Эрвин уже чуть не улыбнулся, но быстро справился с собой.

– Так ты согласен с моим предложением? – Спросила Мелия.

– Нет, – ответил он. – Ты не должна мне ни цента.

По крайней мене он больше не пытался убедить, будто деньги пришли от Джервиса.

– Это несправедливо. Если родители узнают, откуда деньги, то тут же все вернут.

– Ты не скажешь, – твердо произнес он.

– Не скажу, – признала Мелия, зная, что известие почти разорило бы отца с матерью. – Но только при условии, что ты дашь возможность самой возместить это.

Он покачал головой. Мелия знала, что он бывает чертовски упрям, но в данном случае это просто смешно.

– Я послал эти деньги в дар – анонимно и без всяких условий. А твои намерения заместить миссис Паунд провалились этим летом. Почему ты думаешь, что это удастся следующим? Этот вопрос не стоит выеденного яйца. Предлагаю о нем забыть. – И он решительно положил ручку на стол, как бы в знак окончания разговора.

– Не стоит выеденного яйца… – Мелия медленно, растерянно потянулась за сумочкой.

– Похоже, нам больше нечего сказать друг другу, – тихо произнесла она.

– Похоже, что нет, – бесстрастно отозвался Эрвин.

Девушка встала и, стараясь гордо держать голову, вышла из комнаты. И лишь у лифта ее начала бить дрожь.

– Что с тобой, доченька? – с тревогой глядела на Мелию Вероника.

Мать и дочь сидели за кухонным столом и лущили горох, быстро отделяя спелые горошины от стручков и ссыпая их в синюю керамическую миску.

– Со мной все в порядке, – ответила Мелия безмятежным голосом, прекрасно зная, что мать не проведешь.

Вырастив шестерых детей и теперь помогая с внуками, Вероника приобрела почти сверхъестественную способность распознавать, что творится на душе у каждого.

– Со здоровьем, я вижу, все хорошо, – согласилась мать. – Но ты неспокойна. У тебя тревожные глаза.

Мелия неопределенно пожала плечами.

– Я бы сказала, что это связано с Эрвином, – снова начала Вероника. – Вы ведь ни разу не виделись с ним за две недели, не правда ли?

Эрвин… Уже одно имя способно было повергнуть Мелию в уныние.

– Я просто ничего не понимаю! – внезапно вырвалось у нее. – Послушать его мать, так он прямо сохнет по мне! А он все время встречается с другой женщиной.

– Действительно, утром я что-то прочла об этом в газете. Ты имеешь в виду Флоренс Кейдж?

– Да! – выпалила Мелия. – С этой вешалкой для платьев!

Если он выставляет свои похождения на всеобщее обозрение специально, чтобы заставить ее ревновать, то это удалось прекрасно.

Мать улыбнулась, но улыбка еще сильнее разозлила Мелию.

– Чего я не пойму, – с досадой проговорила она, – так это смысла его поступков. Зачем он это делает? – Мелия с такой силой разломила стручок, что горошины разом выкатились и застучали дробью по столу.

– Ты – умная девочка, Мелия, но когда дело касается Эрвина, ведешь себя как ребенок, – отрезала мать. Ее горошины легонько соскользнули в миску.

– Что ты имеешь в виду? – растерянно спросила Мелия. – Я люблю Эрвина.

– Любишь, да не очень, – с той же небрежностью обронила Вероника.

Девушка резко отодвинула от себя горку стручков.

– Мама! Ну как ты можешь! – потрясенно воскликнула она.

– Очень даже просто. Эрвин не верит, что ты его любишь. А почему он должен верить?

– То есть как это не верит? – казалось, возмущению Мелии не было предела. – И это говоришь мне ты?!

– Если посмотреть на ваши отношения с точки зрения Эрвина, то начинаешь его понимать.

Мелия никак не ожидала такого выпада от матери. Тем более в такой невозмутимой манере, словно они обсуждали цены на фрукты.

Сначала захотела обидеться. Потом подумала, что неплохо бы и выслушать мнение Вероники.

– Объясни-ка, пожалуйста, мамуля.

