Для Сандры двадцать баксов означали возможность повеселиться с подругами или сходить в кино. Ради этого стоило пожертвовать парой часов.

В медицинский центр она прибыла за несколько минут до назначенного на три часа интервью и самостоятельно добралась до напоминавшей больничную палату комнаты на втором этаже, совершенно не похожей на библиотеку, куда ее направили.

Какая-то женщина пригласила Сандру войти, внесла ее фамилию в список и объяснила, что интервьюер еще не подошел.

Сандра улыбнулась, указала на висящие на стене часы и сказала:

– Отсчет времени ведь пойдет через пять минут, верно?

Зарегистрировавшая ее пожилая толстуха в платье с полосками «под зебру» и очках в жуткой пластмассовой оправе с недовольной миной покачала головой.

– Уж и не представляю, как такие безответственные личности будут людей лечить! – с чувством заявила она и, поднявшись со стула, вышла из комнаты.

Сандра села, положила на колени сумочку и, достав предусмотрительно захваченную книжку, погрузилась в чтение.

Минут через семь женщина вернулась, отдуваясь, и, заняв свое место, сообщила, что меры приняты.

– Я вовсе не против подождать, – Сандра мило улыбнулась, – но только при условии, что мне заплатят. Сами понимаете, время – деньги.

– Не беспокойтесь, – уверила ее толстуха, – заплатят как миленькие, уж я сама за этим прослежу.

Проникшись взаимной симпатией, женщины завели неспешный разговор и уже успели обсудить такие темы, как бедственное положение медицины, безрассудный рост цен на жилье и новинки Голливуда, когда в коридоре послышались торопливые шаги.

– Кажется, наш доктор, – заметила толстуха. – Легок на помине.

Дверь открылась, и в комнату заглянул молоденький блондин в явно наспех застегнутой рубашке.

– Э-э-э… извините, мне, кажется, сюда? – растерянно спросил он, обращаясь почему-то к Сандре.

– Ну, учитывая обстоятельства, ответ на ваш вопрос скорее положительный, чем иной, – ввернула Сандра.

Толстуха прыснула и пробежалась взглядом по лежащему на столе списку.

– Вы Гризмор?

Молодой человек растерялся, принялся озираться и в конце концов, наверное, исчез бы в коридоре, если бы Сандра не обнаружила табличку на его халате.

– Я к вам, доктор Гризмор, – тоном человека, не допускающего иных вариантов, продолжала она. – На собеседование. Между прочим, ваше опоздание уже обошлось центру в кругленькую сумму.

При упоминании о деньгах без пяти минут врач засуетился, заспешил, и через пять-шесть минут Сандра уже сидела в другой комнате, закинув ногу на ногу и готовая ответить на самые нескромные вопросы.

Трудно сказать, принесло ли проведенное интервью какую-либо пользу американской науке, но Сандра потратила время не напрасно. Она не только получила честно заработанные двадцать долларов за час с небольшим сидения на стуле, но и была приглашена в «Макдоналдс», где смогла наконец заказать – и съесть! – двойной чизбургер, порцию картофеля-фри, молочный коктейль, пирожок с черникой и ванильное мороженое с сиропом.

– Все остальное, – закончила Сандра, – было делом техники. Через месяц я затащила его в постель, через полтора он сделал мне предложение, а через два я согласилась. Вот так, девочки. Шанс рано или поздно выпадает каждой, проблема в том, чтобы не пройти мимо и воспользоваться им на все сто.

Клэр и Линде ничего не оставалось, как только поздравить подругу и заказать по такому поводу торт.

Потом каждая из них поведала о своем житье-бытье, но успехи Клэр явно меркли на фоне достижений Сандры, а Линде вообще похвастать оказалось нечем.

Тем не менее на атмосфере встречи это никоим образом не сказалось, как и на аппетите трех подруг, воздавших должное кулинарным изыскам местных поваров.

Они разошлись только после того, как Клэр позвонил муж, с раздражением сообщивший, что ее дочери до сих пор нет дома.

– Сидит в каком-нибудь подвале с такими же оболтусами, – легкомысленно бросила Клэр, даже не подозревая, насколько близка к истине.

