— Так точно, сэр.

— Это наша планета, сынок... или будет нашей ровно через сутки. Приведи себя в порядок и возвращайся. Нам предстоит поработать.

Патриция Пардо отвернулась от настенного экрана. Она не могла слышать, о чем говорили два офицера, но в этом и не было особой нужды. Легко представить себе весь разговор. Наверняка Мэтью не проявил должного уважения и Харко снял с него стружку. Дело хорошее, если, конечно, в меру.

— Ну так что же, — обратилась она к окружавшим, — у нас все готово?

Леши Кван кивнул и посмотрел на экран. Размеренно подмигивающие цифры говорили о том, что осталось всего два часа тринадцать минут до того момента, когда дочерняя компания корпорации «Ноам» захватит контроль над семьюдесятью двумя процентами звуковых, видео и компьютерных сетей планеты, а также над девяноста четырьмя процентами космической связи.

— Да, губернатор, мы уже готовы или будем готовы к шести ноль-ноль местного времени.

Пардо кивнула:

— Отлично. А как там наши союзники?

За много дней до роковой даты сенатор Орно отбыл на борт «Содружества», чтобы намозолить там всем глаза. Его задача — конечно, не полностью предотвратить, но хотя бы замедлить реакцию Конфедерации. Посол Харлан Ишимото Седьмой присутствовал в зале. Он покивал:

— Мой корабль поднимется через час. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы привлечь на вашу сторону Гегемонию.

Пардо прекрасно знала о том, что Ишимото Седьмой не пользуется поддержкой своего правительства, но надеялась, что он сумеет таковой поддержкой обзавестись. Губернатор вежливо кивнула и обвела взглядом собравшихся. Некоторые из этих людей уже давно были сторонниками Пардо, других откомандировала корпорация «Ноам». Третьи, военные, получили приказ вышестоящего начальства.

Персонал выглядел и чувствовал себя ничуть не лучше своего лидера: усталый, нервозный и не на шутку встревоженный. Политик сверкнула знаменитой улыбкой.

— Вот он и появился, ребята, наш долгожданный шанс. Завтра в это же время Земля будет независимой!

На лицах — энтузиазм. Жидкие аплодисменты. И никакого подлинного воодушевления. Ни у кого.

В конце концов, спустя много времени после того, как мятеж стал достоянием архивов, и после того, как сонмища штабных офицеров и сотрудничающих с военным ведомством академиков управились с разнообразными исследованиями, экспертизами и просто гаданием, самые осведомленные из них пришли к выводу, что главной причиной состоявшегося исхода послужила флотский капитан Энджи Тиспин, а точнее, ее пристрастие к бриджу.

Они строили свои рассуждения на том факте, что Тиспин, командир «Гладиатора», корабля флота Конфедерации, ушла с вахты в 03. 00 бортового времени, приняла у себя в каюте душ и отправилась в каюту адмирала Джона Уэйбурна, где ее ждала компания игроков в бридж. Путь капитана Тиспин проходил мимо комцентра. Услышав звуки возни за дверью, она заглянула в отсек. Там на палубе лежал матрос, а двое морпехов в боевой форме наседали на главстаршину Грико. У пехотинцев были ножи, которые старшина отбивал левым предплечьем, обмотанным кителем.

Воспользовавшись тем, что нападающие ее не заметили, Тиспин сняла с пожарного щита огнетушитель и запустила им в ближайшего морпеха. Металл ударил по кости, и пехотинец упал.

Обернувшись, офицер увидела, что рухнул и второй противник. Из его груди торчала рукоять ножа, похоже, его собственного. Грико пощупал пульс заколотого, раздосадовано покачал головой и встал.

— Доброе утро, капитан... Извините за беспорядок.

Тиспин приподняла бровь.

— Что за чертовщина? Главстаршина, что здесь происходит?

Тот пожал плечами:

— Провалиться мне на этом месте, мэм. Я вышел за чашечкой кофе, возвращаюсь, а Хойка лежит на палубе. Наклоняюсь пощупать пульс, и тут на меня набрасываются эти... Если бы не вы, мне бы крышка.

