На другой день ещё до восхода солнышка Ферда успел многое сделать. Теперь он стоял перед домиком, подпрыгивал и, стряхивая росу с листьев, умывался: тёр шею, голову, везде, везде, пока весь не заблестел.

— Ну а сейчас я испробую своё изобретение! — засмеялся он и вытащил из-за домика санки, сделанные из хвои.

Когда Ферда их повёз, все встречные с удивлением останавливались. Санки! Как они катятся, как хорошо скользят по траве, по хвое, по песку! Что это на них? Ну и чудеса! Ферда везёт на прогулку муравьиные яички! Их уже восемь. Уже восемь яичек!

Поднялась настоящая суматоха. Просто удивление! Одни в недоумении почёсывали затылок, другие были даже немного напуганы, а какой-то кузнечик, который как раз в это время лакомился зелёным листочком, так расхохотался, что подавился, и двум жукам-могильщикам долго пришлось его хлопать по спине, чтобы бедняга не задохнулся.

За санками бежали маленькие жучки и совсем крохотные муравьишки, живущие под землёй. Малыши попрыгали на санки: им так хотелось прокатиться; а те, кому это не удалось, бежали рядом и кричали: “Прокати! Прокати!”.

Ферда радовался общему веселью. Он нашёл хорошее место и каждый день стал возить туда яички и как следует прогревать их на солнышке.

Однажды перед ним, как из-под земли, появился чужой муравей. Он был очень странный, — Ферда такого ещё никогда не видел. Усики у муравья завивались, будто у него была шестимесячная завивка, и он их еще всё время подкручивал. Муравей был надушен; он ломался, гримасничал и помахивал тросточкой.

— О-о-о! — стал он громко восхищаться, увидев санки, и сделал такую гримасу, что показались его огромные зубы. — Действютельно. — (Ферда никак не мог понять, почему он говорит “действютельно” вместо “действительно”), — действютельно замечательная, великолепная повозка, э-хе-хе-хе! Неужели вы сами это придумали?

Ферде очень не понравился разряженный, надушенный муравей, и он принялся внимательно следить за франтом.

— Нет, право, — продолжал гримасничать наглый муравей, — хи-хи-хи-хи, я ничего подобного ещё… — продолжал он болтать, — я бы сказал… — но, не договорив, он начал жадно перебирать прогревавшиеся на солнышке яички. Вдруг он схватил одно из них и хотел убежать.

Однако Ферда внимательно следил за незнакомцем; цап-царап, — схватил он грабителя и так крепко его стиснул, что франт завизжал от боли, выпустил яичко и в страхе кинулся бежать.

— Ах бездельник! — раздался за Фердой взволнованный голос. — Вы только посмотрите на него! Убежал! — с возмущением воскликнула толстая розовая Жижала — дождевой червяк, — высунув голову из земли. — Он опять хотел украсть яичко! Гадкий трутень, Отрокар-рабовладелец. — Жижала прямо тряслась от гнева. — Он опять хотел вырастить себе раба! Ты, Ферда, следи за ним! Я тут много чего повидала! Уж я бы могла кое о чём порассказать!

Но больше она ничего не сказала. Не успел Ферда опомниться, как Жижала скрылась в земле.