В фойе отеля Кайла встретил улыбающийся Брайан.

– Мистер Уоррен, я тут навел справки… есть кое-что интересное.

– Неужели? – притворно удивился Кайл. – Спасибо, приятель. И что?

Портье выразительно посмотрел на него.

– Ах да. – Кайл достал потертый кожаный бумажник и, порывшись, извлек помятую двадцатку. – Все справедливо, как договаривались.

Брайан ловко произвел обмен информации на деньги и, оглянувшись, заговорщически прошептал:

– Вам звонила женщина.

– Ого! – воскликнул Кайл, удивленный уже по-настоящему. – Оказывается, я пользуюсь здесь популярностью. Она назвалась?

– Да. Это мисс Линда Шеппард.

– Хм. Интересно. Просила что-нибудь передать?

Брайан снова огляделся.

– Сказала, что будет ждать вас на том месте, где вы встретились вчера.

– Во сколько? – быстро спросил Кайл.

– В девять, – также быстро ответил портье и, бросив взгляд на часы, добавил: – Через двадцать минут.

– Спасибо, Брайан.

– Желаю удачи. – Молодой человек подмигнул ему. – Может, задержитесь у нас, мистер Уоррен?

– Не исключено, – бросил Кайл уже с лестницы.

Говорят, что любовь ослепляет. В случае с Кайлом Уорреном это утверждение оказалось верным на сто процентов. Сообщение Брайана не вызвало у него ни малейшего сомнения. В спешке он даже не заметил отсутствия контрольной отметки – оставленной между дверью и косяком черной нитки.

Что случилось?

Почему она звонила?

Связано ли это с нападением в парке?

Кто и почему покушался на Линду?

Какая новая опасность нависла над ней?

Заскочив на три минуты в душ, он переоделся, прихватил кое-что из тайника под подоконником и сбежал вниз.

– Уходите, мистер Уоррен? – улыбнувшись из-за стойки, спросил Брайан.

– Женщины не любят ждать, – сдерживая шаг, отозвался Кайл.

– Удачи вам. – Удовлетворенно кивнув, портье пододвинул телефон, набрал номер и, дождавшись соединения, произнес два слова: – Он вышел.

Расставшись с подругами, Линда решила наведаться в магазин, а уж потом вернуться домой. Небо на западе потемнело, и по его серому полотну то и дело прыгали молнии. Для жителей расположенного вблизи гор Блэкфилда появление грозовых туч часто становилось полной неожиданностью – они выныривали из-за пиков подобно громадной волне надвигающегося цунами. Так было и на этот раз. В воздухе уже пахло дождем.

Через две минуты Линда пересекла площадь и оказалась в центре если не ночной, то, по крайней мере, вечерней жизни родного городка, в торгово-развлекательном комплексе, называемом, как и повсюду в Штатах, моллом.

Центральный молл Блэкфилда практически ничем, не считая масштабов, не отличался от моллов других американских городов и вполне соответствовал тому представлению о торгово-развлекательном комплексе, которое сложилось в сознании большинства американцев в последней четверти двадцатого века. Вымощенные каменными плитами, обсаженные деревьями две пешеходные линии растянулись на пару кварталов и давно стали любимым местом времяпрепровождения десятков людей. В столетних зданиях разместились магазины и кафе. Въезд транспорту запрещен, и запрет распространялся не только на автомобили, но и на велосипеды, скейтборды, скутеры и на все прочее, что, по мнению членов городского совета, препятствовало спокойному отдыху горожан.

Теплыми вечерами в начале лета молл и прилегающие улицы всегда заполняли как жители городка, так и туристы. Звуки, создаваемые уличными музыкантами и теми, кто их слушал, сливались воедино и, отражаясь от стен, смешивались в веселую какофонию. Кафе и ресторанчики становились на время самыми востребованными объектами недвижимости.

Впрочем, Линде было не до веселья. После разговора с Сандрой и Клэр остался осадок неудовлетворенности. Подруги жили полнокровной жизнью, воспитывали детей, она же оставалась одна, а детей и мужа ей заменял сад. Похоже, ветвь Шеппардов безнадежно засыхала.