Тиспин услышала приглушенные хлопки винтовочных выстрелов и поспешила завладеть оружием морского пехотинца. Быстрый осмотр показал, что оно заряжено патронами, дающими низкую скорость полета пули — то есть специально для боя на борту корабля. Она указала главстаршине на труп второго пехотинца:

— Берите оружие. У нас проблемы.

Грико кивнул, схватил пистолет второго солдата и вышел за капитаном в коридор. В реве сирен они услышали крик и приближающийся шум.

Камера была расположена так, чтобы изображение Глобального оперативного центра служило фоном. Известия согласилась подавать Планетарная сеть новостей, остальные присоединятся — или останутся в дураках. Патриция Пардо чувствовала раздражение и легкую нервозность. Чуточку успокоилась, когда отошла, сделав свое дело, гримерша. Она милашка и в других обстоятельствах была бы интересна, но сейчас необходимо думать о деле.

На Пардо нацелились две камеры: одна установлена на тяжелой тележке, другая висела неподалеку. Тощий, весь в черном режиссер выглядел подавленным и натянуто улыбался.

— Так, парни, хорошо, — говорил он. — На тридцать вверх... Давайте обратный отсчет. Губернатор, приготовьтесь...

Пардо ощутила тугой комок в желудке. Вот он, момент, после которого пути назад не останется и от которого зависит все ее будущее. — Три... два... начали!

Политик увидела, что один из телевизионщиков показывает в ее сторону, и поняла: она в эфире.

По всей планете зрители нахмурились, когда их голотанки померкли и снова засветились. Кван понимающе усмехнулся. Пардо глядела в объектив камеры.

— Доброе утро, добрый день, а для кого-то и добрый вечер. К вам обращается губернатор Патриция Пардо, я говорю из только что оборудованного Глобального оперативного центра.

Режиссер что-то прошептал в свое переговорное устройство, и по сети разбежалось изображение ГОЦа.

— Центр, — продолжала губернатор, — будет служить резиденцией новому правительству Земли до тех пор, пока мы не подготовим более подходящий для этой цели штаб.

Режиссер переместил фокус камеры на ее грудь и распорядился сделать увеличение. Пардо не позволила себе нахмуриться слишком заметно, вернее, превратила гримасу в выражение праведного гнева.

— Большинству из вас, если не всем, известно о том, что население Земли систематически подвергается унижениям. Подумайте. Кто понес самые тяжелые потери в хадатанской войне? Мы. Кто платит налоги, чтобы содержать разросшуюся до неприличия бюрократию? Мы. Кто пострадал от злонамеренных сокращений военных расходов? Мы, население Земли.

Пардо подождала, пока ее слова впитаются в умы слушателей. Верхняя камера переместилась из угла в угол — она передавала атмосферу порядка, целеустремленности и твердой уверенности в желаемом исходе.

— Если вы думаете, что войны закончились пятьдесят лет назад, то ошибаетесь. Мы вновь и вновь сталкиваемся с восстаниями, межпланетными конфликтами и армиями бандитов. Сейчас вы видите мужчин, женщин и киборгов, которые сражались за Конфедерацию, не щадя своей жизни. Что они получили вместо награды? Их просто выбросили как ненужный хлам.

Камера сфокусировалась на лице Пардо. Оно было гневным и решительным.

— Но теперь этому пришел конец! Благодаря отваге и искусству этих воинов мы еще можем вернуть себе нашу планету. Я буду служить вам на посту правителя до тех пор, пока ситуация не перестанет быть чрезвычайной и у нас не появится возможность организовать выборы, все подробности, касающиеся моего персонала, нашей военной мощи и тому подобное, вы найдете в сети. Мы подготовили несколько программ о ваших правах и обязанностях, они выйдут в назначенный срок. Пожалуйста, выберете момент, чтобы просмотреть их.

И помните: никаких причин для паники нет. И вы, и ваши дома, и имущество останетесь целы и невредимы. Изменилось только одно: ваш статус. Вы больше не граждане второго сорта. Вы — свободные люди!

Политик сменила выражение лица на более строгое.