовался большой круг детей и взрослых. Владимир Ильич пошёл вокруг ёлки, и все за ним.

— Ну, запевай! Что ж ты?.. — обратился Владимир Ильич к той девочке, которая предложила играть, и та запела.

Все подхватили песню про ёлку и закружились вокруг неё. Владимир Ильич пел во весь голос.

В это время ёлка вдруг вспыхнула разноцветными огнями. Это монтёр школы устроил. Он раздобыл маленькие электрические лампочки и накануне, поздно вечером, когда все спали, провёл искусно шнур и вплёл лампочки в ветви ёлки. Ликованию и радости детей не было конца.

Владимир Ильич от всей души веселился и пел вместе с ними.

Дети забрасывали его вопросами, и он каждому успевал ответить. Он и сам задавал им вопросы, загадывал загадки, и только приходилось удивляться, откуда это он всё знает, всё помнит. Дружный смех и шутки звучали вокруг ёлки.