– Да понять-то нетрудно, – примирительно ответила Вероника. – Ты дважды заявляла, что любишь и готова за него выйти замуж, и оба раза отказывалась. Каждый раз, встречая сопротивление со стороны родственников, ты уходила, не давала ему возможности разрешить твои сомнения. Мне кажется, Эрвин пошел бы за тебя в огонь и в воду, но я совсем не уверена в обратном.

– Ты… ты все упрощаешь, а у нас… все гораздо сложнее. Я никак не могла пойти против воли его матери.

– Ни минуты в этом не сомневаюсь, доченька, – искренне согласилась Вероника. – И все-таки ответь мне на вопрос, только сперва хорошенько подумай. Достаточно ли сильно ты любишь Эрвина, чтобы пойти за ним в огонь и в воду?

– Да! – с жаром воскликнула Мелия. Глаза Вероники засветились обычной доброй улыбкой.

– В таком случае, что ты будешь делать?

– Что делать? – в недоумении переспросила Мелия.

Она уже пыталась вернуться к нему два раза, но обе попытки разбивались о непомерную гордость Эрвина. Сейчас ясно одно: она не сдастся никогда.

– По-моему, если ты любишь Эрвина, то должна бороться за него. Конечно, только при условии… – Вероника замолчала.

– При каком условии?

– Что ты действительно любишь!

Решительно засучив рукава свитера, Мелия возбужденно ходила из угла в угол. Слова матери не выходили из головы. Сами по себе они, конечно, неприятны. Но хуже всего то, что это правда.

В самом деле, что еще оставалось Эрвину? Если невеста отказывалась от помолвки два раза, то как мог быть уверен жених, что она, в третий раз нареченная невеста, не переменит планов в случае каких-либо очередных проблем? Ей-то казалось: она повзрослела, стала зрелой и мудрой. А на самом деле просто глупая, неуверенная девчонка.

Боже, какая же она дура!

Что, теперь опять ждать подходящего случая, когда судьба столкнет с Эрвином и заставит его поверить в ее любовь? Да, но сколько времени придется дожидаться этой славной возможности? Месяц? Год? Или, может быть, еще три года?

Но Мелия не могла ждать подходящего случая. Значит, надо опять идти говорить с ним, как ни страшно об этом думать.

Однако с какой стати Эрвин должен опять верить ей? И трудно упрекнуть его за это.

Можно снова поговорить с Николь, может, она что-нибудь посоветует? Но Николь не скажет ничего нового. Надо идти и добиваться своего…

Стараясь больше не думать, чтобы сомнения не ослабили решимость, Мелия тщательно подобрала подходящий наряд. Брючный костюм персикового цвета с золотыми пуговицами она дополнила золотыми серьгами и бирюзовым шарфом.

Войдя в хорошо знакомую приемную, Мелия обрадовалась, встретив миссис Паунд.

– Мелия, как вы прекрасно выглядите! – воскликнула добрая женщина, одаривая Мелию восторженной улыбкой. Миссис Паунд сама выглядела счастливой и отдохнувшей. Поездка несомненно пошла на пользу. – Слышала про вашу аварию. Какое счастье, что все обошлось благополучно!

– Да, слава Богу. А Эрвин у себя?

– Увы, еще нет, но жду с минуты на минуту. Проходите в кабинет, располагайтесь поудобнее. Я принесу вам кофе.

– Большое спасибо, подожду.

Мелия вошла в кабинет и опустилась на обитый кожей диван. Она не ожидала, что Эрвина может не оказаться на месте. И теперь боялась за свою храбрость. Потягивая кофе, Мелия настраивала себя на победу. Вскоре за дверью раздались шаги Эрвина.

Дрожащей рукой девушка отставила чашку.

Дверь отворилась. Эрвин, полуобернувшись, продолжал отдавать быстрые, четкие распоряжения миссис Паунд. Мелия решительно распрямила плечи.

Записав все указания, миссис Паунд доброжелательно кивнула в сторону кабинета.

– У вас посетитель, – торжественно объявила эта добрая женщина.

Эрвин оглянулся, но, увидев хрупкую, настороженную фигурку, проявил полное равнодушие.

– Привет, – небрежно бросил он.

Едва дышащая от волнения, с руками на коленях, девушка напоминала школьницу, вызванную к директору на ковер.

– Эрвин, я хотела поговорить с тобой, – тоненьким голоском проговорила она.

Тот помрачнел и озабоченно взглянул на часы.