В надежде получить ответ старатель кое-как продвигался вперед. Невидимый до сего момента источник света наполнил коридор сиянием. У человека сильно заколотилось сердце — эх, жаль, нет в руках верного метателя стрелок, посетовал он и сразу понял абсурдность этой мысли. Джепп — единственное биотело на борту, а кораблю стрелы неопасны.

В этом проходе Джепп не заблудился бы и с завязанными глазами. Впереди, совсем близко — поворот налево. Он скользнул вдоль переборки, глянул за угол, метнулся дальше.

Панель, раньше заграждавшая здесь путь, ушла вверх. Джепп поколебался: а вдруг она упадет, отрежет его от припасов? Тогда он скоро погибнет в этой западне.

Потом снял пояс с инструментами, положил его над прорезью в полу и двинулся дальше.

Вот и центр управления — его трудно с чем-то спутать, хотя и выглядит все непривычно. Монитор тут один, а на кораблях типа «Пеликана» их множество. Приборная панель крайне проста: четыре овальные кнопки, джойстик и какое-то отверстие — Джепп не рискнул выяснять, для чего оно предназначено. Два похожих на пьедесталы кресла свидетельствовали не только о существовании кислорододышащих владельцев корабля, но и о том, что они иногда путешествовали на его борту.

Все в совокупности напомнило Джеппу о том, сколь популярны на большинстве индустриальных планет автоматизированные наземные транспортные средства. Некоторые снабжены только простенькой аварийной системой управления — чтобы увести машину с дороги при поломке. Может быть, создатели этого корабля исходили из таких же соображений?

Джепп поморгал, решил, что глаза уже привыкли к яркому свету, и взглянул на монитор. Как минимум восьми футов в ширину, он показывал незнакомую звездную россыпь. Корабль вздыбился, накренилась палуба, появилась и закрыла собой весь экран планета. Толстый слой желтых облаков не позволял ничего разглядеть.

Генри, навкомп «Пеликана», охотно предоставил бы старателю любые сведения об этом космическом теле, но корабль прекратил свое существование, а вместе с ним и компьютер. Джеппу оставалось лишь глядеть на экран и гадать, что затеял блестящий.

Корабль-разведчик дрожал, входя в верхние слои атмосферы, фиксируя цель и начиная преследование. В этих сернистых облаках находилась пища, а разведчик проголодался.

Судно баа’лов, будучи в длину свыше пяти футов, состояло из тарана-совка, нескольких очень сложных сепараторов и шести цилиндров, каждый из которых был поделен на множество резервуаров.

Для разума, управлявшего кораблем и представлявшего собой весь экипаж, существовало название, весьма длинное (недаром оно заполняло мозг ста семи немыслящих существ), но в сокращенном виде звучащее так: «Тот, кто путешествует на огромные расстояния в поисках материалов, потребных для техобслуживания и развития баа’льской инфраструктуры, в целях принесения пользы расе».

Особенно важной была последняя часть названия. Любая деятельность измерялась в единицах полезности для расы, и все, что не соответствовало строгим критериям, влекло за собой урезание выделяемых кораблю ресурсов.

Как и большинство ему подобных, пилот взял себе сокращенный идентификатор в форме двухсимвольного стиха: Дальний/Искатель.

Впрочем, не об этом и не о чем-либо подобном думал баа’л, пока рыскал в океане облаков. Их слой был на удивление толст — примерно шестьдесят домов, и в нем созрел урожай. Дальний/Искатель с удовлетворением считывал показания датчиков: большие количества двуокиси углерода, окиси углерода, двуокиси серы, аргона и ксенона. Все это затекало в сепараторы и скапливалось под давлением в герметичных резервуарах.

Корабль нес на борту и другие газы, но пожатое на планете желтых облаков послужит великолепной добавкой и обеспечит кораблю похвалу от Космической комиссии по обеспечению ресурсами.

Тело Дальнего/Искателя состояло из мозга, нервных волокон, трех сердец, легкого и двадцати семи соединенных между собой газовых пузырей, любой из которых можно было надуть отдельно. — Пилот повысил давление в пузыре номер семнадцать. Этот орган увеличился в размерах и нажал на пластинку датчика, тем самым послав корабль вниз. Баа’л увидел, как закартированная компьютером поверхность планеты медленно двинулась навстречу, и «почувствовал» нагрев «кожей».

