Понимаешь? Ни с кем! У меня работы выше головы, а я не могу ничего придумать! Я не могу даже начать этот заказ! — От злости у меня, как обычно, навернулись слезы. — Я пытаюсь сосредоточиться, а ты сидишь тут со своими картами и думаешь только об одном: «Когда же она придет ко мне под бок? Когда же мы трахнемся?»

— Я думаю вовсе не об этом...

— А я об этом! Потому что ты сидишь тут живым укором, куришь как нанятый, пыхтишь мне в спину!

И ждешь, ждешь! — Я невольно шмыгнула носом.

— Ничего я не жду. Вот, — он протянул мне салфетку, — вытри глазки, дорогая.

— Нет, ждешь! — Я отпихнула его руку с салфеткой и отвернулась к компьютеру. Гнусная лестница издевательски выплывала на экране в разных проекциях. — Ждешь, когда я под тебя лягу!

— Софи. — Я услышала, как Анри встал с дивана. Сейчас подойдет и обнимет меня за плечи. — Софи. — Его руки ласково поместились туда, куда я и предполагала. Я почувствовала аромат его туалетной воды. Анри бреется два раза в день, утром и вечером. — Сделать тебе соку, любимая?

— Не надо мне ничего! — Я резко поднялась со стула, стряхивая его душистые объятия. — Ничего!

— Я все-таки приготовлю тебе сок.

Он направился к холодильнику и достал апельсины. Анри, наверное, единственный человек на свете, который умеет выжимать апельсиновый сок руками, не разбрызгивая ни капли мимо.

— Шоколаду хочешь?

— Нет! Я ничего не хочу от тебя!

— Точно не хочешь?

Он облизнул верхнюю губу. В широкий стакан аккуратно текли прозрачно-оранжевые ниточки, соблазнительно запахло апельсином.

— Не хочу! Ни от тебя, ни от кого-либо еще! — запальчиво выкрикнула я. — Вы все мне только мешаете со своим сексом!

— Милая, я ни слова не сказал о сексе!

— Ты подумал! И вы все только о нем и думаете! Вы все считаете, что я должна бросить все ради вашего любимого секса!

Стакан был уже наполовину полон соком.

Анри спокойно положил в миску использованный апельсин и молча занялся вторым, чем разозлил меня еще сильнее.

— Конечно, ты доволен! «Вот, наконец-то эта самовлюбленная идиотка не может ничего придумать и годится только по назначению! Как замечательно! Наконец-то я дождался своего!»

— Софи, выпей соку и успокойся. Пожалуйста. — Анри протянул мне стакан с соком.

Конечно, другая, более последовательная особа выплеснула бы сок ему в лицо, но не я...

— Лучше? — спросил Анри, когда я поставила пустой стакан на стол. — Сделать еще?

— Сделай... И дай мне сигарету.

— Ты же бросила вчера?

Лучше бы он этого не говорил!

— Не твое дело!!! — снова взорвалась я. — Я не желаю больше выполнять твои прихоти! Тебе можно курить, а мне нельзя?

— Да нет, что ты, дорогая... Кури на здоровье.

— На здоровье? Тебя не касается мое здоровье! Может быть, я бы давно справилась с этой лестницей, если бы не бросала курить!

— Софи, у тебя все получится. Я тебя уверяю.

Я же понимаю, что ты нервничаешь из-за этого заказа. Ты всегда так...

— Как?!

— Ты всегда переживаешь, что не справишься, а потом получается очередной шедевр. — Он ответил не сразу, а лишь тогда, когда в миску полетел третий выжатый апельсин. — Ты же очень талантлива. — И как бы случайно потерся щекой о мою щеку.

— Нет. Ты нарочно так говоришь, чтобы затащить меня в постель, я же знаю, что у меня больше ничего не получится. Никогда. Я ни на что не способна.

— Перестань, Софи. Мне ведь тоже не легко смотреть, как ты мучаешься.

— Ну и не смотри! — Я демонстративно развернулась и пошла к журнальному столику за сигаретой. — Нелегко ему! Ах скажите, какой сердобольный мсье! — На столике по-прежнему лежали ненавистные мне карты. — И убери отсюда эти картинки! — крикнула я, как если бы Анри находился в другом доме. — Как можно верить в эту чушь для старых дев? — От расстройства я чуть было не прикурила сигарету не с той стороны, а после первой же затяжки во рту опять сделалось сухо, омерзительно горько и вообще... — Как можно курить такую гадость!