Из семнадцатого пузыря был частично выпущен газ, корабль выровнял полет, впереди появился вулкан. Дальний/Искатель пошел в облет. Тут зазвучал сигнал тревоги, и баа’л понял: его кто-то преследует.

Джепп посидел в кресле, убедился — неудобное, и решил встать. Первое время разглядывать было нечего, кроме клубящихся густых облаков. Наклонилась палуба, он схватился за спинку кресла и увидел вспышку. Металл?

Разведчик повернул вправо, облака раздались и выпустили чужой корабль. Незнакомец представлял собой гроздь цилиндров, ощетиненную выносными балками.

Теперь старатель понял, что блестящий нуждался в топливе... и имел шанс его вскоре получить. Оставалось только посочувствовать убегающему пилоту и остальным членам экипажа. И помолиться за них — больше Джепп ничем помочь не мог.

Впрочем, и от молитвы не было проку — блестящий настигал. Убегающий рос на экране, метался из стороны в сторону...

По причине, которой Джепп даже не сумел бы выразить словами, он решил, что этот корабль принадлежит людям. Он ошибся. Только иная раса могла соорудить такой носовой черпак и длинные, узкие резервуары.

Корабли сблизились уже чуть ли не вплотную, охотник нависал над кормой своей жертвы. Вдруг что-то вроде изломанной молнии протянулось от корабля к кораблю.

Замерцал экран, померкли лампы. Оказывается, жертва обладала зубами!

Джепп, внезапно разволновавшись, вспомнил, где находится, и подумал о своем скафандре. Не следует ли покинуть центр управления и надеть доспехи?

Но битва была завершена еще до того, как человек успел принять решение. Корабль-разведчик зацепил судно баа’лов манипуляторами, просверлил отверстие в резервуаре жизнеобеспечения Дальнего/Искателя и стал дожидаться смерти пилота.

Дальний/Искатель понял, что власть над его судном перешла к чужим манипуляторам. Вслед за этим он «почувствовал» острую боль — то энергетический луч проделал дырку в седьмом пузыре. Дальний/Искатель изолировал этот орган, снял показания с датчиков и осознал, что ситуация безнадежна. Вернее, остался единственный выход — покинуть корабль.

Спасательный стручок был мал и совершенно неудобен, но баа’лу удалось втиснуться. Он надул псевдоподию, поднял бортовое давление до нормы и почувствовал, как спасательная шлюпка отделилась от корабля. Но прежде ее пилот совершил последний акт сопротивления. Пока стручок беспрепятственно уходил от корабля блестящих, из резервуара в резервуар перетекали газы, водород смешивался с кислородом...

Охотник приготовился поглотить добычу. Открыл главный люк, укоротил манипуляторы и втянул в свое чрево не подающую признаков жизни жертву. Подобная трапеза ему была не впервой, он знал, что нано пусть не скоро, но справятся с задачей. И вот начался процесс пищеварения — как у змеи, проглотившей другую змею.

Следивший за всем этим Джепп услышал тихое урчание. Обернулся, увидел, что начал закрываться люк, и бросился к отверстию. Но было слишком далеко, старатель и сам понимал, что ничего у него не получится.

Выручил инструментальный пояс. Дверь ударила по твердому, с воем пошла вверх, затем снова вниз. Однако человек уже успел проскочить, прихватив инструменты. Донесся глухой удар — закрылся люк. А в следующий миг корабль неистово дернулся. И еще раз, и еще!

Это же взрывы! Пойманный корабль оказался миной замедленного действия! А как же воздух на борту? Что, если пробит корпус?

Скафандр! Скорее добраться до скафандра!

Джепп помчался к своему жилищу. Позади закрывались люки, и старатель едва успевал проскакивать. Каждый угрожал отрезать бегущему человеку путь к скафандру, к запасам пищи и воды.

Стучали по металлу подошвы, легкие разрывались от нехватки воздуха... И тут корабль встряхнуло от новых взрывов. Впереди — последний барьер, и он уже опускается!