— т Софи, вот твой сок. — Анри, оказывается, стоял за моей спиной. В одной руке — стакан с соком, в другой — шоколадка. — И поешь шоколаду. Тебе всегда от шоколада легче.

— Мне одной легче! — Я злобно раздавила сигарету в пепельнице. — Понимаешь, одной!

Когда никто не учит, что мне делать, а чего не делать, от чего легче, от чего...

— Хочешь, чтобы я ушел?

Я села на диван и молча пила сок, не решаясь сказать ни «да», ни «нет».

— Я тебе не нужен?

— Мне вообще никто не нужен! — Я грохнула пустым стаканом по журнальному столику. — Никто!

— Так, теперь ты скажешь, что никто тебя не понимает, а потом — что ты вообще не создана для семейной жизни. — Анри обреченно вздохнул. — Ну, говори. Я знаю наизусть всю твою программу депрессии.

— Что же ты в таком случае до сих пор не убрался отсюда?

— Хорошо, уберусь завтра.

— Почему завтра? Почему не сейчас?

— Потому что сейчас четыре часа ночи, а самолет в десять утра и я должен хоть немного поспать накануне серьезных переговоров с клиентом.

— Значит, я мешаю тебе спать? Да? Я такая стерва, которая не дает тебе выспаться накануне «серьезных переговоров»?

— Софи...

— А я и не спорю. — Я независимо прикурила другую сигарету, она оказалась гораздо лучше. — Потому что все это наглядно доказывает, что я должна жить одна.

— Я могу пойти в ванную или сначала ты?

— Сначала я. Ты там уже был вечером, Когда брился.

— Я могу побриться еще раз. — Анри провел ладонью по идеально выбритой щеке.

— Зачем? Я не собираюсь спать с тобой.

Определенно, эта сигарета гораздо вкуснее, но все равно она последняя! Вот выкурю ее и окончательно брошу...

— А хочешь блондина? Например, червонного короля?

Анри взял с журнального столика первую попавшуюся карту, и она действительно оказалась червонным королем. Я никогда не могла понять, каким образом он знает заранее, что это именно та карта, которая нужна ему.

— Как ты это делаешь? — невольно спросила я.

— Вот так. — В следующую секунду Анри уже обнял меня и норовил поцеловать в губы.

— Прекрати... Я прожгу диван... — Я попыталась вырваться. — Я же сказа... — Его поцелуй был заменательным, как всегда. Все-таки я ужасно малодушная, никакой силы воли... — Ну зачем ты это делаешь, Анри, если мы расстанемся завтра?

— Не завтра, а уже сегодня, любимая! — Он подмигнул и на руках отнес меня в ванную. — Ты даже можешь проводить меня, чтобы развеяться.

Вдруг тебя вдохновит интерьер аэропорта, силуэты самолетов, что-нибудь еще и сама собой придет свежая идея, как в тот раз, когда ты мучилась над тем ужасным бассейном в зале для приемов...

Мы ждали, когда объявят посадку.

— Софи, а если тебе вместо лестницы устроить фуникулер? — Анри все еще пытался развеселить меня.

Я вздохнула.

— Или просто лифт? — Он обнял меня за плечи и заглянул в глаза. — Ну, улыбнись мне на прощание, пожалуйста... Я хочу запомнить твою улыбку!

— Лучше бы я осталась дома, Анри. Не надо было мне с тобой ехать. — Я шмыгнула носом и вытащила из сумочки последний бумажный платок. — У тебя своих проблем полно, зачем тебе еще мои?

Когда мы вдвоем, все мои проблемы удваиваются.

— Все получится, дорогая. Еще лучше, чем в прошлый раз. — Он прижал меня к себе. — Ну-ка скажи, что тебе привезти из Ниццы?

— Ничего... Анри, я не хочу тебя обижать, просто, наверное, я действительно должна жить одна. — Бумажный платок превратился в бесполезный мокрый комочек, а из моих глаз неудержимо текли слезы.

— Ты тоже не обижайся, Софи. — Он достал из кармана свой носовой платок, большой, батистовый, интимно благоухающий одеколоном, и принялся вытирать мои щеки. — Но мне действительно нелегко, когда у тебя с каждым новым заказом начинается очередная депрессия.

Хорошо, давай расстанемся. Только не плачь, ты же сама решила, что нам не нужно больше быть вместе. Идет? — Он ласково заглянул мне в лицо.